– Давайте я отнесу, – внезапно, подчиняясь какому-то импульсу, предложил Джо и взял поднос. – Куда?
– Как подниметесь, первая дверь.
Что я делаю, думал Джо, поднимаясь по лестнице. Вот тебе и философия невмешательства. Сам, можно сказать, вырвал поднос у нее из рук. Зачем?
Чтобы помочь. Успокоить. Унять боль.
Безумие. Он видел Еву Дункан всего лишь несколько минут. Сочувствие – естественное, понятное чувство. Без него нельзя. Сочувствие, но не эта вспыхнувшая вдруг неодолимая потребность уничтожить рвущую ее муку.
Ладно. Отнеси омлет и возвращайся. Займись тем, за чем пришел. И забудь все прочее.
Он остановился, увидев на стене взятый в рамку рисунок. Точнее, набросок. Это была, без сомнения, Бонни Дункан. Джо видел ее фотографию – весьма, кстати, неплохого качества – в деле, но здесь, на простом листке бумаги, девочка была изображена с такой любовью и таким мастерством, что казалась живой.
Интересно, кто же ее нарисовал? Мать?
Хватит. Выбрось из головы лишнее. Вспомни, кто ты такой.
Он постучал и, немного выждав, толкнул дверь и переступил порог.
– Миссис Дункан? Я – агент Джо Квинн. Ваша дочь прислала завтрак. Можно войти?
– Да… – Сандра Дункан лежала на кровати, откинувшись на подушки. Южный акцент проявлялся у нее сильнее, чем у дочери. – Вот только есть я не хочу. С тех пор как Бонни… – Голос ее дрогнул, в глазах блеснули слезы. – Мне так ее не хватает. Почему вы не можете ее найти?
Сандре Дункан было около сорока, и выглядела она симпатичнее дочери, но ни жизненной силы, ни энергии Евы Джо в ней не обнаружил.
– Для этого я и приехал. – Он подошел к кровати, опустил поднос на одеяло. – Теперь это мое дело. А у вас дело свое. Вам нужно держаться и помогать дочери.
– Ева такая сильная, – тихо сказала Сандра. – Я сильной никогда не была. Только ради Бонни и старалась. Заботилась о ней, пока Ева была на работе. И хорошо справлялась. Ева так мне и говорила. А потом кто-то отнял у меня Бонни.
– Но ваша дочь здесь, миссис Дункан. И вы нужны ей.
Она нахмурилась.
– Да?
– Да. Пожалуйста, съешьте омлет, примите душ, а потом спускайтесь и помогите ей. Договорились?
– Я бы лучше поспала.
– Сейчас Еве требуется ваша помощь. – Джо подал ей вилку. – У каждого свои обязанности. – Он повернулся и шагнул к двери. – Вам пора возвращаться к своим, миссис Дункан.
– Сандра. Меня все называют Сандрой.
Джо улыбнулся ей через плечо.
– Приятное имя для приятной леди. А я – Джо. Надеюсь, в следующий раз я увижу вас внизу.
Сандра неуверенно улыбнулась.
– Вы – сильный. Мне нравятся сильные мужчины. Но хватит ли вам сил помочь Еве найти нашу Бонни?
– Если вы все мне поможете. – Он закрыл дверь, постоял секунду-другую, потом спустился. Ну вот, еще один шаг. Нет уж, пусть Ева Дункан сама разбирается в своих личных проблемах. Его долг – найти убийцу девочки. И все же он не удержался, подтолкнул Сандру Дункан помочь дочери. Согласно имевшейся в деле информации, мать Евы – бывшая наркоманка, завязавшая с зельем после рождения внучки. В нынешней нелегкой ситуации достаточно небольшого толчка, чтобы она взялась за старое и взвалила на плечи дочери еще одно бремя.
Опять. Откуда это желание защищать Еву Дункан? Какого черта? Она не сказала ему ни одного доброго слова.
Неважно.
Вот это и беспокоило больше всего.
Иди. Поговори с ней. И, может быть, наваждение рассеется.
Он задержался на пороге кухни. Ева стояла у мойки со сковородкой в руке.
Джо сделал глубокий вдох.
Вот так. Не обращать внимания. Это пройдет.
– Она не отказалась от омлета, – сказал он, входя в комнату. – Может быть, от шока – увидела чужого.
– Может быть.
– А как вы, мисс Дункан? Вы нормально питаетесь?
– Я ем вполне достаточно. Слабость позволить себе не могу. – Ева взяла полотенце и стала вытирать сковородку. – Что вы хотите узнать, агент Квинн?
Да, сильная женщина. Он видел это, чувствовал. Как тонкое деревце, гнущееся, но не ломающееся. Почему-то дрогнуло сердце. Джо поспешно отвел глаза и открыл блокнот.
– Ваша дочь, Бонни, исчезла в городском парке чуть более двух недель назад. Отошла к киоску купить мороженое и не вернулась. На ней была футболка с рисунком Багз Банни, джинсы и кеды.
– Да.
– Никаких подозрительных личностей поблизости вы не заметили?
– Нет. Там было очень многолюдно. Я и подумать не могла… – Ева судорожно вздохнула. – Нет, ничего такого. Я говорила полицейским, что, может быть, кто-то угостил Бонни конфетой и увел с собой. – Она устремила на него взгляд. – Они только смотрели на меня… так же, как вы сейчас, и пытались успокоить. Но ведь так могло быть.
– Да, могло. – Джо помолчал. – Но… Я не хочу вам лгать. Шансы невелики.
– Знаю. Я же не дура. Сама выросла на улице и прекрасно понимаю, сколько там ошивается всякой дряни. Но все равно надеюсь. Она – моя малышка. Я должна вернуть ее домой. Как жить, если не надеяться?
Ему казалось, что внутри у него как будто что-то рвется. Он чувствовал ее боль, и эта боль становилась его болью.
– Тогда… надейтесь. – Голос почему-то сел. – И я буду надеяться вместе с вами. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы найти ее живой и здоровой. Я готов на все. Вы только будьте со мной и немного помогайте.
Она смотрела на него молча, словно не решаясь сказать что-то.
Поверь мне. Дай руку, доверься мне, позволь помочь тебе.
Джо понимал, здесь творится что-то странное. С ним творится что-то странное.
Я не дам тебя в обиду.
Ева облизала губы.
– Конечно. Я буду вам помогать.
Она не отвернулась, не отвела глаза и продолжала смотреть на него, и Джо вдруг понял – она чувствует то, что он не может сказать. Боль мешала Еве определить природу того, что она чувствовала, но, возможно, потом ей станет ясно…
Как уже становилось ясно ему.
Она наконец отвернулась и убрала сковороду в шкафчик.
– Знаете, мне страшно. Все время страшно. Моя мать уже сдалась и слегла. А я не могу. Я должна биться за Бонни. И пока бьюсь, у меня остается какой-то шанс отыскать ее.
Первый, еще осторожный шаг к доверию. Сделай еще один. Иди ко мне. Позволь укрыть тебя от бури.
Джо кивнул.
– Тогда давайте биться вместе. Я останусь с вами, пока мы не пройдем весь путь. До конца. – Он помолчал. – Если вы позволите.