– Она.
– Дома она. Только вас не услышит. Глухая она…
– А чего Семен слуховой аппарат ей не купит?
– Ну да, еще чего. От него снега зимой не допросишься… А то вы не знаете?…
Федот собирался задать еще пару вопросов, но женщина уже вошла во двор, повела их с Ромой за собой. Дверь в дом была открыта. У большой русской печи возилась согбенная годами и убеленная сединами старушка. Чистенькая, благообразная. Ни дать ни взять – бабушка божий одуванчик.
– Афанасьевна, к тебе из города…
– От сына вашего, от Семена, – добавил Рома. Старушка с тревогой посмотрела на него. Обессиленно опустилась на лавку.
– Что с ним?
– Да с ним-то ничего, – громко сказал Федот. – А вот с друзьями его беда. В неприятную историю попали.
– Из нашей Рыбинки друзья, – уточнила женщина.
– Кто ж это? – немного успокоилась Антонина Афанасьевна.
Чужие проблемы ее волнуют постольку-поскольку. Лишь бы только с самим Семеном ничего не случилось.
– А вы разве не знаете?
– Нет, – покачала головой мать Двупалого. И с надеждой посмотрела на женщину. – Может, ты, Лида, что знаешь?…
Рома смотрел на нее с не меньшей надеждой. Эта женщина, похоже, была одним из «дикторов» деревенского «радио». Не зря она такая любопытная. Все ей надо знать.
– Да не знаю я, – пожала плечами Лида. – Может, Ванька, дружок его, знает. Семен к нему что-то зачастил…
– А часто он в Рыбинке бывал?
– Кто, Семен? Да целый год его здесь не было. Пропал куда-то. А потом объявился. Только в апреле раза три был. На машине своей приезжал… Ой, а что я вам все рассказываю? Может, вы бандиты какие?…
– Нет, как раз наоборот. Мы из милиции… Федот достал из кармана и раскрыл свое удостоверение.
– Милиция? – заохала старушка. – Что там Семен натворил? Набедокурил поди?…
– С ним все в порядке, – успокоил ее Рома. – С друзьями его проблема. В плохую историю они попали…
– А кто именно? – спросила Лида. – Вы уж скажите. Или нельзя?…
– Одного из них Ванькой зовут, – забросил наживку Федот.
– Ванька?… Так Ванька же дома. Я его сегодня утром видела. Пьяный, как всегда…
– А перегаром от него не тянуло?
– Перегаром тянуло, – кивнула женщина. – Как от паровоза тянуло… Это его брат меньший без перегара ходит. Ему самогон на черта не нужен…
– Наркотики?
– Они, проклятые…Откуда эта напасть, не знаю…
– А Захар знает?
– Захар? Какой Захар?…
– Ну есть у вас в Рыбинке Захар такой…
– А-а, у нас в Рыбинке? Захар?… Ну есть…
Лида почему-то потускнела ликом. Разговаривать ей вдруг расхотелось.
Зря Рома про Захара спросил. Знают все этого местного наркобарончика. И если не боятся, то побаиваются – это уж точно.
– Значит, Ванькин младший брат наркотики употребляет? – уточнил Федот.
– А я откуда знаю? У него и спросите!…
Больше Лида ничего не рассказала. Как воды в рот набрала. Слова из нее не вытянешь. Адрес некоего Ваньки Курякина дала Антонина Афанасьевна.
– Здорово, Иван свет Данилыч!
Федот бесцеремонно зашел в комнату местного алконавта Ваньки. Мать его в дом их с Ромой впустила. Только тяжко вздохнула, когда они показали свои «корочки». Будто давно ждала такого визита.
Ванька был пьян, что называется, навылет. Валялся на продавленной тахте в своей комнате. На вид ему лет пятьдесят. На самом деле не больше тридцати пяти – ведь он ровесник Семена Двупалого. В одном классе учились. Комната убогая, грязная. Словно с самого новоселья здесь никто не убирался. Из мебели только тахта, давно отслужившая свой век, грубо склоченный стол и пара табуреток. Рома поморщился – не нравилась ему жуткая смесь из винно-табачного смрада и вони грязных носков. Но надо терпеть.
– Вы кто? – тупо уставился на них Ванька.
– Я белая горячка, – с самым серьезным видом представился Рома.
– А я доктор. – Федот выставил на стол бутыль самогона.
Ванька ожил в момент. Слетел с тахты, трясущимися руками схватил бутыль, зубами откупорил пластмассовую пробку. Налил себе полный стакан, залпом осушил его до дна. Крякнул от удовольствия. И только после этого налил гостям, плеснул каждому по полстакана.
Стаканы грязные. Но не поэтому Федот и Рома отказались от угощения. Их мутило от одного запаха сивушного пойла. Это даже не «табуретовка», а чистой воды «карбидовка».
– Я за рулем, – покачал головой Федот.
– А мне еще за бутылкой идти, – нашел как «отмазаться» Рома.
– Для кого? – быстро спросил Ванька.
– Для Леньчика, братана твоего…
– Ну давай, неси, я не против…
– Ты-то не против. А как насчет Леньчика? Говорят, он наркотой балуется…
– Так я за него вмажу! – осклабился Ванька.
– А он что, в самом деле на наркоте сидит?
– Да есть грех, – нахмурился Ванька. – Вот угораздило пацана, а! Нет бы как приличные люди исконно русский продукт потреблять, какую-то гнусь им подавай!… Э-эх, не та сейчас молодежь, как прежде…
С важным видом он взял стакан двумя руками, наполнил «карбидовкой» рот, прополоскал зубы и только после этого проглотил.
– Вот как надо!
Другой стакан он осушил без всякой рисовки. Слишком торопился выпить, очень уж хотелось нажраться до поросячьего визга.
– Ты пей, пей, – поощрял его Рома. – У нас для тебя еще бутылка припасена…
Он выставил на стол бутылку настоящей «Гжелки».
– Это тебе из Москвы, от Семена. Он тебе, Иван Данилыч, привет шлет.
Говорит, что все нормально прошло…
– Что нормально? – в недоумении наморщил лоб Ванька.
– Ну, он же просил тебя в одном деле помочь…
– В каком деле?…
– Ради которого он к тебе с бутылкой на прошлой неделе приходил…
– А-а, понял, понял, – пьяно заулыбался Ванька. – Только никаких у нас с ним делов не было…
– Да ладно тебе, Ванек, – заговорщицки подмигнул ему Федот. – Мы все знаем. Так что не надо маленьких дурить…
Ванька долго чесал затылок. Затем вдруг резко схватил бутылку, крепко прижал к себе.
– Это у них с Леньчиком дела были! Не со мной… А пузырь я вам не отдам!…
– А где твой Леньчик?
– Так это, гуляет где-то…
– Где?
– А я почем знаю. Он мне не докладывает. А стоило бы. Я как-никак старший брат ему…