— Святой отец, мое терпение не безгранично! Договаривайте, черт вас побери!

— Изабелла призналась мне, что она — невеста Реджинальда. Он сам просил меня... обвенчать их.

Джакомо Грелли чуть не задохнулся от бешенства.

— Сын мой, сын мой, ради бога! Ради бога, не теряйте власти над собою! Изабелла в безопасности, ибо можно не сомневаться в... джентльменском поведении мнимого Наля Рангора Маджарами по отношению к своей невесте.

— К своей невесте! Невесте Реджинальда Мюррея! Ну, хорошо же! Мы сыграем ему свадьбу, падре! Ступайте вперед, нас ожидают к столу...

...За ужином итальянский богослов сухо и коротко изложил цель своего приезда в Ченсфильд. Оказалось, что граф Паоло д'Эльяно все еще медлил с подписанием завещания. Плохое состояние здоровья побудило старика обратиться к милорду Ченсфильда с покорнейшей просьбой прислать письменное документальное свидетельство для венецианских душеприказчиков о гибели последнего прямого потомка графа, пирата Джакомо Грелли, при катастрофе шхуны «Черная стрела» в Индийском океане. С получением в Венеции этого документа миллионное графское наследие шло в руки церкви...

Через час после ужина в кабинет милорда был приглашен Томас Мортон. Вместе с патером Бенедиктом они составили документ, за которым прибыл доктор Буотти.

Владелец поместья пробежал глазам заготовленную бумагу и вопросительно взглянул на патера.

— Скажите, падре, почему же Буотти даже не попытался осуществить свое намерение — уговорить меня принять венецианское наследство взамен... Ченсфильда?

— О, это так очевидно, сын мой! Он понял, что посланец святой церкви, господин барон, уже опередил его! Он ясно увидел вашу благостную решимость не отступиться от Ченсфильдом и не идти против интересов могущественного тайного ордена! Смею вас заверить, сын мой, получи Буотти другой документ... он едва ли вернулся бы в Италию!

Милорд передернул плечами. Патер понизил голос и оглянулся на безучастного Мортона, который, окончив свой труд над составлением документа, дремал в кресле.

— Сын мой! Буотти уже отказался от попытки перехитрить орден. Вам остается лишь покончить с его бывшими сообщниками. Милорд, ведь этот приготовленный документ необходимо еще юридически засвидетельствовать и заверить... Прекрасный случай, чтобы пригласить сюда этого «юриста» Лео Ноэль-Абрагамса!..

— Пригласить сюда? Ах, так... Пригласить... и... исправить нашу старую пирейскую неудачу?

— Поистине так, сын мой! Ведь лондонский дилижанс с генералом проследует... через несколько часов.

— Хорошо! — отрывисто проговорил милорд. — Но как вызвать сюда Диего Луиса из Бультона, не возбуждая у него подозрений? Единственный из моих приближенных, кто ухитрился усыпить их подозрительность и войти к ним в доверие, это вы, падре: иначе Реджинальд Мюррей не прятался бы у вас в капелле!

— Это истинно так, сын мой. Поэтому поручите вашему смиренному слуге быстро и незаметно доставить сюда мнимого Лео Ноэль-Абрагамса.

— Ну что ж, отлично. Сначала заезжайте в таверну «Чрево кита» и пошлите сюда мистера Уильяма Линса.

— О, рука сего воителя не дрогнет! Это поистине наилучший выбор...

— Берите на конюшне пару любых коней — для себя и для этого Лео Ноэль-Абрагамса... Слушайте, падре, а Реджинальд Мюррей, спрятанный у вас в капелле... Он, полагаю, тоже... не покинет ее стен?

Владелец поместья криво усмехнулся.

— Вы, падре Бенедикт, были бы настоящим кладом для шайки покойного Бернардито, ибо обладаете тремя способностями сразу: творите грехи, отпускаете их и отправляете души грешников прямо в рай! Желаю успеха!.. В седле-то вы умеете держаться?

— Сын мой, во имя святой цели солдат ордена должен уметь все!

2

Доскакав до Бультона, всадник в черной монашеской одежде направился сразу на улицу Портового Маяка. Спешился всадник во дворе таверны «Чрево кита». Здесь, в заднем, самом дальнем углу двора, рядом с большими воротами конюшни, находилась отдельная дверь, ведущая к стойлу древней водовозной клячи, скотины смиренной и почти столь же флегматичной, как сам водовоз таверны, горький пьянчуга Флетчер. Когда-то служивший кучером у адвоката Томпсона, этот полуслепой старик доживал свой век в «Чреве кита» почти из милости. Спешившийся всадник увидел, как два незнакомых джентльмена, в которых можно было за милю угадать помощников шерифа, усаживали старого Флетчера в тележку. Рядом с тележкой стоял владелец таверны, бывший сержант Уильям Линс.

Монах юркнул в дверь черного хода и взбежал по лестнице. В полутемном коридоре навстречу ему попался трактирный слуга. Патер попросил слугу вызвать со двора мистера Линса.

Несколько минут он пробыл в одиночестве, прислушиваясь к пьяным выкрикам из-за стены, женскому визгу и хохоту, обрывкам матросских песен и звону посуды. Патер различил шум проехавшей по двору тележки и вскоре увидел перед собою мистера Линса. Усы бывшего сержанта имели несколько запущенный вид, а выражение лица было не из приветливых.

— Что там у вас стряслось, патер? Вы из Ченсфильда, что ли?

— Прямо от милорда, мистер Линс. Неотложное дело... Слушайте внимательно...

Через четверть часа хмурый и сумрачный Линс уже сидел в седле. За пазухой у бывшего сержанта тихонько позвякивали... инструменты его профессии! Доверенный милорда мистер Уильям Линс спешил по вызову своего патрона, но выражение лица у бывшего сержанта отнюдь не было геройским. Оно отражало крайнее неудовольствие и озабоченность.

Между тем черный всадник в сутане и широкополой шляпе, держа в поводу вторую лошадь, уже успел добраться до уютного особнячка фрау Таубе на Гарденрод. Привязав обеих лошадей к прутьям ограды, монах вошел в палисадник. За одной из ставен он разглядел полоску света и постучал в это окно. Через минуту дверь домика приоткрылась, молодой человек в одежде, обычной для адвокатов, вышел на крыльцо. Монах поднялся к нему по ступенькам и смиренно поклонился.

— Патер Бенедикт? — прошептал человек в дверях. — В такой час? Боже мой, что с Изабеллой?

— Мистер Чарльз Райленд, — шепотом заговорил монах, — не извольте тревожиться о вашей сестре, она в безопасности, спрятана в моей капелле, под охраной вашего друга Реджинальда Мюррея.

— Что же случилось, патер Бенедикт?

— Сэр, в Ченсфильде немедленно требуется юридически засвидетельствовать и заверить один важнейший документ.

— Почему этого не может сделать мистер Мортон?

— Он сам подписал эту бумагу как свидетель. Поэтому и его подпись должна быть заверена. Главное же, дорогой мистер Чарльз, я просто хочу дать вам возможность... прочесть эту важнейшую бумагу.

— Ах, вот как! Благодарю вас, патер Бенедикт. Мы можем отправиться тотчас же.

— А разве вы не хотите предупредить слугу, что выезжаете за город, Чарльз?