— Огромное спасибо, — сказала она.
Хэзэрд и Блэйз вначале обсудили между собой, что делать с бесчисленными визитерами, стремившимися навестить Трея. Затем этот вопрос обсуждался с Треем — достаточно ли он оправился, чтобы выдержать этот натиск. Но окончательное решение было оставлено на усмотрение Импрес, которая брала на себя ответственность за лечение раненого.
Она выслушала Блэйз, которая перечислила всех, кого надо позвать, наблюдая при этом за реакцией Трея.
— Нельзя ли быть поразборчивее? — жизнерадостно спросил он. — Даже здорового некоторые из этих людей могут лишить юмора и желания жить. А что же говорить о больном? Я должен иметь право выбора.
— Например? — спросила Импрес.
— Например, исключить занудливых девиц, которые присылают мне вышитые носовые платки. Имейте жалость.
— Не знаю, дорогой, — медленно начала Блэйз, взглянув на Хэзэрда. — Я придерживаюсь той точки зрения, что, либо ты позволишь всем навестить тебя, либо откажешь, но тоже всем.
Трей застонал.
— Почему я должен так бездарно тратить время?
— Они не будут задерживаться долго, и ежедневно гостей будет немного.
— Сможет ли Трей принимать посетителей примерно час в день? — спросил Хэзэрд Импрес.
Увидев утром, как Трей уверенно садился в кресло, Импрес знала, что он будет способен принимать одного или двух посетителей.
— Если это не будет продолжаться долго, я уверена, что его здоровье не пострадает. Но время должно быть ограничено.
— Очень ограничено, — повторил Трей. — Защитите меня от Арабеллы Макджиннис и Фанни Диксон и, ради Бога, от их маменек.
— Не будь грубым, Трей. Твой отец и я обязаны общаться с этими людьми, — напомнила ему Блэйз и, хотя ее голос был мягок, сказано это было так, что спор прекратился.
Хэзэрд ухмыльнулся:
— У меня будут затруднения с Мириам Диксон. Скорее всего, она будет слишком много расспрашивать, — сказал он жене. — А выслушивать ее ханжеские поучения — это сверх моих сил.
— Она неравнодушна к тебе, дорогой, и полагает, что тебя надо спасать. Я всегда внимательно наблюдаю как она ловко припирает тебя где-нибудь в углу, боясь, чтобы тебя не увели от нее — Улыбка Блэйз была озорной.
Глаза Хэзэрда раскрылись от изумления.
— Боже что ты имеешь в виду? — Он, конечно, понимал что привлекает внимание женщин, но Мириам Диксон? Он никогда всерьез не воспринимал ее как женщину скорей уж как машину, постоянно изрекающую прописные истины по любому поводу.
— Теперь ты знаешь, на что это похоже, папа, — сказал Трей. — И Фанни не лучше, хотя она имеет кое-какие преимущества перед маменькой.
— Твой отец узнал, на что это похоже довольно давно задолго до твоего рождения-спокойно сказала Блэйз — Но, чтобы облегчить твою участь, мы присмотрим, чтобы они не задерживались надолго. — Обещаешь? — спросил Трей осторожно.
— Даю слово, — ответила приветливо Блэйз.
— В таком случае можете их присылать. Никто не умеет лучше мамы управляться с людьми в обществе, — объяснил Трей Импрес. — Она специалист по этому.
— Мне все эти годы довелось совершенствовать это умение на твоем неуправляемом отце — заявила Блэйз насмешливо приподняв брови — После этого остальной мир уже не представляет затруднения.
— Я чувствую, что мои долг, — ответил Хэзэрд мягко его глаза смеялись, — присмотреть за тем, чтобы твоя жизнь была полна событиями.
— Как ты добр, — пробормотала Блэйз, и они обменялись с Хэзэрдом любящими взглядами.
— Только запомните, — предупредил Трей, — Мириам Диксон не должна появляться без вас, иначе она замучает меня поучениями.
— Согласны, — ответила Блэйз. — Теперь, как насчет десяти часов. Не слишком рано? — Она вопросительно посмотрела на Импрес.
— Десять часов будет в самый раз, — ответила она.
Дункан Стюарт, тщательно намазывая бутерброд, говорил со своей дочерью раздраженным тоном:
— Если ты настаиваешь на том, чтобы водить компанию, — он сделал паузу, аккуратно распределяя масло по поверхности подогретого ломтика хлеба, а затем посмотрел на свою красивую дочь холодными презрительными глазами и иронически продолжил, — с неподходящими людьми, то я предлагаю тебе найти человека, у которого найдется достаточно денег, чтобы содержать тебя, если это вообще возможно.
— Ну, папа, у тебя достаточно денег для нас обоих, — ответила Валерия, совершенно не собираясь каяться. Она положила ложку сахара в чашку и, небрежно приподняв высокие черные брови, беззаботно посмотрела на отца.
— Ты точно, как твоя мать! — воскликнул Дункан. — Совершенно не понимаешь, как достаются деньги.
— Да нет, я скорее похожа на тебя, папа. Бедная мама думала, что деньги присылают по почте строго по расписанию. Я знаю куда больше. Например, что твое плохое настроение сегодня утром связано как-то с тем, что дела с агентом по делам индейцев идут неважно, ведь так? — И очаровательная молодая женщина с аккуратно уложенными локонами внимательно посмотрела на отца хищными, холодными как лед глазами.
Дункан Стюарт молчал. Весь вид его говорил о сильном раздражении. Тогда Валерия улыбнулась и ласково спросила:
— Скажи мне, неужели нет никого, кто бы мог посодействовать в твоем деле?
— Нет, черт побери, — проворчал отец. — Хотел бы я, чтобы все уладилось. Поговаривают о новом расследовании в Вашингтоне. Тысяча чертей! Несколько индейцев умерли, а все поднимают такой шум, как будто это была их любимая бабушка!
— Папа, не принимай все так близко к сердцу. Ты хорошо знаешь, что эти крики мгновенно утихнут. Будет несколько броских заметок в газетах, которые заставят поволноваться некоторых доброжелателей, но к тому времени расследование сойдет на нет, увязнув в бюрократических коридорах, и никто ни о чем не будет беспокоиться.
Когда мать еще была жива, Валерия уже вошла в роль доверенного лица отца. В отличие от дочери, Присцилла Виндхэм Стюарт никогда не понимала своего энергичного и стремительного мужа. Он был одним из самых молодых полковников в Гражданскую войну и покорил ее сердце, когда приехал в Огайо на побывку. Отец Присциллы, судья Виндхэм, не одобрял ее поведения, но исправно посылал деньги единственной дочери до самой ее смерти три года назад. Здоровье у нее всегда было хрупким, как говорил доктор. Валерия же полагала, что настойки опия, которые мать регулярно принимала от «нервов», и свели ее в могилу.
Дункан Стюарт — надо отдать ему должное — не тратил понапрасну деньги жены и действительно скопил некоторое состояние на деловых операциях. Однако все дело было в том, что ему хотелось больше денег. Да, время от времени он играл в клубе в покер. Но чтобы войти в круг избранных, необходимо было делать это чаще, а Дункан не мог себе позволить такую роскошь.