– Вот теперь ты точно всех перебаламутил, – простонала Кайндел, вытягивая из-под спутника ноги. – Почище, чем я…
– Не факт. Здесь постоянно что-нибудь падает или грохочет. Вставай, пошли. Быстро! – И вновь потащил ее за собой.
– А что у них тут за заклинательная зала?
– Увидишь. Нам придется через нее пройти, потому как, боюсь, по-другому до нужного места просто не добраться.
– Да, непременно…
Рейр обернулся и внимательно посмотрел на девушку.
– Только давай-ка без глупостей, беспокойная ты моя альвийка.
– Я постараюсь…
В его глазах было понимание и подозрение, и девушке показалось, что он видит ее насквозь. Она передернула плечами и отвернулась.
– Пойдем уже, а?
– Без глупостей, Кайндел!
Узкий, с низким потолком коридор, и без того тесный, да еще заваленный всяким барахлом, внезапно влился, словно река в океан, в обширную круглую комнату с высоким потолком, почти залу. Сперва девушка решила, что это большая мастерская, потому что все углы были загромождены обрезками досок, кусками фанеры, ДСП, какими-то железками, на стеллаже у одной из стен были разложены инструменты, верстак наполовину засыпан деревянными и металлическими опилками, на единственном чистом пятачке лежал недоотделанный меч.
Однако через мгновение девушка ощутила, как ноздри ей что-то знакомо щекочет, как покалывает кончики пальцев, и волосы, кажется, вот-вот встанут дыбом, наэлектризованные, будто бы в эпицентре грозы или в физической лаборатории, посвященной изучению электричества. Подобные ощущения она испытывала, когда напрямую работала со своими источниками магической энергии, но ведь сейчас на самом деле даже не пыталась прикоснуться к средоточию силы, даже не знала, где именно и как оно функционирует. Просто стояла у входа в комнату-залу.
Впрочем, ей потребовалось немного времени, чтобы разобраться, откуда именно исходит сила. Крошечный (по сравнению с верстаком) столик, на котором стоял переливающийся магией предмет, стоял в сторонке, рядом со свернутым в рулон широким полотнищем войлока. Словно к пластиковой колбе с заспиртованным «чужим», Кайндел направилась к столику осторожно, медленно, но решительно.
– Эй, пошли! – окликнул ее встревоженный Рейр.
– Ну уж нет. – Девушка подошла к столику и присела рядом с ним на корточки. – Теперь я отсюда не уйду. Пока…
На столике стояла чаша – довольно аляповатое изделие, явно кустарное, затейливое сочетание литья, работы с проволокой и филиграни, выполненной, похоже, с использованием мелкой охотничьей дроби и руками ученика, впервые взявшегося за подобное задание. Два драгоценных камня, вставленных в боковинки чаши, выглядели здесь на редкость нелепо, неуместно. Их, похоже, врезали с большим старанием, хоть и без особого мастерства, и сориентировали точно друг против друга. Судя по виду, камни были высшего качества и великолепной отделки – крупный темный рубин и прозрачно-багряный, дивной красоты гранат.
– Над артефактом такой силы могли бы и более старательно поработать, – заметила курсантка, наклоняясь и разглядывая основание чаши. Там была припаяна скрученная, предварительно сплющенная проволока, и припаяна дурно, с потеками и пятнами лишнего припоя.
– Да, конечно, – Палач Круга явно проявлял нетерпение, но почему-то не решался схватить спутницу за руку, чтобы просто поволочь за собой. – Я слышал, этот артефакт делал один из подмастерьев, парень старательный, но не талантливый. Он сам раздобыл камни, которые вставил в чашу, принес металл, поэтому ему никто не мешал и не влезал в его работу. А когда камни уже были поставлены и укреплены, они вдруг «заиграли». «Ожили». Ну ты понимаешь.
– Да, понимаю, – Кайндел прислушивалась к своим ощущениями, поэтому говорила рассеянно. – Артефакт нежданно-негаданно получился, причем сильный, очень сильный. И поскольку не было никакой уверенности, что на другом, более аккуратном изделии удастся добиться такого же результата (поскольку непонятно было, как горе-мастер добился столь впечатляющего результата), решили все оставить как есть.
– Эй, что ты делаешь?!
– Беру эту штуку.
– Не прикасайся!
– Почему? – Она изобразила удивление, хотя уже достаточно разобралась в артефакте, чтобы понять, какие опасности могут ее поджидать, и что, собственно, имеет в виду он.
– Здесь слишком высока степень магической напряженности.
– А энергия – знаешь, откуда? – Рейр вопросительно приподнял бровь, и девушка пояснила с улыбкой: – Из моих же источников. Неужели есть что-то такое, чего ты не знаешь?
– Хм…
Адепт Круга задумался, отвлекся, и в этот момент она наконец-то решилась прикоснуться к чаше.
Это было похоже на прикосновение к огню, однако уже через долю мгновения жар стал не болезненным, а приятным. По телу прошла волна болезненного наслаждения, и Кайндел едва не забылась, наслаждаясь этим ощущением. Энергия, наполнявшая артефакт, действительно была взята из источников, принадлежащих ей, причем из обоих сразу. Аккуратно смыкая ладони на чаше, девушка понимала, что если бы энергия не принадлежала изначально ее источникам, даже прикосновение к чужому артефакту наверняка стоило бы ей жизни.
Теперь же явно чужой магический предмет оказался в смятении и сомнениях. Верно, руки, которые прикоснулись к нему, не были рукам создателя и хозяина, однако и чужими их назвать было сложно. Курсантка подняла чашу, нервно оглянулась. Подняла со скамьи с инструментом какую-то тряпку и торопливо закутала в нее артефакт.
– Пошли?
– С артефактом под мышкой? Ты хоть понимаешь, что сделала-то? Если раньше за тобой охотились постольку-поскольку, то сейчас сядут на хвост в полном составе. Я не понимаю, тебе что, собственная жизнь менее важна, чем какая-то дурацкая чаша?
– Нет, конечно. Жизнь важнее. Но я же знаю, что ты меня все равно вытащишь…
– Нахалка. – Мужчина в восхищении покачал головой. – Просто дивная нахалка!
– Спасибо, – с трудом ответила Кайндел.
Ею овладевало странное состояние. Она чувствовала, что бежит за Рейром, который буквально силком тащил ее за собой, и одновременно пребывала в каком-то оцепенении. Если бы не было рядом мужчины, она никуда бы не побежала, просто прислонилась бы спиной к стене или какому-нибудь подходящему предмету мебели и стояла бы, переживая то, что происходило с ней. Сейчас именно это казалось ей самым важным, а вовсе не вопросы выживания или там благополучной передачи сведений.
Уже через несколько секунд такое положение дел вызвало у девушки сперва недоумение, а затем и вялое сопротивление. Она привыкла относиться к своим намерениям и желаниям аналитически, особенно если они не были подкреплены фактами и логическими выкладками. Нетрудно было догадаться, что именно вмешательству артефакта в ее личное пространство она была обязана происходящими с ней сейчас странностями. Прежде ей лишь однажды случилось «общаться» подобным образом с сильным артефактом, и воспоминания об этом процессе у нее сохранились не самые радужные. Собственно, если бы имелся выбор, она, руководствуясь здравым смыслом, ни за что не стала бы заниматься этим прямо сейчас, уж всяко отложила бы на более спокойные времена.