— Всего лишь один? — спросил Джефф.
— Да. О какой сумме идет речь?
— А сколько вам требуется?
— Три миллиона долларов.
— Ну, значит, речь и идет о трех миллионах долларов.
На обратном пути в Бостон Крэг пребывал в эйфории. Он, словно не веря в свое счастье, вновь и вновь во всех деталях рассказывал себе и мне о том, что произошло. Джефф оказался крепким дельцом. В результате достигнутого нами соглашения солидный кус «Нет Коп» переходил в руки синдиката вкладчиков «Блумфилд Вайс», столь же солидная доля оставалась у Крэга, а активы «Ревер» подлежали выхолащиванию. Джефф получал место в совете директоров.
В соответствии с соглашением об инвестициях сделка вступала в силу лишь после получения одобрения от «Ревер». Таким образом, последнее слово оставалось за моей фирмой. Однако у меня создавалось впечатление, что Крэг все же получит средства на создание прототипа. А после получения работающего кремния средства для «Нет Ком» потекут от таких крупных продавцов на рынке электроники, как «Лакстел» и «Эрикссон».
— Благодарю тебя, Саймон, — наконец произнес он.
— Я и не подозревал, что они предложат нам всю сумму, — скромно ответил я.
— Но они сделали это! Сделали!!!
Я следил из иллюминатора, как вдали за хвостом самолета постепенно исчезает Лонг-Айленд. Благополучное окончание дела с «Нет Коп» меня очень радовало, но остальные мои проблемы все еще оставались нерешенными.
Крэг обратил внимание на мое молчание.
— Эй, Саймон, в чем дело? Ты сражался за «Нет Коп» не меньше меня.
— Да. И я рад ничуть не меньше, чем ты.
— Так в чем же тогда дело?
Я поведал ему, что в глазах всех являюсь главным подозреваемым в убийстве Фрэнка. Сказал, что из-за этого от меня ушла Лайза, и мне надо как можно больше узнать о подробностях преступления и о ходе его расследования.
— Возможно, я смогу тебе помочь, — сказал он. — Отец вышел в отставку несколько лет назад, но у него осталось много знакомых в полицейском управлении. Не забывай, что я происхожу из семьи добрых католиков, поэтому двоюродных братьев у меня больше, чем у тебя пальцев на руках и ногах. И большинство их служит в полиции.
— Надеюсь, — промолвил я и, собравшись с мыслями, продолжил: — Человек, ведущий расследование, приписан к офису окружного прокурора графства Эссекс. Это некий сержант Маони. Я ему определенно не нравлюсь. Хотелось бы узнать о нем чуть больше.
— Я поспрашиваю.
— А не мог бы ты установить, были ли у кое-каких людей в прошлом нелады с законом?
— Естественно, нет, — улыбнулся Крэг. — Это же незаконно. Однако мне любопытно, что именно тебе хотелось бы узнать.
— Например, выяснить, кто из этих людей имеет криминальное прошлое. У тебя есть ручка?
— Для чего мне ручка? — изумленно вскинул брови Крэг. — Я могу воспроизвести по памяти число «пи» до двадцать девятого знака.
— Прости, забыл. Итак, слушай имена: Артур Альтшуль, Джилберт Апплби, Эдвард Кук — это брат Лайзы — и… — Я замолчал, но, вспомнив слова Дэниела, все же добавил: — Дайан Зарилли.
— Похоже, ты здорово доверяешь своим партнерам.
— Кто-то убил Фрэнка, Крэг. И сделал это не я.
— О'кей, посмотрим, что можно сделать, — сказал он. — Но только в том случае, если по возвращении в Бостон ты со мной как следует выпьешь. Шампанского.
Как только я начал снимать лодку со стойки, мое плечо пронзила настолько острая боль, что я непроизвольно ойкнул. У меня не было особого желания предаваться физическим упражнениям, но субботние встречи с Кайраном отменять тоже не хотелось.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
— Пару дней назад у меня были неприятные приключения. Плечо с тех пор все еще побаливает.
— Какие приключения? Драка?
— Можно и так сказать. Но если быть точным, меня пытались ограбить неподалеку от бара «Пит» в самом центре города. Я был тогда с Дэниелом Холлом.
— Вот это да! И что они у тебя взяли?
— Это была довольно странная попытка. У меня ничего не пропало.
— Действительно странно. Выходит, им просто не понравилась твоя физиономия?
— Понятия не имею, что им во мне не понравилось.
Я с трудом дотащил лодку до воды. Плечо болело дьявольски.
— Возможно, все дело в Дэниеле. Очевидно, он, как всегда, выступал со своими дурацкими шуточками?
— Не думаю. Создается впечатление, что им был нужен я. В последнее время у меня были кое-какие неприятности.
— И видимо, весьма серьезные, если судить по этому случаю.
— Ты абсолютно прав. Но тем не менее я не понимаю, почему кому-то захотелось меня избить. Один из нападавших говорил по-русски.
— Не может быть!
— Во всяком случае, мне так показалось.
Мы спустили лодку на воду, сели и задали очень медленный темп. Разогреваться следовало постепенно.
— Я слышал, что в системе организованной преступности появились новые парни. Ходят слухи, что это русские, — сообщил Кайран. — Набор интересов обычный: наркотики, отмывание денег, займы под грабительские проценты, выколачивание долгов, таксомоторы.
— Неужели эксплуатация такси относится к преступным занятиям?
— Когда за рулем русский, то, безусловно, относится. Ты помнишь парня по имени Сергей Делесов?
— Конечно, помню.
Сергей Делесов был одним из самых способных студентов школы бизнеса и единственным русским в нашем выпуске. Я знал его не очень хорошо.
— Говорят, он замешан в их делишках.
— Делесов? Выпускник Гарварда?!
— Да, если верить слухам.
— А где он сейчас? Может быть, ему что-нибудь известно?
— Не сомневаюсь, что он вернулся в Россию и заправляет там каким-нибудь банком.
Мы поддерживали медленный и ровный темп гребли. По мере того как я разогревался, боль в мышцах немного стихла, но мне не хотелось давать им чрезмерную нагрузку. Мы встретили еще одну двойку, и ее экипаж предложил устроить гонку до следующего моста. Обычно мы соглашались на соревнования, но на сей раз мне пришлось отказаться. В конце прогулки я извинился перед Кайраном за свою неполноценность, и тот великодушно принял извинение, сказав, что ему даже нравится такая неторопливая утренняя разминка перед бурной субботой.
Уик-энд — самое тяжелое время для человека, которого возненавидела его любимая. Особенно если этот человек остался в полном одиночестве.
Я все больше осознавал, что Лайза ушла, и все чаще у меня появлялась ужасная мысль, что она может вообще не вернуться. Поначалу это казалось полным абсурдом — чем-то совершенно нереальным. Убийство Фрэнка тоже представлялось мне абсурдным. Раньше у меня не было ни одного знакомого, которого убили. За этим нелепым событием последовало и другое столь же нелепое. От меня ушла Лайза, поставив наш брак на грань полного краха. Мой отец гонялся за юбками более десяти лет, а семейная жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. И только потому, что мама его просто обожала. Я оказался не столь удачлив. Несмотря на желание избежать судьбы отца, моя жизнь в браке не продлилась и года.