– Не могу... Ты думаешь, почему я тебя нашел?.. Кстати, я надеялся на более теплый прием. А ты швырнула меня на пол.
Лариса открыла глаза, мило улыбнулась.
– Извини, пожалуйста, я больше не буду... Сколько времени я здесь нахожусь?
– Да почти сутки.
– И все никак не могу прийти в себя. До сих пор глюки перед глазами высвечиваются. Не так сильно, как вчера, но бывает. Лежу, слышу, идет кто-то. Закрыла глаза, а все равно вижу, как Белла ко мне подходит. В руках большой шприц. Ну, думаю, сейчас начнется... А это ты был. Извини, обознатушки вышли.
– А что должно было начаться?
– Как что? Она же кровь из меня сосала... Говорит, что через шприц. А я-то помню, как она клыками в шею мне впивалась. Сейчас-то я знаю, что это глюки были. Но в реальности было примерно то же самое... Помню, как она меня в комнату затащила. Сказала, что я буду созревать. Дня через три, мол, меня снова доить можно. Накапливай, говорит, кровь и жди... Сразу всю кровь не выпивает, чтобы кайф растянуть...
– Наркоману с каждым разом все большая доза требуется.
– Потому дни мои были сочтены. Долго бы я не продержалась... Если бы не ты, съела бы она меня... Она профи, Стас. Она меня всегда на шаг опережает...
– Игра не закончилась.
– Боюсь, что она только начинается... Ты меня, пожалуйста, одну не оставляй!
Никогда Лариса не выглядела такой беспомощной. Фокин почувствовал прилив нежности.
– Не оставлю, – пообещал он.
И как бы в подтверждение своих слов накрыл ладонью кисть ее руки. Лариса руку не отдернула. Только ласково улыбнулась ему.
Стас чувствовал себя на седьмом небе. И даже появление Званцевой не погасило его настроения.
Арина пообещала Ларисе охрану. Но та отказалась. Ей не нужна охрана, ей нужен Фокин. И он не хотел бросать ее одну. Званцева поняла их и разрешила Стасу остаться с ней.
А утром следующего дня в палату к Ларисе ворвался Игнатов. Бледный, взволнованный, в руках охапка цветов. Она встретила его приветливо. Стаса это задело. Но виду он не подал.
– Лариса, да что это такое? Ты снова в больнице! Это какая-то напасть! – грохотал Игнатов. – С тобой все в порядке?
– Все хорошо. Интоксикацию сняли, силы восстанавливаются. В общем, скоро на выписку...
– Мне не нравится твоя палата! Никакого комфорта, чистой воды колхоз...
– Что ты хочешь? Это ж тебе не Москва. Обычная районная больница, других палат здесь нет.
– А ты интересовалась?
– Да нет, – пожала она плечами. – Мне как-то все равно. Спартанская жизнь меня не смущает...
Лариса – очень красивая девушка. Ей бы на подиум, все бы топ-модели от зависти застрелились – некому было бы ей составить конкуренцию. Банкир Игнатов жених завидный: богатый и вывеска вроде нормальная – любой фейс-контроль пройдет. Красивые женщины толпами за ним ходят. А он по Ларисе сохнет. Казалось бы, пользуйся моментом. Любящий и покладистый муж-миллионер, роскошные машины, виллы, яхты, заморские страны. Ан нет, Ларису этим не соблазнить. Ей бедный опер милее состоятельного буржуя. Во всяком случае, Стас был уверен, что у него намного больше шансов, чем у банкира. Да тот, похоже, об этом догадывался.
Игнатов притих. Сходил к главному врачу. Навел справки о платной палате. Таковая в больнице оказалась. Евростиль, телевизор, душевая кабина, словом, как в лучших домах. Сколько Игнатов заплатил, Стас не знал. Но Ларисе было велено перебираться в другую палату.
Фокин хотел ей помочь, но Игнатов предложил ему выйти на свежий воздух. Перекурить, как он выразился.
– А ты разве куришь? – спросил Стас.
– Когда как...
Банкир полез в свой «мерс», достал оттуда нераспечатанную пачку «Парламента». Закурил. Стасу сигарету не предложил. Да он бы еще и не взял. Он и свой рабоче-крестьянский «LM» покурит.
– Волнуешься? – с усмешкой спросил Стас.
– А что, заметно?.. Ну да, конечно, заметно... За Ларису волнуюсь. Что с ней случилось, может, объяснишь?
– Издержки профессии.
– Вот видишь, издержки профессии! А никаких издержек быть не должно! Во всяком случае, в отношении Ларисы... Капитан, ты же должен понимать, ловить преступников – не женское дело.
– У нас равноправие.
– Ну да, равноправие, конечно. Ты вот живой-здоровый, а Лариса?.. То-то же...
Стас удрученно вздохнул. Камень был брошен в его огород и попал ему прямо в лоб.
– В прошлый раз больница, сейчас больница, а дальше что будет? – не унимался Игнатов. – Пойми ты, капитан, нельзя ей дальше служить. В отставку выходить нужно. И чем быстрей, тем лучше...
– Выходить в отставку и наниматься к вам телохранителем?
– Нашел что вспомнить!.. – на высоких тонах воскликнул банкир. – Я, когда Ларису телохранителем хотел брать, не думал, что это так опасно для нее. Да, она владеет приемами рукопашного боя, хорошо стреляет. Но она женщина. Притом редкой красоты женщина. Ее холить нужно, лелеять, а она за маньяками гоняется. Ну скажи, разве ж это нормально?
– Ненормально. Но если ей это нравится?
– Нравится?! Из больницы в больницу кочевать нравится?! Да нет, дорогой мой, это ей уже не нравится... В общем, хотите вы этого или нет, но как только ее выпишут, я заберу ее к себе. После всех этих встрясок ей нужен полноценный отдых. Мы отправимся в заграничный тур. Париж, Лондон, Венеция... Мы объездим весь мир!
– А почему ты мне это говоришь? Пойди да ей это скажи. Если она согласится, пусть едет на край света.
– И ты ее отпускаешь? – Игнатов удивленно посмотрел на Фокина.
– А я ей что, муж? Мы не связаны с ней никакими обязательствами. И она вправе рисовать свою жизнь, как ей это нравится...
– Это понятно. Лариса свободная девушка. Но ведь если она согласится уехать со мной, ты же первый будешь ее удерживать?
– С чего ты взял?
– Да будет тебе, капитан, неужели я не вижу, что ты неравнодушен к Ларисе? Я все вижу...
– Как я к ней отношусь, это никого не касается.
– Но ты же ее начальник. Она ценит твое мнение. Я же вижу, как она смотрит на тебя...
– Во-первых, я ей не начальник. В принципе мы равноправные партнеры. А смотрит она на меня... Знаешь, мне нравится, как она на меня смотрит. Меня это вдохновляет. И честно тебе скажу, если она пошлет тебя куда подальше, я плакать не стану.
– А ты думаешь, она меня пошлет? – разнервничался Игнатов.
– Извини, но я тебе не прогноз погоды на завтра. Пойди и сам у нее спроси, хочет она с тобой ехать или нет.
– И спрошу!