Заслышав сзади шорох, Данил без спешки оглянулся — обратный путь отрезали еще два негра, поджарые, должно быть, верткие в драке. Что ж, здешний Гарлем, где в подвешенном состоянии обитали незадачливые мигранты, должен был, конечно, быстренько установить строгий внутренний порядок, как оно всегда бывает в достаточно большой стае млекопитающих, — независимо от того, хомо сапиенс они или нет, белая у них шкура или черная…
— Что, милый? — почти ласково спросил Данил, дружелюбно ухмыляясь толстому пахану. — Что глазеешь? Ну нету у меня бананов, не припас…
Толстяк почесал брюхо и осведомился на более-менее сносном языке родных осин:
— Фули ходиш, писта?
— Вай, говорящий… — покачал головой Данил и спросил уже на английском: Ты меня понимаешь, толстый черный человек?
— Понимаю, — ответствовал здешний вождь племени на том же наречии. — Тебе чего здесь надо, белый?
— Мне нужен умный человек, который умеет прятать лист, — сообщил Данил.
Вождь почесал необъятное чрево уже обеими руками, кивнул:
— Тогда пошли, — и сделал обоим шестеркам какой-то знак, после чего они мгновенно испарились.
Данил поднялся за ним на четвертый этаж, свернул направо, в длиннющий коридор: запахи, белье на веревках, иные двери приоткрыты, из них настороженно поглядывают черные люди, по одежке почти неотличимые от российских бомжей, комнаты разгорожены на клетушки натянутыми простынями, картонными ящиками, что-то шипит и чадит на электроплитке, что-то киснет в тазу…
Почти в конце коридора толстяк остановился, просунул голову в обшарпанную дверь, негромко что-то сказал и, получив ответ, кивнул Данилу, выжидательно помявшись.
Одарив его бумажкой с водяными знаками, Данил вошел. Огляделся. Тут было немного почище, лежали три матраца, застланных относительно белыми простынями, а пластиковый столик, явно притащенный из ближайшей столовки, был украшен цветком в стакане и большой фотографией какого-то африканского генерала в звездах и эполетах.
— Проходи, — сказал Франсуа. — Стульев не водится, так что на матраце располагайся.
— Они тебя пасут. На чердаке в двухэтажке сидел тихарь.
— Следовало ожидать, — кивнул Франсуа. — Не зря ж я тут бросил якорь…
Где умный человек прячет лист? В лесу. Чтобы отыскать в этом Вавилоне одного конкретного негра, нужно пригнать полсотни автоматчиков и устроить шмон вселенский. А вот тем, кто и сам работает в городе потаенно, такие подвиги не по зубам…
— Ушей нет?
— Какие там уши… — махнул рукой Франсуа. Данил прислушался. Совсем рядом, за перегородкой, старательно сляпанной из картонных подставок от яиц, шла энергичная возня — оханье, стоны, возгласы на непонятном наречии.
— Сосед личную жизнь устраивает, — сказал Франсуа. — Простая душа, не обращай внимания, это у него надолго…
— Они тебя засекли?
— Толковое умозаключение, — сказал Франсуа, присаживаясь на матрац. — Хорошую работенку ты мне подсунул… Еле ноги унес. В общем, так…
В рос я в этот сумасшедший дом легко, без малейшего напряга, все прошло, как и предвидели. Старался как мог, трех истеричек даже пришлось огулять со всем африканским темпераментом, одна еще ничего, но две другие — тихий ужас.
— Не отвлекайся, — проворчал Данил.
