Лесник с Кэмэлом увлекли нового знакомого следом за собой. Конкретного места, где должны были состояться переговоры, не назначали, да и обсуждать было нечего. Обо всем уже договорились другие люди. Нужно было лишь передать деньги и уточнить детали.
Сергей шел между Лесником и Кэмэлом. Было видно, чувствует он себя, в отличие от них, вполне уверенно.
– В общем, так, можете передать заказчику, мы уже все спланировали. – Сергей переложил кейс из одной руки в другую. – У нас есть постоянная команда, которая уже оповещена. Скандальные бабки. Они просто меняют одежду, перекрашивают волосы, и все. Так сказать, костяк. Сегодня за коммунистов, завтра за демократов, а послезавтра хоть за самого черта. Лишь бы платили. Пенсии сейчас сами знаете какие. Специально все делают, чтобы старики вымирали. У нас они за день такого мероприятия тысячу получают. Массовку создадим из студентов. Этим наполовину меньше. На случай приезда ОМОНа будет с десяток так называемых боевиков. Элита. Парни уже привычные. Заявку на митинг протеста мы уже подали. В мэрии есть свои люди, ее продвинут.
– Здесь «капуста». – Лесник слегка тряхнул кейсом. – Надо место укромное найти.
– А чего его искать? – усмехнулся Сергей и свернул в направлении туалетов.
На передачу денег ушли минуты. Сергей не стал проверять и пересчитывать купюры. Просто сверток перекочевал из одного кейса в другой – и все.
– Не боишься, что обманем? – не выдержал Кэмэл, когда направлялись к выходу.
– Ребята, вы даже не представляете, кто за всем этим стоит, – улыбнулся одними глазами Сергей.
Они вышли на улицу.
– Ко всему, это аванс, – продолжал он, изучая взглядом попадающихся навстречу девиц. – А до мероприятия еще есть время, чтобы все отменить. Не в ваших интересах.
Не прощаясь, они разошлись в разные стороны.
– Все сделали, как надо? – усталым голосом спросил Зелмах.
– Разве могло быть по-другому? – вопросом на вопрос ответил Кэмэл. После разговора с Лесником он сильно волновался.
– Сейчас поедем на один адрес, – включая передачу, заговорил Зелмах, – посмотрим, что к чему. Вечером надо один человек убрать.
– Сегодня? – зачем-то спросил Кэмэл.
– Разве я сказал другой день?! – неожиданно вспылил Зелмах. Он уже выехал на шоссе и сразу оказался в небольшой пробке. Кэмэл лишь одной фразой вывел его из себя, и ему требовалось выплеснуть злость. – Почему вы все время задаете глупый вопрос?! Кадык тоже все время спрашивал. Теперь перед вашим богом о своих грехах говорит.
– Ты на что намекаешь? – Лесник неожиданно вспылил. – Я тебе не Кадык!
– Замолчи, когда старший говорит, или забыл, кто ты на самом деле?! – Зелмах метнул на него в зеркало заднего вида гневный взгляд, и в тот же момент, под звук удара по металлу и скрежет, все полетели вперед. Сидевший на переднем сиденье Кэмэл ударился головой о лобовое стекло. Зелмах налетел грудью на рулевое колесо.
– Приехали! – процедил сквозь зубы Лесник.
Ему досталось меньше всего. Он уткнулся в подголовник переднего кресла.
Потирая ушибленную грудь, Зелмах несколько раз глубоко вздохнул. Движение было затруднено. Машины то и дело вставали, и он попросту пропустил момент, когда ехавшая впереди «Вольво» затормозила.
– Из-за тебя все! – обращаясь к Леснику, прохрипел Зелмах, глядя, как на дорогу выходят двое крепких парней и девушка. В руках одного из громил была бита.
Беззвучно шевеля губами, Кэмэл открыл дверцу и выбрался наружу.
– Ну, ты чего, клоун, совсем слепой?! – В окне со стороны водителя появилось круглое лицо коротко стриженного парня. – Ты знаешь, на какие бабки влетел?
– Ты еще не сказал, зачем спрашиваешь? Совсем глупый, да? – вскипел Зелмах и, отшвырнув громилу дверцей, вылетел из-за руля. – Почему так говоришь со мной?
– Э, ты, черномазый! – стоявший немного в стороне парень с битой шагнул к чеченцу. – Звук убавь!
Однако не было у него в глазах той решительности и наглости, которая является неотъемлемой частью при разбирательстве с русскими. Особенно со стариками и обычными обывателями.
– Мальчики, не надо! – заверещала девушка и повисла на руке у парня с битой.
Делая вид, что она действительно не дает ему возможности приблизиться к виновнику аварии, парень постарался придать лицу более строгое выражение:
– Как рассчитываться будешь?
– Уже никак, – спокойно ответил Зелмах, прошел вперед и присел на корточки. – У меня ничего страшный нет. Бампер погнул. Поеду в автосервис.
– Не понял, – протянул водитель «Вольво». – Как это?
– Ты оскорбил меня и теперь сам уноси ноги. – Зелмах вернулся и сел за руль. – Если шум будет, убью. – С этими словами он захлопнул перед стоявшими с открытыми ртами парнями дверцу, завел мотор.
Кэмэл уже пришел в себя и без лишних слов забрался на свое место. Зелмах сдал назад и объехал мигающую аварийными фонарями «Вольво».
Лесник обернулся. Парни продолжали стоять. В их глазах была растерянность.
* * *
Несмотря ни на что, Кадык выжил. Под утро его подняли лебедкой на вертолет МЧС, и спустя час он уже был в институте Склифосовского. Чтобы не привлекать внимания больных и персонала, охранник был помещен в палату, а не дежурил снаружи, как это делали обычно. Дверь запиралась изнутри. Коридоры были оборудованы камерами видеонаблюдения, и Линев проинструктировал начальника службы безопасности института, чтобы дежуривший за мониторами сотрудник оповещал оставленного у Кадыка милиционера обо всех направляющихся туда людях. Для этих целей им были выделены портативные станции, работающие на частотах спецслужб.
Группа Антона в полном составе вновь была переведена на повышенную боевую готовность и поселилась в гостинице учебного центра. В комнатах, рассчитанных на двух человек, было все необходимое, начиная от компьютеров, заканчивая небольшой библиотекой в основном с классической литературой.
Командиру группы был положен отдельный номер, но Антон делил его с Котом, своим заместителем. Он не любил барства и ничем не хотел выделяться среди других. Его команды и так выполнялись с полуслова, а люди, работающие с ним бок о бок, и в мыслях не допускали такого понятия, как панибратство. Да, обращались в основном на «ты», но специфика службы в подразделении такого характера внесла некоторые изменения в соблюдение субординации. Монолит порядочности, дружбы, беспрекословного выполнения любого приказа, любви к родине и мастерство позволяли решать любые задачи.
Недосыпание, физическое и нервное напряжение последних дней не помешали после душа усесться перед телевизором в ожидании выпуска «Новостей». Несмотря на то что Родимов уже вкратце рассказал, что могло послужить причиной бегства банды с хутора, спецназовцам не терпелось увидеть этот ролик своими глазами. По словам генерала, с вечера прошедшего дня его показали уже несколько раз. Ждать пришлось недолго. Вскоре заиграла характерная музыка, и на экране выплыл логотип информационной программы «НТК».