Теперь тени подступали из темноты, и некому было разогнать их. Они надвигались на него, подходили все ближе и ближе.
– Прочь! – простонал Ишмару. – Слышите! Вон!
И выскочил из пещеры, которая вдруг превратилась для него в западню.
Ишмару не останавливался до тех пор, пока не добежал до леса. После чего в изнеможении свалился под вязом. Кто это сотворил? Кто посмел посягнуть на то, что давало ему силу?
Эмилия! Это она.
Никто другой не мог догадаться о том, что духи мертвых могут преследовать его. Ишмару рассердил ее, и она ответила ударом на удар.
Гнев вспыхнул в нем, как пламя костра в ночи.
Ты поплатишься за это, Эмилия. Ты еще горько пожалеешь о том, что посмела посягнуть на защитников.
Взгляд его упал на золотую зажигалку, которую он все еще сжимал в руке. Металл покорежился от огня, но инициалы можно было разобрать. Хименес. Он стал оружием в ее руках. Оружие, которое вызвало этот страшный пожар. Сам ублюдок никогда бы не осмелился на такое.
Неважно, кто исполнитель. Он всего лишь выполнял волю Эмилии. Это она направила его сюда.
* * *
Статья появилась на первой полосе газеты. Она была полностью посвящена RU-2, Кейт и отпечаткам пальцев Джона Доу, которые являлись копией отпечатков Ноя Смита. Никаких упоминаний об Огдене и его соучастниках.
– Даже про Ишмару ничего не говорится, – отметила Кейт.
Сет пожал плечами:
– Она очень осторожна. Но уверен, что продолжает копать в этом направлении. Зато во всем, что касается нас, – говорится очень уважительно. Большего трудно было ожидать. Теперь остальные газетенки захотят выкопать что-нибудь, компрометирующее тебя или меня. Начнут ворошить наше прошлое, вытаскивать все грязное белье, чтобы найти нечто, привлекающее внимание публики.
Кейт продолжала смотреть в газету:
– Как ты думаешь? Этого достаточно?
Сет покачал головой:
– Нет, конечно. Нам надо хорошенько все взболтать. Чтобы шум не унимался как можно дольше. – Он подошел к окну и, выглянув, посмотрел на движущиеся внизу машины. – Тебе все еще рискованно выходить, на публику. Я думаю, что огденовские головорезы не посмеют ничего сделать на глазах у общественности. Но это не значит, что они не попытаются.
– Огден уже пробовал испугать меня. И я хочу как можно скорее покончить со всем. Как ты думаешь, что мне для этого надо сделать?
– Позвони Мерил Кимбро и попроси ее назначить нам встречу с сенатором Лонгуортом сегодня после обеда. А я позвоню на телевидение.
– Он не захочет встречаться с нами.
– Как миленький захочет. Пойми, политики не любят уклоняться от тех встреч, на которые направлено пристальное внимание прессы.
– Но ты сам понимаешь не хуже меня, что я не смогу заставить его отозвать законопроект.
– Если ты сумеешь вызвать сочувствие и симпатию к себе, его шансы могут резко упасть.
– А затем?
– Мы нанесем визит сенатору Ральфу Майгеллину.
– Еще один политик, замешанный в это дело?
– Ральф Майгеллин – один из тех редких людей… про которых можно сказать, что он честный и заслуживающий уважения политик. Его можно охарактеризовать как идеалиста. И если мы сумеем настроить его против Лонгуорта, наши шансы увеличатся вдвое. И тогда законопроект могут не принять.
Кейт покачала головой:
– Как много «если». И откуда ты столько знаешь про все, что творится в Вашингтоне, когда… – Она замолчала.
– Когда занимался совсем другими делами? Напрасно удивляешься. Ты даже не представляешь, насколько полезны знания о закулисных играх политиков в моем деле. – Сет повернулся лицом к ней. – Должен тебе сказать, что я не видел фамилию Ральфа Майгеллина ни в одном из списков кандидатов, у которых собирались вымогать деньги. – Сет направился к двери. – Переоденься. Постарайся выглядеть хорошим профессионалом, умной и к тому же сексуально привлекательной женщиной.
– Не слишком ли многого ты требуешь от меня?
– Нет. Не многого. Всего этого тебе не занимать. Если не станешь мешать самой себе. – Он обернулся. – Постарайся максимально раскрепоститься. В этой части Америки «синие чулки» не пользуются особым успехом.
* * *
Кейт замерла от неожиданности, когда час спустя, распахнув дверь своей спальной, вышла в гостиную. Сет к этому времени успел переодеться. На нем был хорошего покроя темно-коричневый пиджак, бежевая рубашка и шелковый галстук с едва заметным рисунком. Все вместе составляло впечатление строгой, дорогой одежды. Она никогда не видела Сета ни в чем, кроме джинсов и костюмов хаки полувоенного покроя.
– Что ты так смотришь на меня? – поморщился Сет. – Не мог же я одеться по-другому.
– Тебе так… идет костюм, – она сразу заметила, с какой неожиданной для нее элегантностью он носит цивильную одежду.
– Наверное, я похож в нем на адвоката, – буркнул Сет и оглядел ее с ног до головы. – Черный цвет тебе идет. Но, по-моему, ты выглядишь слишком строго. Нужно как-то смягчить это впечатление.
– Я же собираюсь не на демонстрацию костюмов в роли манекенщицы, – сухо отозвалась Кейт.
– Распахни костюмный пиджак так, чтобы была видна шелковая блузка, – Сет, не дожидаясь ее ответа, расстегнул пуговицы на костюме, потом чуть-чуть распушил волосы, придавая им более непринужденный вид. – Вот так.
Отлично. – Заметив, как на ее лицо начинает набегать тень, он быстро проговорил:
– Не сердись. Если ты захочешь отрубить мне голову за эти вольности, я сам подставлю шею. Но ты ведь знаешь, как много зависит от первого впечатления, которое оставляет человек.
– Даже пальцем не пошевельну, чтобы угодить им, – резко возразила она, но тем не менее не стала застегивать костюм. – С чего это ты вдруг стал беспокоиться о производимом впечатлении?
– Потому что газетчики сейчас разложат нас по тарелочкам и начнут тыкать вилками как в заливную рыбу. И вид блюда на них производит иной раз большее впечатление, чем его вкус. Фотографии действуют на читателя не меньше, чем рассказ о событии.
– RU-2 говорит сам за себя. Он не нуждается ни в каких… – Она замолчала. К сожалению, ничто не могло говорить само за себя в этом шторме, который они подняли. Все висело на волоске и зависело от малейшей случайности. – Хорошо. Я буду улыбаться в камеру, как кикимора.
– Не обязательно улыбаться. После того, что стряслось с тобой, ты имеешь право быть серьезной. Просто надо подчеркнуть ненавязчиво: ты не только ученый, но еще и женщина. Эта встреча полностью посвящена тебе. Я только прикрываю тыл. – Он обнял ее за плечи. – И постарайся держаться поближе к Лонгуорту. По сравнению с таким крупным мужчиной ты будешь выглядеть особенно хрупкой и уязвимой. Будет очень удачно, если у всех создастся впечатление, что такой бык нападает на тоненькую, но храбрую женщину.