Она нахмурилась:
– Но я слышала, что Троянская война длилась многие годы, разве не так?
– Так повествует Гомер. По нашей версии, прошло меньше года, и Троя пала. Когда началась война, Андроса отдали Парадигнесу – брату правителя города, чтобы дать ему возможность прийти в себя, а затем, дождавшись более благоприятного момента, снова подвергнуть пыткам и вытянуть из него все, что их интересовало. Но эти два человека за месяцы осады подружились, и после того, как Траянор открыл ворота, они…
– Подожди! – Санчия схватила его за руку. – Кто такой Траянор и почему он открыл ворота города?
– Траянор – один из воинов-защитников города. И открыл он ворота по самой простой и древней из причин. Его подкупили. Когда отряд троянцев вышел, чтобы отбить атаку, Траянора взяли в плен. Он пробыл в лагере греков около недели, а потом сбежал и вернулся в Трою. Однажды ночью, через несколько дней после возвращения, он открыл западные ворота, и греки ворвались в город. В конце концов их удалось снова оттеснить, но троянцы потеряли очень много своих воинов, и к тому же грекам удалось поджечь ворота при отступлении. Изменника Траянора правитель города приказал разрубить на куски, а затем сжечь на площади. – Марко помолчал. – В доме Траянора и был найден Танцующий Ветер.
– Плата за предательство!
Марко кивнул:
– Правитель города отдал скульптуру Парадигнесу и приказал расплавить ее так, чтобы от нее остался только слиток золота.
– Но он не сделал этого.
– Он любил все прекрасное и не смог заставить себя уничтожить такой шедевр. Но ему не хотелось, чтобы это сокровище вернулось назад к грекам, ведь он понимал, что рано или поздно они захватят город, это лишь вопрос времени. – Он улыбнулся Санчии:
– Как ты думаешь, что он сделал? Он отдал статуэтку Андросу. И показал ему путь из города. Говорят, что когда Троя была снова восстановлена, там обнаружили подземный ход, ведущий из города к холмам. Парадигнес показал Андросу вход в туннель и пожелал ему и Ясинте…
– Ясинге?
– В некоторых версиях говорится о том, что Андрос вышел из Трои не один, а вместе с женщиной. Парадигнес не хотел, чтобы она стала добычей греков.
– Это была жена Парадигнеса?
– У него не было жены.
Глаза Санчии широко раскрылись.
– Елена… – прошептала она.
– Нигде не упоминается о том, что эту женщину звали Еленой. Только Ясинтой. – Марко улыбнулся. – Но я нашел перевод этого слова. Ясинта означает «Прекраснейшая».
– И они оба покинули Трою, унося с собой Танцующий Ветер? Куда же они направились?
– На юг. По направлению к Египту. Легенды повествуют о том, что они вдвоем стояли на холме, когда запылала Троя.
– Значит, они ушли в ту ночь, когда троянцы затащили в город деревянного коня?
Марко усмехнулся и покачал головой.
– Это опять же по словам Гомера. Но если верить преданиям, никакого деревянного коня не существовало. Был только Танцующий Ветер. Танцующий Ветер – скульптура столь прекрасная, что некто согласился предать свой дом, свой народ, чтобы только завладеть ею. Ее волшебное очарование породило легенды, дошедшие до нас сквозь тысячелетия.
– И ты веришь, что все это было на самом деле?
– Иногда. То, что ворота Трои оказались открытыми в результате подкупа и предательства, не менее убедительно, чем то, что Троя пала из-за какой-то глупой выдумки с деревянным конем.
– Да, похоже на правду, – медленно произнесла Санчия. – А как, по-твоему, Танцующий Ветер оказался в руках у греков?
– Перед смертью Траянор сообщил, что, как рассказывали греки, два пастуха нашли скульптуру в горах, недалеко от Микен, во время страшной бури и принесли ее Агамемнону. Они уверяли, что она появилась при ударе молний.
– Чепуха.
– Легенда. И такая же невероятная, как и множество других легенд, связанных с Танцующим Ветром.
Но Санчия слишком устала, чтобы слушать дальше. Танцующий Ветер и без того раздразнил ее воображение и своей историей, и сам по себе. Она ясно представляла себе сияющую золотом скульптуру в темноте сокровищницы, терпеливо ждущую, когда придет Лион и освободит ее. И он, забыв о подстерегающей его опасности, готов спешить на ее молчаливый призыв.
Глупости! Что за мысли приходят ей в голову! Ведь она и в глаза не видела эту статуэтку. Просто она слишком возбуждена и еще не отошла от того ужаса, который пережила сегодня вечером.
Санчия заставила себя улыбнуться.
– Очень интересные истории, хотя и совершенно невероятные. Ты гораздо более искусный рассказчик, чем Пико Фаллоне, который выступает на площади во Флоренции. – Она обернулась к своему собеседнику. – Но не думаешь же ты, что я поверю всем этим небылицам?
Марко понимающе посмотрел на нее:
– Конечно, нет. Ты умная и весьма тонко чувствующая женщина. Почему ты должна верить сказкам? Я рассказал тебе это просто потому, что ты сама попросила меня.
– Я очень любопытная, – Санчия быстро открыла дверь и шагнула через порог. – Но я, конечно, понимаю, что ничего такого на самом деле случиться не могло.
* * *
– Нам потребуется гораздо больше, чем тридцать минут, чтобы пройти по лабиринту до сокровищницы, найти Танцующий Ветер, а затем вернуться назад к выходу. – Лион провел пальцем по чертежу. – И в таком случае смена караула обнаружит, что мы проникли внутрь, и нас будут поджидать с двух сторон.
Марко придвинулся ближе к столу:
– Святая Мария, ты прав. Нам придется останавливаться каждую минуту и сверяться с картой, правильно ли мы идем. – Он поморщился:
– Как странно. Этот лабиринт выглядит как проход сквозь ад.
– Поэтому-то Дамари так спокоен, – заметил Лион.
– Я пойду с вами и буду ждать в кустарнике, недалеко от лабиринта. Когда появится смена, я уберу ее, – предложил Лоренцо.
Лион взвесил его слова:
– Мне не нравится, что лошади останутся без присмотра. И к тому же это даст нам всего дополнительные пять или десять минут. Ведь все равно кто-то спохватится, что сменные не пришли, и захочет посмотреть, что случилось с ними. Не думаю, что это поможет нам.
Лоренцо пожал плечами:
– А есть другое решение?
«Мне незачем вступать в разговор», – подумала Санчия. Она сидела у огня, в волнении стиснув руки и напряженно прислушиваясь. Они и не спрашивают ее ни о чем. Лион сказал, что она не должна больше беспокоиться из-за Танцующего Ветра. Она поступит очень глупо, если снова вернется во дворец, ведь Лион сам сказал, что ей уже не надо помогать им.
– Выхода нет, – мрачно проговорил Лион.