В это время участникам расследования улыбнулась удача: один путешественник на дороге меж Баллантрэ и Гирваном подвергся нападению шайки «дикарей», которые попытались убить его, но ему удалось спастись бегством и поднять тревогу. «Дикари» убежали прочь через пустошь по направлению к берегу. Это была как раз та ниточка, которой не хватало королю, и теперь охота началась всерьез. Охотничьи собаки вскоре отыскали вход в пещеру, но даже они отпрянули от таившегося внутри кошмара. Говорили, что король испытал неистовый приступ рвоты при виде количества хранившихся в пещере человеческих останков, причем часть из них была полусъедена. Там также были горы одежды, кошельков, денег и ценностей, которые каннибалы хранили, даже не представляя ценности того, что попало им в руки.
Людоедский клан расселился по всей небольшой системе пещер, и похоже было, что он весьма многочислен — судя по отчету, были арестованы 48 его членов. В прохладных внутренних гротах были найдены человеческие останки, подвешенные на крюках, как в мясной лавке. На самом деле каннибализм стал столь обычным делом в жизни Бинов, что они даже не сумели понять, что это — преступление. Король решил, что деяния их в высшей степени омерзительны, и их заключили в городскую тюрьму Эдинбурга. Оттуда их перевезли в Лит, где они были допрошены и приговорены к смерти, причем Бины по-прежнему недоумевали, что же такое они совершили. Их преступления были столь ужасны, что шотландцы отомстили им полной мерой. Мужчины были приговорены к четвертованию, после чего должны были истечь кровью до смерти, а женщины — казнены самой медленной смертью, чтобы каждая минута без остатка была наполнена страданием. Потом их тела были сожжены на трех кострах.
По легенде, одной из дочерей Сони удалось сбежать от своего семейства, и она отправилась в Гирван, где вышла замуж. Она держала свое имя и происхождение в тайне, сделавшись весьма заметной персоной в городе. Она даже посадила местную достопримечательность — «волосатое дерево» — на том месте, где когда-то была улица Далримпл. Однако вскоре после ареста ее родителей и сестер с братьями личность женщины была установлена, и ее схватили гневные и перепуганные местные жители. Столь велика была всеобщая ненависть ко всему ее клану, что она была повешена на одной из ветвей того самого дерева, которое посадила, а впоследствии ее тело сожгли. Район Гирвана, где она жила, давным-давно прекратил свое существование, и от «волосатого дерева» не осталось никаких следов.
Легенда о Сони Бине продолжала распространяться, в основном в Англии, в виде памфлетов и газетных статей. Особую известность она приобрела, когда была напечатана в виде бульварного романа (из рода так называемых «грошовых ужасов», популярных с начала до середины XIX века). Роман создал писатель-поденщик Томас Пекет (или Пескет) Прест (1810–1859 гг.), озаглавив его «Сони Бин, мидлотианский людоед». Книга с кровавой пышностью преподносила во всех деталях все приписываемые шотландскому семейству каннибалов преступления. Эта книга вновь вывела имя Бина из тени забвения и усилила предрассудки англичан в отношении шотландцев. Имя Сони стало синонимом омерзительных и неприемлемых поступков, а его собственные рассказы о людоедстве потрясли цивилизованную английскую публику до глубины души. Для многих англичан не было сомнений в том, что к северу от границы обитают каннибалы — такие, как Сони Бин.
Наверное, самый знаменитый памфлет о Бине — это «Грабители и убийцы: история Сони Бина и его семьи». Дата выхода этого издания в свет неизвестна, но оно, несомненно, относится к XVIII веку. Многие подобные рассказы впоследствии попали в «Ньюгейтский календарь», составленный в начале 1770-х гг., где они преподносились как правдивые истории. Тем не менее, в сборнике «Старинные уголовные судебные процессы 1494–1624 гг. в Шотландии» Питкерна, который и по сей день считается руководством по истории шотландской юриспруденции, о следствии по этому делу, снискавшему такую известность, нет никаких записей. Уильям Рафхэд подумывал над тем, чтобы включить его в свою книгу «Знаменитые британские уголовные процессы» (1933 г.), но не сумел найти никаких документов (хотя и написал теоретическую статью о нем в «Юридическое обозрение», № 48 за тот же год).
