В машине тепло, уютно, приятный убаюкивающий ритм движения. Никита начал засыпать. И только огромным усилием воли отогнал от себя дрему.
Нельзя ему спать. За водителем нужен глаз да глаз. Чтобы вдруг бдительность не проявил. Не понял, что не солдаты с ним едут, а беглые зэки. И чтобы возле милицейского поста по своей воле не остановил.
Но все обошлось. Фургон тормознули два раза. Менты. С проверкой груза. Только в кабину ни разу не заглянули, документов у попутчиков не проверили. Погода хреновая — снег,, холодно. Их сейчас только одно волновало — как сорвать с водилы куш за провозимый груз. Тот же рэкет, только в профиль…
А потом Митя держал нос по ветру. Прочно вошел в роль солдата и всю дорогу травил армейские байки. Рот почти не закрывался…
* * *
К высотному двенадцатиэтажному дому на самой окраине Орехова-Зуева они подошли уже по темноте.
— Здесь моя Альбина живет, — сказал Митя. — Своя квартира у нее. Одна живет… Если одна…
Лицо его помрачнело. Как будто не верил он до конца в ее преданность.
Дверь в подъезд обычная, деревянная. И нараспашку. Ни кодового замка, ни домофона. Редкая безалаберность. Тем более в городе бандитской славы. Или местная, известная на всю страну, братва не дает разгуляться гопникам и домушникам…
Никита мечтал о покое. Принять горячую ванну, надеть чистое белье, наесться от пуза и поспать хотя бы с десяток часов. О том же грезил и Митя. Бедняга, всю дорогу ему пришлось развлекать водителя. А язык, он хоть и без костей, но работает не от вечного двигателя.
На лифте они поднялись на последний этаж. Митя был угрюм и напряжен. Уже не было прежней уверенности, что примут его хорошо. Вдруг его подруга любовника себе завела. У себя поселила…
И все же он не по-сиротски, а по-хозяйски настойчиво нажал на кнопку звонка. Минут через пять из-за двери послышался глухой женский голос.
— Кто там?
— Телемастера не вызывали? — спросил Митя Никита ошалело посмотрел на него. Он что, сдурел? Какой телемастер в час ночи?.. Но, оказывается, эта фраза была чем-то вроде пароля. Дверь тут же открылась.
— Митя… — послышался из темноты все тот же голос.
Митя тут же втиснулся в квартиру. Потянул за собой Никиту, закрыл за ним дверь.
— Откуда ты взялся?..
Только сейчас Никита мог рассмотреть женщину.
Это была она, Альбина. Он узнал ее. Не мог не узнать. Эти глаза, этот нос, эти губы невозможно забыть… Такая же красивая, как прежде. Нет, с возрастом она стала еще краше…
Никита застыл, как будто в лед превратился. И во все глаза смотрел на Альбину… А вдруг это все-таки не она… Но нет, она. Она. Ее нельзя ни с кем спутать.
— Ты же у хозяина должен быть, Митюня…
— Ушел я от хозяина. К тебе пришел… А нужен я тебе?
— Да нужен, любимый, нужен…
Любимым его назвала. Как будто душу Никите встряхнули.
Казалось бы, Альбина давно и безвозвратно ушла от него в прошлое. Но нет, какие-то чувства к ней остались. И сейчас они полезли наружу. При слове «любимый», адресованном другому мужчине…
— Ты надолго?
— Навсегда… Если не прогонишь…
— Не прогоню… Я как знала, что ты придешь… Ой, а кто это с тобой?..
Только сейчас она заметила, что Митя не один.
— Не узнаешь? — с трудом выдавил из себя Никита. Альбина внимательно всмотрелась в него. Губы ее задрожали, глаза расширились.
— Это Никита, мой друг, — объяснил Митя. — Мы с ним вместе…
— Никита… — выжала она из себя…
— Да, я… Альбина, я думал о тебе недавно…
— Обо мне…
— Да, о тебе. Когда по этапу в колонию шел. Вспоминал, как мы с тобой в поезде ехали…
— В поезде…
— Как ты двух шаромыжников обула. Помнишь?.. Как лопатник у одного буяна вытащила… И Клима я вспомнил…
— Клима…
Никите вдруг показалось, что где-то он уже видел эту сцену. Он даже знал, что на глазах у Альбины появятся слезы, верхняя губа задергается. Она закроет лицо ладонями, как будто в панике отступит назад, скроется в кухне. Так оно и случилось…
А еще Никита вдруг понял, что это сама судьба привела его сюда. Не случайна эта встреча. Просто не может она быть случайной…
Он заступился за Митю. Как итог, конфликт с крутыми. Стремительное развитие событий. По всем статьям, Никите не избежать было стычки с братками. Он шел к этому, как экспресс к конечной станции. Но тут вдруг — мехцех, подземный ход. Побег в обход Марты и Валеры. Орехово-Зуево. Альбина… Вероятность стечения этих обстоятельств — одна к миллиону в миллионной степени. Примерно, как вероятность случайного возникновения жизни на Земле…
Мысли нахлынули на него мощным и беспорядочным потоком. В мозгах все перемешалось, голова пошла кругом, перед глазами заплясали чертики. Никита на автопилоте прошел в комнату, опустился в кресло.
Квартирка у Альбины чистая, уютная. И обставлена неплохо. Две комнаты. Только ничего этого Никита не замечал. И Альбина из головы куда-то исчезла. Страшная усталость навалилась на него, вдавила в кресло. И добила мертвецки крепким сном. Не самый страшный, кстати, удар…
* * *
Проснулся Никита на разобранном диване в гостиной. Кто-то постелил ему постель, раздел, уложил… За окнами утренний свет. Интересно, сколько он проспал? Ночь, сутки, двое…
Одно ясно, сколько б ни спал, чувствовал себя хорошо: выспавшийся, отдохнувший. Только тело от грязи и высохшего пота чешется.
Никита откинул одеяло. Встал с дивана. Трусы на нем и майка — те, в которых он ушел с зоны. Одежды нигде нет.
В квартире тихо. В прихожей никого. На кухне тоже никто не возится, из ванной шум воды не доносится. Дверь в спальню закрыли… Неужели?..
Да, это было так. И ничего с этим не поделаешь. Альбина и Митя спали вместе. Не просто спали, а…
Как будто что-то кольнуло в душе. Никита помрачнел. Побрел на кухню.
Только что ему невыносимо хотелось есть. Но сейчас куда больше он хотел курить. А на кухне на столике пачка «Мальборо», пепельница с бычками, зажигалка.
Никита сел на табуретку, достал сигарету. И в это время в кухне появилась Альбина.
Все такая же красивая. Все такая же сексуальная. Все такая же… Нет, не желанная. У Никиты есть Марта. Он не должен забывать об этом. А у Альбины есть Митя — так распорядилась судьба.
— Я закурю? — спросил он.
Она кивнула. Сама взяла сигарету. Никита щелкнул зажигалкой. Поднес ей огонь.
— Спасибо, — тускло поблагодарила она. И так же тускло посмотрела на него. Только где-то в глубине глаз теплится знакомый огонек.