— Ты что?! — опешил он. — В своем уме?
— Я-то в своем, а вот ты чего боишься?
До него дошло, что Татьяна до сих пор ничего не знает и его поведение для нее необъяснимо.
— Вот эту штуку, — он поднес к ее лицу сверток, — я нашел в машине, которую мне пригнали для ремонта. В ней радиоактивный порошок.
— И она принадлежит этим двум парням? — догадалась Татьяна.
— Это, по всей видимости, чеченские террористы, — высказал он свои опасения.
— Ну, так отдай его в ФСБ, — прошептала она.
— Убегая от них, я случайно убил человека, — пояснил Болтун. — Или двух.
Он замолчал, пытаясь понять ее реакцию. Но Татьяна молчала.
— Когда они пришли в сервис, то спокойно отправили на тот свет нашего механика, — продолжил он. — Спросили, как меня найти, и все. Только из-за того, что он их видел. Теперь понимаешь, насколько все серьезно?
— Значит, ты собираешься вот так бегать всю жизнь?
Болтун задумался. Действительно, нужно что-то предпринимать. Может, и правда передать этот контейнер кому следует? Глядишь, такое положение дел станет смягчающим обстоятельством убийства. Другого выхода вроде как и нет, рассуждал он. Ко всему, можно давить на то, что встретившихся выпивох, которые пристали в сквере, он в состоянии аффекта принял за пособников бандитов. Хотя вряд ли кто-то поверит в такую чепуху — неожиданно он усмехнулся своим по-детски наивным мыслям. Просто боялся, что радиоактивный материал может попасть в нехорошие руки. Что было бы, если вдруг тогда у него отобрали бы контейнер? Эти люди могли рассыпать порошок посреди города, и все.
— Господи! — с мольбой простонала Татьяна и тряхнула Болтуна за плечо: — Пойдем куда-нибудь. Меня комары сожрали!
— Потерпи! — потребовал он. — Дай фонарь, а сама жди здесь!
— Хорошенькое дельце! — трясущимся голосом проговорила она. — Вляпалась.
— Я скоро! — попытался он ее успокоить.
— Что ты задумал? — Татьяна схватила его за руку.
— Надо спрятать эту гадость, — почти по складам проговорил он и направился в сторону бани, стоявшей посередине огорода.
— А я? — ужаснулась Татьяна.
— Через десять минут этот кошмар прекратится, — заверил он.
За ненадобностью в бане разобрали пол и приспособили под склад ненужного хлама. Внутри бревенчатого, пропахшего плесенью строения еще днем Болтун видел среди прочего чугунок. Там, где когда-то располагались полки, зияла достаточно глубокая сливная яма. Вместо печи груда кирпичей. Все это должно было послужить временным могильником порошка, который хранился в контейнере. Болтун вдруг осознал, что может произойти, если радиоактивный материал окажется в руках чеченцев. Он попросту станет соучастником преступления, которое они совершат. За два дня Толик сильно изменился. Самое удивительное, что того Болтуна, который похитил контейнер, а затем строил планы обогащения, он уже презирал и ненавидел. Однако в глубине души страшился другого развития событий. Тогда не было бы встречи с Татьяной. Как говорится, нет худа без добра. Теперь у него совершенно другая цель. Нужно спасти Татьяну и сделать так, чтобы контейнер не попал в руки террористам. То, с какой настойчивостью бандиты шли по пятам, пугало.
Почти на ощупь Болтун добрался до бани, нашарил дверную ручку и потянул на себя. От скрипа петель в жилах остыла кровь. Казалось, этот ужасающий звук было слышно на другом конце деревни. Сердце колотилось так, будто рвалось наружу. Страшно было еще и оттого, что сейчас придется открыть злосчастный контейнер еще раз. А если он потом умрет? Неожиданная мысль отодвинула страх на второй план и вынудила искать аналогии из жизни. Он видел фильм про Чернобыль. Наверняка фон там был намного сильнее. Но люди работали. От нескольких минут до нескольких часов. И ничего. Выжили. Еще из школы он помнил: последствия облучения напрямую зависят от продолжительности нахождения рядом с источником. Немного поразмыслив, пришел к выводу, что если сделать все быстро, то не получит дозы, большей той, что дает обыкновенный рентген. Он шагнул через порог и медленно прикрыл дверь. Свет фонаря могли увидеть снаружи. Вокруг была непроглядная темнота, на фоне которой, правее, он сумел различить серый квадрат окошка. Одновременно по спине пробежали мурашки. Показалось, что сверху кто-то навис. Он торопливо включил фонарь. Яркий свет выхватил кусок бревенчатой стены, чернеющую пустотой яму. Он посветил в угол. Вот и чугунок. Если осторожно на его дно высыпать содержимое контейнера, а потом сверху уложить кирпичи, получится импровизированный саргофаг, который, в свою очередь, надо опустить в яму и обрушить на него грунт. Снова стало страшно. Пересилив себя, он положил фонарь на пол и взялся за дело. Как ни странно, на все ушло совсем мало времени.
Он посмотрел в яму, край которой обрушил на чугунок, и выключил фонарь. Оставалось спрятать контейнер. Выйдя наружу, Болтун осторожно прикрыл дверь, обошел баню и присел у стены. Он еще днем ходил здесь и обратил внимание на сваленные штабелем доски. Нашарил руками одну из них, приподнял и сунул в образовавшийся просвет контейнер.
— Почему так долго? — почти простонала Татьяна. Она сидела на корточках. Когда он подошел, встала.
— Давай обойдем дом и выйдем на улицу, — принял он решение.
— А потом?
— Можно пойти на реку, — немного подумав, предложил он. — Там дождаться утра.
— Я не вынесу комаров, — она стала яростно чесать ногу.
— Ты знаешь соседей?
— Нет.
— Может, есть еще брошенные дома? — осенило его.
— Слушай, точно! — обрадовалась Татьяна. — На другом конце улицы видела.
— Так пойдем, — он потер плечи, уже горящие от укусов.
Почти на ощупь они начали продираться через бурьян. С трудом добравшись до забора, перелезли, оказавшись в подступавшем к огородам лесу. Здесь травы почти не было. Покрытая толстым слоем хвои земля была мягкой. Пахло разогретой смолой и цветами.
Иногда налетая на кустарник, дошли до окраины деревни и, обойдя крайний дом, оказались в начале улицы на дороге.
— Вон он, — она показала рукой в направлении чернеющей на фоне звездного неба крыши. — Второй отсюда.
— Слушай, — спохватился он, когда они прошли через открытую настежь калитку. — А вдруг здесь твои квартиранты поселились?
— Все может быть, — она замедлила шаг. — Смотри, точно. И свет, кажется, горит.
Действительно, сквозь щели ставней пробивался тусклый желтоватый свет.
— Колька, ты, что ли?! — раздался из темноты хриплый женский голос.
Как оказалось, женщина сидела на крыльце.
— Пойдем отсюда, — шепнула Татьяна и увлекла его назад.
Женщина больше не издала ни звука.
— Ну и что? — оказавшись на улице, спросил Болтун. — Теперь куда?