Он осмотрел меня с головы до ног.
— Хороший костюм. Надеюсь, старый ты выбросил. Кстати, избавляться от него следовало бы с большой осторожностью — токсичные отходы и все такое.
— Он мне дорог как память. Кроме того, здесь это, наверное, единственный костюм с развивающихся рынков.
Джейми рассмеялся. Его одежда казалась ничем не выдающейся, но соответствовала понятию «элегантной простоты». Было видно, что она стоит кучу денег в магазинах на знаменитой «рубашечной» Джермин-стрит и прилегающих к ней улочек. Я еще не научился на глаз определять стоимость одежды, но Джейми уверял, что люди, с которыми он имеет дело, понимают это с первого взгляда.
— Если ты и дальше будешь цепляться за свой драндулет, то тебе придется стать завсегдатаем нашего спортклуба. Там всегда можно принять душ.
— Спасибо, не стоит.
— Ник, не спорь. Теперь ты большой человек, солидный финансист. Ты должен быть всегда подтянут и свеж. Душ еще никому не повредил. Идем. Я покажу твое рабочее место.
Мы прошли через двойные двери. После тихого полумрака приемной операционный зал обрушился на меня лавиной звука, света и движения.
— Твое место снаружи, — успокоил Джейми, увидев, что я безуспешно пытаюсь уловить суть суеты в зале.
— Снаружи?
— Да. Видишь эти столы, вон там? — Он указал на пару десятков столов посреди зала, поставленных в форме квадрата. Возле одного них Рикарду беседовал с кем-то по телефону. Большинство мест было занято. — Это называется «внутри». Там сидят дилеры и трейдеры. Неплохо придумано. Мы можем свободно переговариваться друг с другом. А вот те столы, — он махнул в сторону трех рядов, из которых каждый был обращен к одной из сторон квадрата, — это и есть «снаружи». Там работают те, кому необязательно быть в гуще событий: отдел рынков капитала, исследовательский отдел, администраторы. И ты.
На моем лице, видимо, отразилось беспокойство, потому что Джейми тут же добавил:
— Не волнуйся. Пока — эту неделю — ты можешь посидеть со мной. Думаю, ты быстро сориентируешься что к чему.
Раздался двойной хлопок в ладоши.
— О'кей, companeros, собираемся. Семь-пятнадцать.
Рикарду откинулся на спинку кресла, лицом к «квадрату». В центр его быстро стекались люди. Я переводил взгляд с одного лица на другое. Все выжидающе смотрели на босса. За внешним спокойствием скрывалась собранность и готовность к боям новой рабочей недели. Большинство сотрудников составляли подтянутые и элегантные латиноамериканцы. Многие курили. Я узнал почти всех, с кем уже встречался на интервью, включая Педру, который сидел — вероятно, не без некоторого умысла — по правую руку от Рикарду. На нем был кардиган. Похоже, этот вид одежды здесь предпочитали всем остальным. Все, за исключением меня, были без пиджаков. Я потихоньку, стараясь не привлекать к себе внимания, начал стягивать свой.
— Всем доброе утро, — начал Рикарду. Он стоял очень прямо, в безукоризненно выглаженной рубашке в синюю полоску. Я разглядел инициалы RMR, вышитые на кармашке. — Надеюсь, все хорошо отдохнули за выходные. Давайте начнем с того, что поприветствуем нового сотрудника нашей команды. Ник Эллиот.
Все повернулись в мою сторону. К счастью, за секунду до этого мне удалось, наконец, освободиться от своего пиджака. Я натянуто улыбнулся.
— Привет.
Меня окружали улыбающиеся лица, отовсюду раздавались голоса: «Рады видеть тебя на борту». Дружелюбие било через край.
— Ник говорит по-русски, разбирается в экономике, и я уверен, что он станет достойным членом нашей группы, — продолжал Рикарду. — Прежде он никогда не работал в сфере финансов, а потому не набрался никаких дурных привычек. Я хочу, чтобы мы все показали ему, как делаются дела в Dekker. Итак, Педру, что творится на планете?
Педру Хаттори с места разразился непонятным для меня потоком слов, в котором мелькали облигации Брейди, евро, кредитные выжимания, аргентинские дисконтные облигации, авансирование льгот и тому подобные премудрости. Я пытался следить за ходом его мысли, но быстро сдался. Потом американец по имени Харви сообщил о текущей политике Федерального резерва США в отношении процентной ставки. Это была более знакомая территория, но я снова поплыл, когда он начал рассуждать о WI и пятилетних облигациях. Шарлотта Бакстер, глава отдела исследований, высокая американка лет тридцати с длинными каштановыми волосами, была следующей. Она произвела на меня приятное впечатление еще во время интервью. Сейчас она говорила о вероятности переговоров между правительством Венесуэлы и Международным валютным фондом, а также о том, какие последствия эти переговоры будут иметь. Хоть я и не слишком разбирался в данном предмете, но сообразил, что информация была достаточно серьезной. Джейми аккуратно помечал что-то в блокноте.
Рикарду встал и теперь подходил по очереди к каждому из присутствующих. Люди делились всем: слухами, проверенной информацией, впечатлениями, догадками. Каждый говорил кратко и четко. И с безусловным знанием дела. Никто не пытался заработать очки, привлечь к себе внимание — наверное, потому, что это здесь не слишком приветствовалось. Но все внимательно следили за его реакцией, а каждое брошенное слово одобрения ловилось на лету.
— Изабель? Как продвигается дело с favela?
Стройная брюнетка лет тридцати, прислонившись к столу, неторопливо потягивала кофе из пластикового стаканчика.
— Трудно сказать, Рик. Мой человек в жилищном отделе обеими руками за. Думаю, его босс тоже. Но кто знает, чего хочет босс его босса?
У нее был низкий хрипловатый голос и неторопливая речь. Прекрасное владение английским — и едва заметный акцент. Бразильский, как я догадался чуть позднее.
— Ты сможешь это уладить?
— Я carioca. Рио мой дом. Конечно, улажу. — Уголки ее губ приподнялись. — Не знаю, правда, в этом ли столетии.
Рикарду улыбнулся.
— Уверен, ты справишься, Изабель. Но если я понадоблюсь, то с удовольствием слетаю туда вместе с тобой. Я мог бы поговорить с Освальду Боччи. Пусть опубликует пару-тройку статей. Упомянет, что это прекрасный шанс для Рио сделать наконец что-то с фавелами. Освальду наш должник — за ту работу, которую мы провернули для него в прошлом году.
— Местная пресса настроена вполне доброжелательно, — Изабель откинула со лба темную прядку волос. — Но пока я не хотела бы подключать Освальду. Разве что станет совсем уж туго. Я лечу туда в среду вечером. Надеюсь, все уладится. Ну а если нет, ты ему позвонишь.
— Что ж, желаю удачи, — сказал Рикарду. — Думаю, в будущем мы сможем применить ту же модель и к другим городам.
— Конечно. Мы могли бы использовать ее где угодно. В Бразилии — наверняка. Как только мы заключим контракт с Рио, я собираюсь на переговоры в Сан-Паулу и Сальвадор. Но сама структура должна сработать в любом месте Латинской Америки, где люди живут в трущобах. А это значит — повсюду. Для каждого контракта нам необходима поддержка Всемирного фонда развития, но, по-моему, они считают, что это разумное расходование средств.