– Наш мессер Вазаро редко упускает любой повод, о котором он считает нужным порассуждать, – и Катерина с опасной вкрадчивостью спросила:
– Это твои проделки, Лоренцо?
Лоренцо лишь улыбнулся ей в ответ.
– Ну что ж, – Катерина повернулась к Лиону. – Отблагодари ее за услугу, освободи, дай денег на дорогу и отпусти – ей не место в Мандаре.
– Ее место там, где выберу я, – ответил Лион. – Все останется так, как я решил, мама.
– Но я не… – Она замолчала, заслышав стук копыт приближающейся лошади. – Мы вернемся к этому позже. На этом наш разговор не окончен.
– А мы и не думали, что все так закончится, – заметил Лоренцо.
Катерина бросила на него убийственный взгляд и развернула лошадь, чтобы встретить подъехавшую всадницу.
– Ты не торопишься, Бьянка. Тебе стоило приложить чуть больше усилий, а то Лион подумает, что ты не очень рада видеть его.
– Я всегда счастлива видеть Лиона, что ему хорошо известно, – с безмятежным спокойствием ответила женщина, которую назвали Бьянкой. – Ты же знаешь, что я не такая хорошая наездница, как ты, и не могу мчаться сломя голову. – Она тепло улыбнулась Лиону, взгляд ее темно-голубых глаз был нежен и приветлив:
– Добро пожаловать в Мандару, мой господин. Мы рады приветствовать тебя.
Эта была, несомненно, самая красивая из всех женщин, которых когда-либо видела Санчия. Солнечные лучи играли в ее белокурых волосах, развевающихся под светло-коричневой тесьмой, повязанной вокруг головы, и подчеркивали прекрасные черты лица, напоминающие Афродиту. Нет, не Афродиту, поправила себя Санчия. Лицо этой женщины слишком невинно, чтобы можно было сравнить ее с богиней любви. Весь ее облик светился такой детской чистотой, что она скорее напоминала Психею.
– Я тоже рад приветствовать тебя, Бьянка, – Лион нежно улыбнулся. – Ты еще больше расцвела, и твоя красота стала еще совершеннее с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
– О, ничего удивительного. Марко заставляет меня часами позировать ему в саду, среди роз. На прошлой неделе я даже устала от этого.
– Марко следует быть более внимательным.
– Но теперь Марко не придется заботиться о ней, когда ты дома, Лион, – резко заметила Катерина. – Ты можешь делать это сам.
– Ты не собираешься представить Санчию Бьянке, Лион? – перебил их Лоренцо. – Где же твое воспитание?
– Это и есть Санчия? – Улыбка озарила лицо Бьянки. – Марко мне рассказывал, какую ты проявила смелость, помогая им вернуть Танцующий Ветер. Я горжусь, что познакомилась с тобой. Уверена, что мы подружимся.
Санчия почувствовала, что оттаивает под теплыми лучами улыбки Бьянки. Своей мягкостью и чистотой эта девушка напомнила ей Элизабет.
– Я еще более счастлива познакомиться с вами, синьора.
– Но вас не представили друг другу, – вступил в разговор Лоренцо. – Что же, по-видимому, именно мне выпала эта счастливая обязанность. Санчия, позволь представить тебе синьору Бьянку. – Он помолчал. – Жену Лиона.
Почему эти слова так ошеломили ее? То, что никто до сих пор ни разу не упомянул о жене Лиона, вовсе не значило, что он не женат. Она поспешила выдавить из себя улыбку, чтобы скрыть изумление, которое, как она знала, отразилось на ее лице, и, склонив голову, прошептала:
– Моя госпожа.
– Бьянка. – Жена Лиона снова ответила ей улыбкой. – Ты должна называть меня Бьянкой.
– Бьянка, – повторила Санчия, все еще оставаясь каком-то оцепенении. Она не смотрела на Лиона, боясь, что в ее глазах он прочтет страдание, которое причинило ей это неожиданное известие.
Санчия чувствовала, что ее предали, и боль от этого оказалась даже сильнее, чем тогда в темнице, когда она думала, что Лион бросил ее.
Ей почему-то казалось, что Лион принадлежит ей. Какая глупость с ее стороны, у нее не было никаких прав на подобные чувства. В конце концов, какое ей дело до того, есть у Лиона жена или нет!
– А я буду называть тебя Санчия. – Бьянка повернулась к Катерине. – Позвольте ей поселиться в комнате рядом с моей? Я буду очень рада…
– Она рабыня, Бьянка, – оборвала ее Катерина.
– До сих пор? – морщинка появилась меж великолепных бровей Бьянки. – Но я считаю, что Лион должен решить все формальности с ее освобождением. Он всегда был против рабства. – Она повернулась к Лиону:
– Разве не так?
Лицо Лиона ничего не выражало.
– Как ты только что сказала, вопрос заключается в кое-каких формальностях. Но не будем обсуждать этого сейчас. Санчия не поедет в замок.
Бьянка начала было возражать, но Лион поднял руку, призывая ее к молчанию:
– Возможно, чуть позже. Санчия очень измучена и нуждается в покое. Я снял для нее дом на площади, где она сможет отдохнуть и набраться сил.
Брови Бьянки расправились, когда ее взгляд упал на забинтованную руку Санчии.
– Понимаю, – произнесла она участливо. – Ты прав, мой господин. Ей нужно побыть одной, чтобы обратиться к богу и попросить его вернуть ей здоровье. – Она кивнула:
– Я тоже буду молиться об этом, Санчия. Мы должны поскорее взять тебя в замок.
– Благодарю, – едва слышно ответила Санчия.
– Я пришлю тебе подушки и покрывала, – продолжала Бьянка. – И служанку тоже. Что ты думаешь, Лион?
– Я сам найму служанку, – ответил Лион. – Не беспокойся об этом, Бьянка. Я отвечаю за Санчию, и я позабочусь о том, чтобы ей было удобно.
– Мне кажется, что Бьянка не считает это тяжелой обязанностью, – заметил Лоренцо. – Сострадание – вот к чему призывает бог, не так ли, моя Дорогая?
– Лион прав, Бьянка, – вмешалась Катерина, не глядя на Лоренцо. – Не стоит спорить с ним.
– Спорить с ним? – глаза Бьянки округлились от удивления. – Я вовсе не спорила с ним. Надеюсь, ты, мой господин, понимаешь, что я просто…
– Знаю, знаю, – уже нетерпеливо перебил ее Лион. – Слова моей матери, пожалуй, слишком уж категоричны. Но тебе придется согласиться с моим решением на этот раз.
– Конечно же, мой господин. Как ты пожелаешь, – сказала Бьянка с облегчением. – А можно я буду посылать ей что-нибудь самое вкусное с нашей кухни?
– Посылай все, что захочешь, – процедил Лион сквозь зубы и тронул Таброна шпорами, – теперь, может быть, мы закончим эту болтовню и двинемся к городу? Мне надо задать Марко несколько вопросов о Дамари и поговорить с охраной у ворот.
* * *
Выкрашенный белой краской домик, к которому направился Лион, был маленьким, но очень милым, с окнами, где цвела красная герань, и с балконом, выходившим на площадь.
– Я знаю этот дом, – медленно проговорила Катерина. Ее взгляд скользнул по занавескам, закрывавшим балконную дверь, и она повернулась к Лиону.