— Значит, ты у нас на сегодня холостячка…
— Что-то вроде того…
Да, сегодня она свободна как вольный ветер. Веня ей всецело доверял, а потому не ревновал. И вряд ли установил за ней тайное наблюдение. Впрочем, ей-то какое до этого дело? Изменять она ему вроде не собирается…
— А на Гавайи хочешь?.. Прямо сейчас. — Инна загадочно улыбнулась.
— Ты что, шутишь? — метнула на нее недоуменный взгляд Мила.
— У нас тут в ходу один фирменный коктейль. Выпьешь, такой кайф словишь. И Гавайи тебе будут, и Кипры, и Антальи всякие…
— Наркотики?
— Что-то вроде того, — не стала отрицать Инна. — Глюки не слабые… Отличная вещь. И дорогая. Но главное, никакого привыкания…
— Да ну тебя, — отмахнулась Мила. — Все так говорят, никакого привыкания. А как попробуют, так потом на всю жизнь…
О наркотиках Мила знала немало. У Вени младшая сестра на героин года два назад подсела. Какие-то мерзавцы дали попробовать. Всего один раз укололась, и все, теперь конченая наркоманка. Никакие клиники и суперметодики избавления от наркотической зависимости не помогают.
— Ну вообще-то да, к этому делу привыкают. Но, точно, не с первого и даже не со второго раза. В этом я тебя клятвенно заверяю… Впрочем, не хочешь, не надо.
— Не хочу.
— Тогда проехали…
Не хочет Мила никаких фирменных коктейлей. Вот мартини — это да, это по ней. Мягкий напиток, приятный. Правда, за рулем она, так ведь с лучшей подругой школьных лет встретилась. Тем более один бокал на два пальца — это ерунда.
Мила сидела за сервированным столиком, слушала треп Инны и смаковала мартини. На посетителей — а их было немного — ноль внимания. А потом появились какие-то парни. Хмурые волевые лица, жесткие взгляды. Уверенность в каждом движении. Официантку они подозвали небрежным щелчком пальцев, сделали заказ. Такое ощущение, что они всю свою жизнь провели в ресторане.
Один из них всерьез заинтересовал Милу.
Вот это типаж! Грубые черты некрасивого лица, сильный взгляд и, главное, истинно мужское обаяние. Именно то, которое заставило все сжаться внутри у нее… Перед такими мужчинами Мила всегда была бессильна…
— Ничего мальчики? — игриво спросила Инна. И эта тоже заметила парней. И также не оставила их без внимания.
— Ничего, — кивнула Мила.
Она как завороженная смотрела на мужчину, который понравился ей больше всех.
— Э-э, подруга, что с тобой? — лукаво улыбнулась Инна.
Она, конечно, проследила за ее взглядом и сделала определенные выводы.
— А что со мной? — Мила залпом допила остатки мартини.
— Да я смотрю, тебя на приключения потянуло… Да, точно, от приключения с этим мужчиной она бы не отказалась.
— А если так, кто мне это запретит?
Муж в отъезде, никто ее дома не ждет. И удержать от любовной интрижки некому. Инна не в счет. Она, напротив, только рада будет составить ей компанию.
— Вот и отлично… Кстати, могу познакомить тебя со своим братом, — будто невзначай сказала Инна.
— А зачем мне твой брат? — пожала плечами Мила.
— Ты знаешь, что моего брата зовут Игнат. Но его самого ты не видела…
— Ну и что?
— А то… Ты сейчас на него смотришь.
Инна задорно подмигнула ей и вспорхнула со своего места. Развязной походкой подошла к столику, за которым сидели парни. Небрежно поздоровалась с ними. Запустила руку в волосы своему брату. Что-то шепнула ему на ухо. Тот обернулся и посмотрел на Милу. Похоже, она произвела на него впечатление.
А потом Инна вернулась, взяла Милу за руку и потащила за собой. А за столиком ее брата для них уже приготовили два места.
— Садись, красотка! — Игнат показал ей на место рядом с собой.
Вел он себя скорее по-барски, чем по-джентльменски. Но Мила не обращала внимания на его грубые манеры.
— Спасибо! — бесцветным голосом поблагодарила она, присаживаясь.
— Что будем пить? — Игнат разглядывал ее откровенно раздевающим взглядом. Ей стало жарко.
— Мартини…
— А давайте наш фирменный напиток? — интригующе улыбаясь, предложила Инна.
— А-а, «жар-птица»! — протянул Игнат… — Эй!..
Щелчком пальцев он подозвал официантку, сделал заказ. Та исчезла, а минут через пять появилась с подносом, на котором стояло пять тонких бокалов. Лимонные дольки, трубочки — все как положено.
Мила ломаться не стала. Взяла свой бокал, приложилась к трубочке, потянула из нее сладковатый алкогольный напиток. Она уже не думала о своей машине, о том, что нельзя ездить за рулем под градусом. А минут через десять вообще забыла обо всем — кто она, где находится, зачем сюда приехала… Она могла думать только об Игнате, который сидел напротив ее и жег ее похотливым взглядом. Внутри нее поднималась мощная волна первобытного влечения. Она вдруг так сильно захотела его, что отдалась бы ему прямо здесь…
А потом Инна взяла ее за руку и вывела из-за стола. Игнат также поднялся со своего места. Его дружки остались за столом.
Из ресторана они уходили втроем. Инна жила в двух шагах отсюда. До ее дома дошли пешком. Поднялись на лифте, потом вошли в просторный холл шикарно обставленной квартиры. Игнат обнимал Милу за талию. Она не брыкалась. Напротив, тесно прижималась к нему.
Еще тесней она прижалась к нему, когда они оказались на диване. Игнат засмеялся и бесцеремонно запустил руку ей под юбку. Нет чтобы возмутиться, она только шире развела ноги. И тут же его рука начала стягивать с нее трусики.
У Милы в жизни было немало мужчин. Но никто не брал ее так легко и грубо. Только Игнат. И она этому была рада…
«Жар-птица» так распалила ее страсть, что она готова была отдаться сразу нескольким мужикам. Но ее брал только Игнат. Водоворот самого разнузданного сексуального игрища захлестнул ее с головой и потянул куда-то глубоко-глубоко на дно… Это было что-то непостижимое…
В себя она пришла только утром. После короткого сна. Она лежала в постели Инны. Одна. Игната рядом не было. Зато как по заказу в комнату вошла Инна. Волосы растрепаны, под глазами тушь размазана, помада с губ стерта. В глазах шальной огонь.
— Ну как, подруга, повеселилась? — развязно спросила она.
— Ну, знаешь, не ожидала я от тебя такого! — возмущенно протянула Мила.
— А чего ты не ожидала?
— «Жар-птица», «жар-птица»… Сразу бы и объяснила, что бешенство матки от этого…
— А тебе Игната и без того хотелось, — невозмутимо парировала Инна.
— Ну вообще-то да… — моментально остыла Инна.
Чего уж тут говорить. Ей было хорошо, очень хорошо. А «жар-птица» всего лишь усиливала ощущения.