Элли кивнула. Убрала блокнот в кейс.

— А кто еще знал код?

— Лиз. Я. Мигель, наш управляющий. Лайла. Наша дочь, Рейчел, которая сейчас в Принстоне.

Элли продолжала смотреть на него.

— Я имела в виду внутреннюю сигнализацию.

Стрэттон раздраженно швырнул бумаги на столик. На лбу у него проступила морщинка.

— Что вы хотите этим сказать? Что кто-то знал код? Что именно так они сюда попали?

Краска бросилась ему в лицо. Он повернулся к Лоусону:

— Что здесь происходит, Верн? Я хочу, чтобы этим занимались квалифицированные люди. Профессионалы, а не какие-то мелкие агенты. И чтобы они не бросались обвинениями. Знаю, местные копы и задницу от стула не оторвут. Вы можете что-то сделать?

— Мистер Стрэттон. — Детектив определенно чувствовал себя не в своей тарелке. — Кража не единственное, что произошло вчера вечером. Убиты пять человек.

— И вот что еще, — сказала Элли, направляясь к двери. — Не будете ли вы столь любезны сообщить мне код?

— Сообщить вам код, — пробурчал Стрэттон. Происходящее сильно ему не нравилось. Понятное дело, привык к тому, что стоит только щелкнуть пальцами, и люди начинают прыгать. — Десять-ноль-два-восемь-пять, — медленно продиктовал он.

— Дата рождения вашей дочери? — спросила наугад Элли.

Деннис Стрэттон покачал головой.

— Точнее, дата первичного размещения на рынке моих акций.

Глава 20

Мелкий агент.

Элли кипела от возмущения. Дворецкий проводил ее до передней двери, и она зашагала по усыпанной гравием дорожке к припаркованной машине.

Таких роскошных особняков ей довелось повидать немало. Проблема была не в них, а в их владельцах, первостатейных мерзавцах. Таких же, как этот богатый клоун. По той же причине она в свое время ушла из «Сотби». Подальше от жеманных примадонн и напыщенных уродов вроде Денниса Стрэттона.

Забравшись в служебную «краун-вик», она первым делом позвонила старшему специальному агенту Моретти, своему непосредственному начальнику в С-6, отделе по подделкам и хищениям, и оставила сообщение, что собирается побывать на местах убийств и кое-что проверить. Как сказал Лоусон, убиты пять человек. И в тот же вечер исчезли картины на шестьдесят миллионов. Или по крайней мере на сорок…

Дорога от особняка Стрэттона до отеля «Бразилиан корт» заняла несколько минут. Элли даже побывала там однажды, сразу после переезда. Сходила со своей восьмидесятилетней тетушкой Руфи в кафе «Булю».

Помахав жетоном, она миновала сгрудившихся у входа репортеров, пробилась через полицейский кордон и направилась в номер 121 на первом этаже. Апартаменты Богарта. Впрочем, припомнила Элли, кроме Богарта и Баколл, здесь останавливались также Кэри Грант, Кларк Гейбл и Грета Гарбо.

Дверь охранял местный коп. Элли сунула ему под нос удостоверение ФБР. Дальше последовала уже привычная процедура — долгое, придирчивое изучение фотографии, затем столь же долгое сличение снимка с оригиналом. Полицейский вел себя как вышибала в ночном клубе, получивший строгий приказ не пропускать несовершеннолетних.

— Оно настоящее, — раздраженно бросила Элли, глядя ему в глаза, — и я, кстати, тоже.

За дверью находилась просторная гостиная, декорированная на тему тропического Бомбея: антикварная мебель колониального стиля, репродукции с изображениями амарилла, покачивающиеся в каждом окне пальмы. Эксперт-криминалист пытался обнаружить отпечатки на кофейном столике.

В животе забурлило. С убийствами Элли сталкивалась не часто. Точнее, ни разу, если не считать практических занятий в Квонтико.

Она прошла в спальню. По спине прошел холодок. Здесь ощущалось что-то жутковатое. Действительно, комната сохранилась в том же виде, какой она была в день страшного убийства, и от этой жути не защищал никакой жетон ФБР.

«Перестань, Элли, возьми себя в руки. Ты же агент».

Она оглядела спальню, хотя и не представляла, что именно надеется найти. Поперек неубранной кровати лежало эротичное, с открытой спиной черное вечернее платье. «Дольче и Габбана». На полу валялась пара дорогих туфель — «Маноло». Денежки у девочки водились. И вкус тоже присутствовал!

Что-то зацепило внимание. Пластиковый, уже снабженный ярлычком пакетик для вещественных доказательств. И в нем, помимо мелочи, метка для мяча в гольфе. Черная, с золотыми буквами. Элли взяла пакетик. Присмотрелась. Буквы сложились в слова: «Трамп интернэшнл».

— Ознакомительная экскурсия для сотрудников ФБР запланирована через сорок минут, — произнес голос за спиной.

Элли вздрогнула и обернулась. У двери в спальню, прислонившись к косяку и засунув руки в карманы, стоял симпатичный загорелый парень в спортивном костюме.

— Карл Брин, — представился незнакомец. — Департамент полиции Палм-Бич. Отдел убийств. Расслабьтесь, — продолжал он с улыбкой, — это комплимент. Большинство федералов выглядят так, будто их только что выпустили из-под пресса.

— Спасибо. — Элли разгладила брюки и поправила врезавшуюся в талию кобуру.

— И что же привело ФБР на нашу детскую площадку? Убийства, по-моему, пока еще входят в компетенцию местной полиции, не так ли?

— Вообще-то я занимаюсь кражей. Кражей предметов искусства из одного из здешних особняков.

— А-а, художественная команда, — кивнул, усмехнувшись, Брин. — Пришли проверить, как местные лодыри свою работу делают?

— Я собиралась посмотреть, не связаны ли как-нибудь между собой эти убийства.

Полицейский вынул руки из карманов.

— Не связано ли убийство девушки с похищением картин? Что ж, давайте посмотрим… — Он огляделся. — Вон та репродукция на стене, вы что-то в этом роде ищете?

Элли почувствовала, как к щекам прихлынула кровь.

— Не совсем, детектив, но похвально уже то, что вы сразу замечаете качественную работу.

Брин улыбнулся, давая понять, что всего лишь шутит. Улыбка у него и вправду была милая.

— Вот если бы речь шла о преступлениях на почве секса, тут бы мы зашевелились. Девчонка прожила здесь почти два месяца. Каждый день кто-то приходил, кто-то уходил. Уверен, как только выясним, кто платил по счетам, окажется, что в дело замешан какой-нибудь трастовый фонд или что-то в этом духе.

Он провел Элли в ванную комнату, соединявшуюся со спальней коротким коридорчиком.

— Посоветовал бы задержать дыхание. По-моему, Ван Гог ничего подобного не писал.

На стенах висели приклеенные скотчем фотографии с места преступления. Страшные картины. И на всех — убитая. Широко открытые глаза. Раздувшиеся, как покрышки, щеки. Обнаженная. Элли постаралась не моргать и не морщиться. Очень красивая, подумала она. Исключительно красивая.