Мы вернулись в гостиную, и Дэниел сел в нескольких футах от меня, продолжая держать руки в карманах плаща. Мы сидели друг против друга и молчали. Я решил на него не нападать в надежде на то, что, поговорив со мной, он уедет.
— Значит, именно здесь был убит Фрэнк? — спросил Дэниел.
Этот невинный вопрос поверг меня в шок, так как я знал, что убил Фрэнка он.
— Да. Вот здесь. — Я указал на место в обеденной зоне, где доски пола были тщательно выскоблены.
Сегодня мы с Лайзой собирались прикрыть это место паласом.
— И полиция пока точно не знает, кто это сделал?
— Официально нет. Но я уверен, что убийцей они считают доктора Эневера.
— А ты как думаешь?
— Я тоже думаю, что это Эневер.
— А Лайза?
— Она со мной согласна.
Дэниел внимательно посмотрел на меня, а затем, видимо, приняв окончательное решение, извлек из кармана короткоствольный револьвер.
— Я тебе не верю, — сказал он.
Я смотрел на револьвер. Ситуация развивалась вовсе не так, как я рассчитывал. Если бы я кинулся на него в тот момент, когда мы стояли рядом, а револьвер находился где-то в складках плаща, у меня оставались шансы на успех. Теперь же никаких шансов нет, поскольку нас разделяло десять футов, а ствол револьвера смотрел мне в грудь.
— Почему не веришь? — спросил я, сглатывая слюну.
— Да потому, что вы с Лайзой слишком умны, чтобы поверить в столь идиотскую версию убийства. Если бы ты, например, сказал, что теперь, после того как все считают Эневера преступником, тебя эта проблема вообще перестала занимать, я бы чувствовал себя много лучше. Да, именно на это я надеялся. После того как вчера ты начал задавать мне неуместные вопросы, я решил, что ты можешь прийти ко всяким глупым умозаключениям. Оказалось, что я беспокоился не зря.
— Я знаю, что Фрэнка убил ты, Дэниел.
— Ты говорил об этом с полицией?
Я хотел выиграть время, поскольку не знал, какой ответ окажется для меня полезнее.
— Говорил или нет?
Я в ответ лишь пожал плечами.
— Мне надо знать, с кем ты обсуждал проблему убийства.
— Я тебе не скажу.
— Я стреляю, — предупредил Дэниел, поднимая револьвер.
— Стреляй. Но ты ничего от меня не узнаешь.
Я не хотел, чтобы он заметил, насколько я испуган. Но выстрела не последовало. Мне показалось, что Дэниел пребывает в некотором замешательстве и раздумывает, как поступить.
— Где Лайза?
— Я тебе уже сказал. В лаборатории.
— Но еще вчера ты говорил, что вы собираетесь провести уик-энд вместе.
— Лайза появится здесь вечером. Оказалось, что работы у нее больше, чем она рассчитывала.
— Когда я входил, то слышал, как ты к ней обращался.
— Просто думал, что ей удалось вырваться пораньше.
Дэниел окинул взглядом комнату и спросил, кивая в сторону валявшейся на полу сумки Лайзы:
— Значит, это твоя сумка?
— Нет, — ответил я.
— Ты обманываешь меня, Саймон, не так ли?
Я молча пожал плечами.
— Что ж, придется подождать ее здесь. И она, надеюсь, скажет, с кем ты делился своими соображениями. Лайза поторопится сделать это, увидев направленный на тебя револьвер. Когда она вернется?
Я опять ограничился пожатием плеч. Дэниел взглянул на старинные дедушкины часы. Стрелки показывали пять минут одиннадцатого.
— Ждем до одиннадцати, затем решаем, что делать дальше. Думаю, что это отличное место для наблюдения.
Дэниел был прав. Из гостиной открывался отличный вид на болото. Лайза, возвращаясь в дом, неизбежно попадет в поле нашего зрения.
Итак, мы начали ждать.
Я понимал, почему Дэниел хочет узнать, с кем мы о нем говорили. Если выяснится, что мы никому ничего не сказали (а это так и было), то, убрав нас со своего пути, он получит неплохой шанс продолжать нормальную жизнь. Конечно, при условии, что ему удастся избежать обвинения в двойном убийстве. Если же выяснится, что о его преступлениях известно, другим людям, то ему придется прикончить нас и удрать первым самолетом в Южную Америку.
Любой вариант заканчивался нашей смертью, но мне не хотелось, чтобы моим последним поступком в жизни стала капитуляция перед Дэниелом. Но мерзавец прав. Лайза, увидев нацеленный на меня револьвер, сразу все выложит Дэниелу.
Я уже успел прокрутить в голове все поступки Дэниела за последние несколько недель, но кое-какие белые пятна у меня все же оставались, и мне хотелось их ликвидировать.
— Скажи, имел ли Эневер какое-либо отношение к смерти Фрэнка? — спросил я.
— Нет, — со смехом произнес Дэниел. — Абсолютно никакого. У меня была идея обратиться к нему за помощью, но события показали, что в этом нет никакой необходимости. Он изо всех сил старался не замечать, что «Невроксил-5» таит в себе опасность. Мне кажется, что он и в мыслях не допускал, что лекарство может иметь смертельный побочный эффект.
— Но Фрэнк понимал, что здесь что-то не так?
— Да. Он встретился с каким-то врачом из Род-Айленда, который намеревался поднять шум.
— Но зачем тебе надо было его убивать? Может быть, ты сделал это из-за тех людей, у которых с подачи Сергея Делесова занял деньги?
— Дело обстояло значительно сложнее и хуже. Я сказал им, что инвестиции в «Био один» — дело верное, и на следующий день на бирже были сделаны крупные приобретения. Кто-то закупил акции компании на многие миллионы долларов. Если бы о непригодности «Не-вроксила-5» стало известно до того, как они избавились от акций, меня можно было считать покойником.
— Но они успели выскочить?
— Да. Благодаря твоему предупреждению они успели сбросить акции. Так же как и я.
— И все были счастливы?
— Не могу сказать, что они были мной довольны. Некоторое время я находился на волосок от смерти. И скорее всего совместного с ними бизнеса у меня больше не будет. Но, как видишь, я остался жить.
— Да, — согласился я. — Некоторым другим повезло меньше.
Дэниел в ответ буркнул нечто невнятное.
— Итак, ты отказался от ужина в пользу делового ленча, чтобы успеть вернуться во второй половине дня в Бостон и убить Фрэнка?
— Весьма умный шаг, — улыбнулся Дэниел. — Однако это еще не все. Я успел вернуться последним рейсом в Нью-Йорк, и служащие отеля могут поклясться, что я провел весь уик-энд там.
— А затем ты воспользовался моими запасными ключами, чтобы подбросить револьвер в наш шкаф.