— Я и не отвлекаюсь, просто уточняю графу «производственные расходы», — серьезно сказал Франсуа. — Отчетность — великое дело. Итак, врасти было нетрудно. Поработать насчет уточнения внутренних связей и взаимоотношений тоже. Скопище пророков, вождей и гениев человечества, причем каждый остальных за пророков не считает и торопится наговорить про них гадостей…
Ну, стандартный расклад. Сам понимаешь, я не мог в считанные дни наделать эпохальных открытий, да и задачи передо мной такой не ставили… Но наработки есть, и небезынтересные. Вот тебе снимочки. Этот хмурый господин по фамилии Сердюк и по имени Лесь — документов его я не видел, просто все так его звали — если только мне не изменяет чутье гончей, как раз и есть искомый серьезный кадр среди болтунов-полудурков. Во всяком случае, именно он два раза выходил на контакт с посланцами Возняка, прибывавшими из Европ.
После чего у полудурков появлялись денежки, моральное ободрение заграниц, множительная техника и прочие дары демократического Запада. Несомненно, связующее звено меж здешними и зарубежьем. Активно работает.
«Уже не работает», — мысленно прокомментировал Данил, но промолчал.
— Далее. Вот тебе еще один интересный субъект, который практически не светился среди народофронтовцев, зато два раза выходил на контакт с Сердюком. Оба профессионально смотрят за хвостом, профессионально проверяются, контактируют… Это не любители. Субъекта этого я довел до дома, но не могу сказать, живет он там или это явочная хата, не выяснил пока…
Данил задумчиво разглядывал знакомую рожу майора Пацея, в некоторых местах известного и как Бажан. Интересно. Однако не тянет на сенсацию, поскольку пока что целиком укладывается в незатейливую версию о тихарях ГБ, внедренных в народофронтовские круги…
— В общем, эта парочка как раз и есть те серьезные люди, на выявление коих ты меня ориентировал. Несомненно, там найдутся и другие, но я не господь бог, сделал сколько удалось и сколько успел… Настроения, владеющие массой, секрета ничуть не представляют: ждут скорого конца тирана и сатрапа, понемногу делят министерские портфели на своих кухоньках, чертовски уверены в скорой победе… как, впрочем, были уверены и два года назад, и в прошлогоднюю кампанию. Да, я купил утром их газетку. С рожею того, что героически погиб вчера от ваших якобы рук возле «Авто». Сталкивались, как же. Сергей Берлако, из журналистов. Работал в газетке «Эро-тик-так», пока ее не прикрыл Батька, вел там колонку вроде «спрашивайте-отвечаем», комментировал письма сексуально озабоченных тинейджеров, пару раз, свидетельствуют злые языки, был застукан на педерастических забавах с этими самыми тинейджерами. Ярый борец с тиранией, особенно с иными статьями здешнего УК, карающими те самые грешки, за которые господь покритиковал Содом с Гоморрою…
— Понятно, — сказал Данил. — Тот, кого не жалко…
— В корень зришь. Чего его жалеть, их там таких много…
— И это — все?
— Ты разочарован?
— Да нет, в общем, — сказал Данил. — Чудес от тебя не требовали изначально.
Но я и сам уже на эту сладкую парочку вышел… Что ж, перепроверка из двух независимых источников — тоже вещь нужная…
— Погоди, — сказал Франсуа с усмешечкой. — Рано ты опечалился. А на Адочку Кавалерову ты что, тоже вышел? Впервые это имечко слышишь? Ну вот, не гони лошадей… Это она и есть, полюбуйся. Симпатичная женщина. Родом из этого богоспасаемого града, но давно перебралась в белокаменную. Связи с исторической родиной никогда не теряла, имеет таковые и среди наших подопечных придурков — закончила здешний университет, в головке «возняков» есть парочка ее бывших одноклассников. Держит в столице небольшую фирму: экспорт-импорт, льготы-поставки… Семнадцатого августа немало потеряла, но на плаву, как многие, удержалась. В последние месяцы прямо-таки сновала челноком меж столицей России и здешней столицей, что с ее бизнесом не связано, тесно повязана с этим вот вундеркиндом, не так давно блиставшим в правительстве как символ реформации … Трахаются они там или нет, бог их знает, но по бизнесам близки…