— Сюда сейчас зайдешь, — оторвал от размышлений Патык и показал взглядом на вход в какой-то магазин. — Там тамбур. Видишь, между стеклянными дверьми…
— Вижу, — кивнул Чана и взбежал по мраморным ступенькам лестницы.
Пошумев, банкомат выдал очередную стопочку розовых бумажек. Беря их, Чана покосился на милиционера. Как ни в чем не бывало, тот стоял у входа в гипермаркет и изучал рекламу карпатского курорта.
Чана восстановил в памяти маршрут, по которому они шли. Постарался представить, какие его участки будет видеть, а какие нет оставшийся в машине Ступа. Часть пути проходила за небольшим сквером, перед которым остановка. Она закрывала значительную часть тротуара до пешеходной дорожки. Там как раз въезд во двор. А если он не проходной? Может, следующее место будет в этом отношении удобнее? А вдруг нет? К тому же еще на две тысячи станет меньше. Нет, уходить надо сейчас, твердо решил Чана, шагая чуть впереди своего надсмотрщика. Он глянул в сторону машины. Еще пара шагов, и она скрылась из глаз. Чана уже хотел сорваться и броситься за угол дома, как неожиданно передумал уходить с пустыми руками. Развернувшись, он со всего размаха залепил Патыку носком туфли аккурат между ног. Охнув, тот согнулся и рухнул на колени. В какой-то момент Чана оцепенел от его рева. Однако в следующую секунду взял себя в руки и двинул мента кулаком в висок. Тот повалился на бок и затих. Не обращая внимания на прохожих, парень присел перед Патыком на корточки и стал выворачивать у него карманы. Забрав две тысячи евро, которые только что снял, Чана устремился прочь.
Оказавшись за углом, Хатуев пронесся вдоль дома, свернул в сквер, пробежал по дорожке и перешел на шаг. Порванный накануне костюм он оставил в участке. Вместо него ему принесли поношенные джинсы и майку. Поэтому вид у него был относительно приличный.
Выйдя на следующую улицу, он махнул стоявшему у обочины такси. Старенький «Опель» тут же подъехал.
— Шевченко, семнадцать. — Чана оглянулся. За ним никто не гнался.
— Опаздываешь куда? — спросил уже не молодой водитель, когда он закрыл дверцу.
— Есть маленько, — кивнул Чана. — Даже упал. Сдача со ста евро будет?
— Найдем, — кивнул таксист, увеличивая скорость.
Чана не стал говорить ментам, что может снимать деньги только с одной карты. Они вернули ему обе. Все, что нужно передать Доку, он везет в голове.
«Может, не стоит ехать на квартиру, адрес которой полиция без труда установила? А если они успели и там побывать? Наверняка нет, — возразил себе Чана. — Тогда бы нашли паспорта и оружие и со мной говорили бы уже по-другому».
Таксист остановился у злополучного проезда и вопросительно посмотрел на Чану:
— Все?
— Да, спасибо, — протягивая деньги, кивнул Чана.
— Не фальшивые?
— Послушай, — неожиданно осенило Чану. — Хочешь заработать больше?
— А кто не хочет? — удивился таксист.
— Я тебе сейчас в залог сто евро оставлю, сам быстро заскочу домой, переоденусь, и ты меня отвезешь в Харьков…
— Куда? — растерялся таксист.
— В Харьков, — повторил Чана. — А что здесь такого?
— Так не близко…
— Знаю, — кивнул Чана. — Но у меня правда проблемы. Приехал, а невеста замуж выходит. Свадьба завтра. Надо успеть. Может, уговорю не делать глупости.
— Ты знаешь, сколько это будет стоить? — прищурился водитель.
— Договоримся, — успокоил его Чана и выскочил из машины.
* * *
Когда Антон остановился, едва не врезавшись в кирпичи, Селедин перестал соображать. Все происходящее с ним казалось сном. Будто и не его вовсе выволакивают из машины, бьют в живот, заламывают за спину руки и надевают наручники. Он даже боль перестал чувствовать. Однако едва закрыли дверь багажника джипа, в который его забросили, словно мешок с картошкой, как Константин Игоревич неожиданно все осознал с такой ясностью, что завыл.
— Чего это он там? — раздался голос.
— Посмотри.
Константин перевернулся на спину и увидел, как из-за спинки сиденья на него смотрит бритый наголо, со зверским лицом молодой мужчина.
— Отпустите! Не нужны мне деньги…
— Какие деньги? — рассмеялся лысый. — Не слышал, чтобы у нас таким образом за деньгами клиента возили…
Открылась дверца. Еще кто-то втиснулся на заднее сиденье.
Почти сразу машина стала сдавать задом. Голова исчезла. Пока выезжали со строительной площадки, их несколько раз сильно подбросило. Селедин ударился о пол багажного отделения головой. Скоро выехали на дорогу, и он решил попытаться сесть, чтобы выглянуть в окно дверцы. Машина ехала быстро, однако часто останавливалась. Видимо, перед светофорами. Поэтому едва Селедину удавалось приподняться и занять хоть какое-то положение, чтобы сесть, как он снова падал. Наконец он смог упереться спиной в перегородку и выглянуть в окно. Машина как раз поворачивала, и Константин успел разглядеть верхние этажи углового здания. Однако определить, где они едут, было невозможно.
— Чего ты здесь ерзаешь? — неожиданно раздался над головой голос. — Ух ты, так он в окно хочет смотреть! Дай-ка пакет. Я ему на голову надену.
— Не надо! — ужаснулся Селедин, пытаясь снова лечь.
Однако машина притормозила, и он не успел принять горизонтальное положение. В следующий момент сверху ему на голову надели пластиковый пакет и ловко обернули вокруг шеи. Сразу стало душно. В нос ударил запах колбасы, за шиворот посыпались какие-то крошки. Видимо, до этого в пакете были бутерброды.
«Господи! Зачем? Какой я дурак? Ну, кто меня заставлял совать нос в дела бандитов? Ведь сразу же было ясно, что если в бочках наркота, оружие, взрывчатка, просто так мне уже не выйти из игры. Не надо было и виду подавать, что знаю о контейнерах в этих бочках. Получал бы, как за спирт, и жил себе потихоньку. И так щедро платили. Вон, и дом отгрохал, и квартиру отремонтировал… А Филиппов козел! — неожиданно подумал он. — Не знает города, зачем повернул на эту стройку? Ехали бы прямо. Глядишь, преследователи и отстали бы… Стоп! — неожиданно осенило Селедина. — А может, это он специально? Да нет, не может быть… Откуда ему знать? Погоди, — он неожиданно понял, что до сих пор не знает, кто его схватил и везет. — Бандиты? Но, судя по всему, они русские. Однако в окружении Мухи одни чеченцы… Понял! Это, наверное, люди Бориса!»
Перед глазами встал этот лощеный розовощекий, похожий на Колобка мужчина, носивший с костюмом вместо галстука платки. Однако, сколь он ни старался, на итальянского мафиози не походил. Хотя дела проворачивал серьезные. Всего лишь за два года сотрудничества Борис три раза менял вывеску своего предприятия. Легальной части в его бизнесе не было и трети.
Селедин хотел сесть поудобнее, но едва не закричал от боли в плечах. Из-за долгого нахождения в одном положении у него затекли руки. Он наклонился вправо, пытаясь разогнуть левую ногу. По лицу скатывались крупные капли пота. Селедин замотал головой.