— Ты ведешь себя так, будто в твоем временном помутнении рассудка виновата я, — удивленно сказала она.
— Да никого я не обвиняю! — ответил он, хмурясь. — Проблема в том, что я совсем не уверен, что это помутнение, как ты говоришь, у меня временное.
Зайла попыталась рассмеяться:
— Думаю, это ненадолго!
— Неужели? — Его губы сжались. — Поживем — увидим. Сейчас не время говорить об этом. Но знай, ты все равно моя. И я готов сказать это Брэдфорду, если сама стесняешься. — Его белые зубы сверкнули в хищной улыбке. — И я сделаю это с наслаждением!
— Я ничья. Ни твоя, ни Дэвида. — Зайла вдруг с изумлением поняла, что дрожит. Впервые за всю ее взрослую жизнь мужчина с такой легкостью пробил стену, за которой она прятала свои чувства. Он всего несколько раз прикоснулся к ней, а до этого они вообще не были знакомы, и тем не менее она столь остро ощущала его присутствие. Ее сердце колотилось, во рту пересохло, она дрожала как в лихорадке. Его рука, поддерживающая ее за локоть, словно обжигала кожу. И все эти ощущения отнюдь не были неприятными. Непонятно, почему она так на него реагирует, когда не терпит даже мимолетного прикосновения любого другого мужчины? Зайла попыталась высвободить локоть, но он сразу же крепче сжал руку. — Пусти меня!
— Нет, тебе нужна моя поддержка. — Даже не посмотрев на нее, он ускорил шаг. — Я нужен тебе сейчас и буду еще больше нужен в дальнейшем. Но уже совсем в другом смысле, уверяю тебя. Я дам тебе все то, в чем ты нуждаешься, выполню малейшее твое желание. Брэдфорду не будет места в твоей жизни.
Зайла облизнула пересохшие губы.
— Дэвиду всегда будет место в моей жизни. Ты не понимаешь, Дэвид мой друг. Я ему вовсе не любовница. — Она тряхнула головой. — Эти твои подозрения просто смешны. Он влюблен в свою Билли!
— Я заметил, что ты ничего не говоришь о своих чувствах. — Губы Дэниела скривились. — Ты явно так же влюблена в него, как он влюблен в свою жену. Стоит ему щелкнуть пальцами, и ты с радостью прыгнешь в его постель.
Зайла посмотрела на него взглядом серьезным и полным искренности.
— Если бы Дэвиду понадобилось, я бы отдала ему все до последней капли крови. — Она пожала плечами. — А что касается моего тела, то он мог бы получить и его. Но тебя это вообще не должно волновать.
— Черта с два не должно! — заорал Дэниел с такой яростью, что она подпрыгнула. — Меня это еще как волнует! — Он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, а потом проговорил сквозь зубы: — Давай лучше помолчи. В данный момент я плохо собой владею. Я могу не удержаться. Так что и тебе будет не все равно. А это было бы безрассудно, потому что на сцене в любую минуту может появиться Хасан, который отстрелит мне задницу.
— Да, это было бы не вовремя. — Зайла попыталась улыбнуться. — И притом совершенно бесполезно. Сексуальный акт — это просто животное совокупление, и в этом ты меня не переубедишь.
— Что? Ты говоришь, как отчаявшаяся старая дева! Если бы не сложилось так, что сейчас не время и не место для… — Он замолчал, увидев странную боль в ее глазах. — Что с тобой? Ты так смотришь, будто я тебя ранил.
— Правда? — Ее голос слегка дрожал, несмотря на все попытки овладеть собой. — Как глупо. — Она пошла быстрее. — Я не девственница, ты знаешь. И уже давно не девственница. Ты был прав, я начала рано. — Она говорила быстро, почти лихорадочно. — Но не с Дэвидом Брэдфордом. С ним ни разу.
Дэниел резко остановился и развернул ее к себе лицом.
— Да помолчи наконец и дай мне посмотреть на тебя. — Его глаза пристально всматривались в ее напряженное лицо, после чего он с чувством выругался. — Я вижу, что обидел тебя! Ну что я сказал такого обидного?
— Ничего. — Зайла постаралась вырваться. — Повторю: глупо с моей стороны обижаться. Пойдем, надо торопиться, разве не так?
— Так, — рассеянно ответил Дэниел. Его руки поглаживали ее плечи, а взгляд не отрывался от лица. — Но я не двинусь с места, пока не пойму, что тебя так расстроило. — Он слегка встряхнул ее. — Уверен, не из-за того, что я назвал тебя старой девой. Я слышал, что общество Седихана достаточно строго в отношении нравов. — Его глаза сузились. — Пойми, мне совершенно наплевать, сколько тебе было, когда у тебя появился первый любовник. Готов поспорить, что сам был еще моложе, когда впервые познал женщину. Я не имею права требовать того, чем не отличался сам. — Его улыбка стала такой мягкой, что сердце Зайлы забилось, как сумасшедшее, а потом растаяло, словно весенний снег. — Послушай, я не хотел тебя обидеть. Я резкий, суровый человек и вел суровую жизнь, но тебе нечего меня бояться. Я никогда не обижу тебя намеренно. — Пальцем он осторожно дотронулся до ее нижней губы. — И я никогда не позволю никому другому обидеть тебя. Ты мне веришь?
Его прикосновение было таким легким! Странно, как оно могло нести в себе столько чувственности. Зайла ощутила это не только губами, но и запястьями, и внизу живота, и даже в подошвах ног. По всему телу побежали мурашки, а ведь он даже не пытался ее возбудить. Она чувствовала запах, исходящий от него, — свежий запах мыла и мускусный аромат мужского тела. Неожиданно ей захотелось протянуть руку, чтобы дотронуться до огненно-рыжей мягкой бороды и провести пальцем по четкому очертанию рта, как только что сделал с ней он. Она хочет дотронуться до него! И это потрясло Зайлу.
Она быстро опустила глаза, но это не помогло избавиться ни от странного тепла, разлившегося по всему телу, ни от смелых мыслей о том, как выглядят волосы на его груди, такие ли они темно-рыжие, как борода. Зайла сердито затрясла головой, стараясь прогнать это наваждение.
— Я верю тебе, — ответила она нетвердым голосом и улыбнулась. — Но не лучше ли нам пойти дальше? Сомневаюсь, что с отстреленной задницей ты сумеешь защитить меня. — Ее глаза лукаво блеснули.
Дэниел слегка приобнял ее, и это напоминало объятия медведя гризли, ласковые, но неуклюжие. Да уж, он действительно медведь!
— Значит, постараемся, чтобы этого не случилось. Мне очень дорога нижняя часть моего тела. — Затем он отпустил ее и опять потащил через кустарник. Они двигались в таком темпе, что на разговоры им уже не хватало дыхания.
Зайла чувствовала, что ее легкие вот-вот разорвутся. Одежда насквозь пропиталась потом, как будто промокла в озере. Боже мой, зря она об этом подумала! Погрузиться бы сейчас в холодную озерную воду! Но об этом можно было только мечтать!
Дэниел тревожно обернулся на нее. Глаза его были слегка прищурены. Спускались сумерки.
— Ну как ты? Держишься?
Она молча кивнула, чтобы не сбивать дыхания. Приходилось беречь оставшиеся силы. Все эти несколько часов Дэниел поддерживал хороший темп и ни разу не остановился. Зайла не знала, сколько миль они прошли, но могла поклясться, что не менее сотни, так она устала. Издали эти горы казались такими прохладными и уютными! Но прохлада была только плодом ее воображения. Здесь, в тени деревьев, было лишь на пару градусов менее жарко, чем в пекле пустыни.