Это заставило некоторых ученых усомниться в том, существовал ли Сони Бин на самом деле. Действительно, многие пришли к выводу, что эта легенда — не более чем часть английской пропаганды, развязанной после поражения якобитов в битве при Каллоден-Мур в 1745 г. В попытке оправдать содержание дорогостоящей победоносной английской армии в Шотландии власти старались показать шотландцев как «чудовищ», отчаянно нуждающихся в срочной «цивилизации» (как это было проделано на сотню лет раньше с ирландцами). Представление о шотландских монстрах-людоедах, пожирающих друг друга в затерянных уголках страны, шокировало разум англичан и помогало скормить им эту идею. Таким образом, население Англии было подготовлено к тому, чтобы оказывать финансовую поддержку оккупационной британской армии без особых жалоб.
Существовал Сони Бин в том виде, в каком он описан в вышеупомянутых легендах, или нет — все же нельзя сказать, что каннибализм был совершенно неизвестным явлением в гористой Шотландии. Действительно, отдельные случаи людоедства вполне могли встречаться в некоторых наиболее отдаленных деревнях запада страны, и именно за рассказы о них ухватились пропагандисты, частично приписав их полумифической фигуре Сони Бина. Многие клаханы (маленькие деревеньки) на горных пустошах Хайленда [32] отстояли очень далеко друг от друга и в суровую зиму бывали совершенно отрезаны от остального мира. Когда наступала зима и количество добываемой на охоте дичи сокращалось, многие жители таких мест едва сводили концы с концами, и голодная смерть была вполне обычным делом. В такие времена могли иметь место случаи людоедства. Старики в общине не выдерживали холодов, и вместо похорон в промерзшей земле их вполне мог ожидать общий котел голодающего хутора.
ПОЗИЦИЯ ЦЕРКВИ
Позиция церкви по этому вопросу буквально заставляла предположить, что те, кто живет в отдаленных частях Шотландии, сплошь являются людоедами. Священники порой прямо указывали в своих проповедях, что шотландцы в трудные времена зачастую поедают друг друга. Они ссылались на давнишние высказывания на этот счет св. Иеремии (который, заметьте, имел опыт общения с галлами в IV столетии!):
Даже отдельные протестантские священники (которые вообще-то избегали высказываний Иеремии как чересчур католических по духу) в некоторых своих проповедях упоминали дикость, жестокость и каннибализм шотландцев в период после гражданской войны в Англии. Однако и это тоже могло быть пропагандой, поскольку новое английское пуританское государство боялось военного вторжения со стороны пресвитерианской Шотландии из-за разрыва договоренностей между двумя странами. С другой стороны, возможно, эти утверждения имели какие-то реальные корни.
Шотландский хронист и историк Роберт Линдсей из Питскотти (1532–1580 гг.) упоминает легенду о семье, жившей «в глуши» неподалеку от Обана во времена правления Якова II Шотландского (1437–1460 гг.), которая была арестована за поедание маленьких детей, забиравшихся слишком далеко в их владения. Большинство членов этого семейства были вывезены для судебного разбирательства в Эдинбург и впоследствии приговорены к смертной казни. Их аргументы в свою защиту состояли в том, что им не на кого было охотиться, поэтому они хватали и ели детей (и не только детей), считая их «славным мясом». Перед казнью одна приговоренная девушка сумела убежать, но через несколько дней была вновь поймана; ее сожгли отдельно. По дороге к месту казни она нагибалась к толпе с повозки палача и проклинала тех, кто подходил поближе, дразня ее. Она говорила им, что если бы они знали, как сладка плоть человеческих детей, они бы тоже возжелали ее. Ее слова часто повторяли с ужасом и отвращением как политики, так и священники, подкрепляя таким образом обвинения против шотландцев.