— Безопасности?
— Конечно. Ты же не могла принимать пьяницу всерьез, — просто пояснил Бредфорд. — А теперь тебе придется считаться со мной.
— Я люблю Шарля, и мне нет дела ни до кого другого.
— Ты уверила себя в этом. Впрочем, — нахмурился Бредфорд, — ты, наверное, и в самом деле привязана к нему. У тебя щедрое сердце. Оно способно вместить не только его. Хотя мне придется потрудиться, дабы убедить тебя в этом. Он не ценил тебя по-настоящему и не достоин тебя. Поэтому я не испытываю никакого чувства вины перед ним за то, что собираюсь увести тебя.
— Особенно после того, как ты уверил себя в том, что он убил твоего брата, — заметила Лани.
— Мне никогда не нравился мой брат Джон. Глупый и самонадеянный человек. Он отравлял мне жизнь с самого моего рождения, пока я наконец не сбежал из Морланда и с наслаждением не окунулся в порочную атмосферу Лондона. Единственно, кого он третировал меньше всего, — это Джареда. Он обожал сына, к сожалению. — Бредфорд тяжело вздохнул. — Будь он так же жесток к нему, как и ко всем остальным, тогда, быть может, моего племянника не обуревала бы с такой силой жажда мести.
— Но, насколько я знаю, Джон рисковал, пытаясь спасти брата и его семью.
— Это сулило опасное приключение. А он был храбрец, чего я никогда не отрицал.
— И ты не испытываешь ненависти к Шарлю? Бредфорд кивнул.
— Я не мстительный человек. И чувство к тебе оказалось сильнее. Я никогда не переживал ничего подобного прежде. Это что-то… необыкновенное.
— Из-за того, что я полинезийка?
— Ты самая красивая, сильная и умная женщина из всех, кого я встречал в жизни. И я хочу, чтобы ты находилась под моей защитой. И ты заполнишь ту пустоту, которая долгие годы тяготила меня. Джаред не верит в судьбу. А я верю. И это' внушает мне надежду.
В его голосе слышались сила, убежденность… и боль. Лани захотелось утешить, успокоить его, прижать к груди его голову с седоватыми волнистыми волосами и погладить их. Но она не должна позволять себе подобной страсти. Лани с трудом сглотнула комок в горле.
— Тебе не следует питать надежды. — Она заставила себя улыбнуться. — И как только ты снова увидишь своих элегантных дам, ты тотчас позабудешь обо мне.
— Нет, такого не случится… — Он замолчал и набрал в грудь побольше воздуха. — Тебе нужны доказательства? Вполне понятно, учитывая, как Девилл обращался с тобой.
— Шарль очень хорошо ко мне относился.
— Ты просто изо дня в день внушала себе это, — улыбка осветила и смягчила грубые черты Бредфорда. — Но я буду обращаться с тобой иначе. Я никогда еще не владел никакими сокровищами. Тем заботливее и бережнее буду относиться к тебе.
Вновь прилив теплоты и нежности к Бредфорду охватил Лани, но она тотчас постаралась справиться с обуревавшим ее чувством.
— Со мной незачем обращаться бережно, я не кухонный горшок. И менее всего мне требуется твое внимание.
— Именно в моем ты испытываешь особенную нужду. — Его взгляд не отрывался от лица Лани. — Но вижу, что мне сейчас самое время уйти и дать тебе возможность осознать то, что ты услышала, — повернувшись, Бредфорд зашагал по палубе.
Да, задал он загадку, но она и думать не станет, мало ли что наговорил Бредфорд. Она любит Шарля. А заверения этого выпивохи столь же шатки, как и уходящая из-под ног палуба в штормовую ночь. К следующей встрече Бредфорд уже успеет приложиться к бренди и забудет обо всем, что тут наговорил. Конечно, сегодня он неожиданно удивил ее глубиной и силой своего характера. Она никогда не видела его столь торжественным. И даже не предполагала, что он может быть таким. Но она не желает ничего знать о нем. И все же его предложение и тон, каким он говорил с ней, взволновали Лани, и она уже не могла делать вид, что не замечает отношения к себе.
Бредфорд оказался прав. Дурная привычка пить помогла ей держать его на расстоянии. С первого же взгляда на него Лани догадывалась, что за внешней распущенностью скрываются незаурядный ум и сила воли. Сначала она сердилась, а потом…
Берегись! Это слово само явилось на ум. Да, все равно. Ей следует держаться настороже. Совсем недавно Лани торопила Касси вернуться в реальный мир. Теперь она обязана напомнить о том же самой себе. И ей не стоит забывать, что тот Бредфорд, которого она сегодня открыла, не так прост, каким казался ей. И теперь с ним придется считаться.
Да где же она, черт бы ее побрал? Джаред спустил ноги с кровати. Касси вот-вот появится. Ничего особенного, что она задерживается, твердил он себе.
Но до сегодняшнего дня она ни разу не запаздывала. Подойдя к иллюминатору, Джаред взглянул на море. Оно тихо и покойно лежало перед ним. Значит, у Касси нет оснований волноваться за Капу.
Может, она заболела? Тревожное чувство закралось в его душу. Замечал ли он какие-либо приметы недомогания сегодня за ужином? Нет. Касси оставалась такой же сдержанной и невозмутимой, как и обычно, когда они бывали рядом при свидетелях. Зато ночью, перешагнув порог его каюты, Касси пылала от страсти к нему.
Джаред ощутил, как затвердела и заныла мужская плоть. Как же он попал в ловушку к ней! Никогда ничего подобного он не испытывал, встречаясь с другими женщинами. Он словно в какой-то лихорадке, она опалила его своим жаром. Но тогда почему же он стоит здесь и дожидается неизвестно чего? Надо накинуть плащ на плечи и пойти к ней в каюту, как он неоднократно угрожал. Джаред повернулся — и замер.
Она всегда отводила глаза, когда Джаред настаивал на том, что придет к ней в каюту. Гордость не позволяла ей просить его не приходить к ней. Касси заранее стыдилась Лани. Стеснялась, что выкажет свою слабость перед подругой. Как маленькая девочка. Но он почему-то щадил ее чувство. И сейчас тоже, отметил Джаред. Как бы она ни выводила его из себя, в какую бы ярость он ни впадал и как бы ни желал ее, никакая сила не могла заставить его причинить боль Касси, заставить ее пережить чувство унижения. Он не может пойти к ней.
Но где же она, черт бы ее побрал! Она так нужна ему.
Увидев Касси на палубе, Джаред направился к ней. Она не отвела глаз от залитого солнечным светом моря, но краем глаза следила за приближающимся противником. Сейчас он выглядел так, как полагается его светлости, герцогу Морландскому. Его движения грациозны и неторопливы. И может, все обойдется. Зря она так нервничает.
— Доброе утро, — голос как шелк. — Надеюсь, вы спали хорошо? — «Вы» просто прошипело в его устах.
— Неплохо.
— Лжешь. — И Касси увидела, как под маской сдержанности проглянула свирепость, которую ему не удалось скрыть. — Ты побледнела, у тебя круги под глазами. Держу пари, ты сегодня не сомкнула глаз всю ночь. Не могу передать, как это радует меня.
— Какие внимание!
— А с чего мне быть внимательным? Я зол, нетерпелив и сдерживаюсь, чтоб не выбросить тебя за борт к акулам. Посмотри на меня.