Дом, который мне указала селянка, выглядел поновее и получше, чем прочие, — аккуратно подметенный двор, вычищенное крыльцо с новенькими досками на ступенях, крепкая крыша… Судя по всему, Инсард прикладывал немало усилий, чтоб дом выглядел достойно. Его жена вносила свою лепту. Она выскочила на мой стук в калитку с таким видом, словно бежала на пожар, — в одном тонком платье, на которые местные женщины обычно накидывали что-то еще. Да, полновата, даже толста. Щеки свисают, как два сальных мешочка, все тело ходит ходуном — заметно даже сквозь ткань.
Женщина посмотрела на меня с испугом, а через время я понял, что смотреть с испугом — это уже привычка. Медленно спустилась с крыльца, цепляясь за балясины, подошла к калитке.
— Ты кто?
— Я Серт. Охотник. Я был в одной команде с твоим мужем.
Она подняла голову и жалко взглянула на меня. Приоткрыла калитку.
— А где он сам?
— Он погиб. Мне очень жаль.
Я, наслушавшись обмолвок Инсарда, ждал вспышки радости в ее глазах или облегчения. Ничего этого не было. Все такой же жалкий взгляд, совершенно не трогательный в красивых глазах настолько некрасивой женщины. Мгновенно выступившие слезы, которые она попыталась скрыть, отвернувшись.
— А что случилось?
— Мы нарвались на тритона. Такого демона…
— Да, я знаю про них.
— Из всей команды остались только двое. Я и Альшер. — Она стояла отвернувшись, ничего не отвечая. — Ты позволишь мне войти?
— Да, конечно, прости. — Посторонилась, перехватила повод коня и потянула его к конюшне. Я едва успел сдернуть с седла мешок. — Я позабочусь о твоей лошади. Войди в дом.
Внутри оказалось уютно и чисто — выметенные полы, пахнущие свежестью половики, выцветшие от частых стирок покрывала. На выскобленном столе стояло огромное блюдо с выпечкой — может быть, она ждала мужа? Но тот должен был бы приехать только через день или два… После решения всех финансовых вопросов и закрытия сезона.
Она появилась через несколько минут — с ведром воды, поставила его у двери. Принесла мне огромную кружку холодного местного кваса — я вцепился в нее с наслаждением. В такую жару холодный напиток дороже, чем золото. Несмотря на свою чрезвычайную полноту, женщина бойко сновала по кухне. Стол быстро наполнился угощением — нельзя было столько съесть в один присест.
— Значит, его больше нет? — проговорила она, тяжело усаживаясь на скамью.
— Нет.
Отвернулась, поднося ладонь к лицу. Долго молчала, и я, утолив первый голод, сдвинул блюдо в сторону, чтоб положить на стол мешок.
— Здесь деньги. То, что мы смогли получить за тритона, и вот еще. — Я кинул сверху кошелечек. — За остальное. Как понимаю, здесь большая сумма. Хватит надолго…
Она повернула голову и посмотрела на меня.
— Я не боюсь того, что осталась одна, — заявила женщина твердо и спокойно. Впечатление немного портили покрасневшие от слез глаза. — Семья меня не оставит. Тем более с его деньжищами. — Небрежно кивнула на мешок. Мда, если Инсард не в шутку упирал на ее меркантильность, то он плоховато ее знал. Алчные женщины совсем иначе смотрят на деньги и говорят о них. — Просто… Он так и умер, ненавидя меня?
Женщина смотрела мне в глаза с таким выражением, от которого крыша у нормального мужчины могла поехать вне зависимости от неприглядной внешности дамы. В ее глазах звучало что-то такое, что взывало к самым глубинам мужских чувств. Трудно не отозваться на такую мольбу. И соврать очень трудно — если, конечно, это не твоя женщина. Собственной в подобной ситуации как раз хочется соврать возможно красивее, чтоб отчаяние наконец-то сменилось надеждой.
В конце концов на ситуацию можно ведь взглянуть и под особым углом. Счастье, что об их отношениях я знал слишком мало и мог уверить себя, что мои предположения — истинная правда.
— Он тебя не ненавидел. Поверь мне. Он тебя любил — по-своему, может быть, слишком странно… уродливо. Но любил. Не мог без тебя.
— Ты так думаешь? — Женщина горьковато улыбнулась.
— Уверен. Кому и судить об этом, как не мужчине?
Вздохнула. Немного успокоилась — это было видно.
Потянулась пощупать мешок. Удивленно подняла бровь.
— Так много?
— Да.
— Что ж… Позволь, я уложу тебе с собой в дорогу пирогов. Ты не можешь здесь заночевать, раз Инсард… Раз он не вернулся.
— Понимаю… Спасибо. — Пакет, который я принял от нее, вмещал в себя столько еды, что накормить можно было всю нашу команду, пока она еще пребывала в полном составе.
Я уходил, а она как сидела перед столом на кухне, так и осталась сидеть. И, судя по всему, мешок с деньгами интересовал ее не слишком-то. Коня из конюшни я вывел сам — он успел перекусить и утолить жажду, точно так же, как и я. До Киалаша оставалось всего ничего. А там — постоялый двор, отдых, который нужен мне по-прежнему, несмотря на чародейское зелье и преждевременно оконченный сезон. Интересно, успел ли на место встречи Альшер — ему-то объезжать три места.
Бывший капитан подоспел лишь через пару дней — раздраженный и усталый.
— Ну что? Передал?
— Передал.
— Как она?
— Плачет.
— Хм… Что-нибудь дала тебе с собой?
— А то! — Я, удивленный, выложил на стол сверток.
Капитан развернул его, выбрал себе булочку и с удовольствием вцепился в нее зубами.
— Она всегда делает отличную выпечку. Ни с чем ее не спутаешь.
— Ты меня проверял, что ли?
— А ты разве собирался обманывать? Кстати, вот твои деньги.
— Ладно. — Я усмехнулся про себя. Что тут еще может быть, если не проверка? — А остальные как?
— Ну как тут может быть. — Альшер развел руками. — Жена Сайну только поняла, что тут за дело, — вой подняла. Я оттуда убрался по-быстрому, как только подоспела ее мать успокаивать дочку. Не думаю, что та доносит до срока. Как бы еще сама не убилась.
— Она так любила мужа?
— И любила, и вообще… Ну что уж тут. Хоть теперь ни в чем не будет нуждаться. Хоть не нищенкой вернется в родительский дом. Жаль, конечно.
— И что планируешь делать теперь? Набирать новых охотников?
— Какое там, — отмахнулся. — Все, мое время прошло. Хватит с меня. Пятнадцать лет по «гармошкам» — сколько можно испытывать судьбу? Вернусь домой, заведу дело. Жена и ее семья помогут. А ты что собираешься делать, Серт?
— А я так и не понял, мое ли это.
— Собираешься продолжать охотиться?
— Да, пожалуй. Можешь ли посоветовать такую команду, где меня не станут подставлять и нагревать на деньги?
— Ну ты спросишь. — Альшер вскинул голову. — Те команды, которые я знаю, хороши, но нового человека вряд ли возьмут. Даже с моей рекомендацией. Или для того, что ты сказал, — подставить, если вдруг дело запахнет жареным.