– Наверное, ты права.
– Я много над этим размышляла, – сказала Лиззи. Она скинула туфли, словно, признавшись ему во всем, смогла наконец расслабиться.
Джек печально наблюдал за тем, как она удобно устраивается на своем уголке дивана. Он вспомнил, как мчался сегодня утром домой, уверенный, что ему следует попытать счастья еще раз.
Это решение придало ему сил, и он в порыве радости перепрыгнул через ворота. Затем Лиззи встретила его с сияющим лицом и страстно поцеловала.
И вот теперь она держится так серьезно и отстраненно, словно хочет во что бы то ни стало доказать ему, что их поцелуи были ошибкой.
– Женщины прекрасно справляются с воспитанием детей в одиночку. Моя мать отличный тому пример. Она подарила мне и моим сестрам очень счастливое детство. Лучше воспитываться матерью-одиночкой, чем в полной семье, где нет любви и понимания.
Джек не мог с этим поспорить. Брак его родителей был несчастливым, и его детские годы были омрачены бесконечными ссорами и спорами. Он помнил, как лежал ночами без сна, накрыв голову подушкой и заткнув пальцами уши, чтобы не слышать яростные упреки, которыми его родители осыпали друг друга.
– А как насчет твоего отца? – спросил он. – Он хорошо отнесся к тому, что твоя мать решила воспитывать тебя в одиночку?
– По правде говоря, нет. – Лиззи опустила глаза. – Я плохо знала своего отца, когда была ребенком. Только приехав к нему в Австралию, я поняла, каким брошенным и обиженным он себя чувствовал. Это еще одна причина, по которой я предпочла донора спермы. Заводить роман с мужчиной лишь для того, чтобы родить от него ребенка, неправильно. Получается, что ты его используешь, играешь его чувствами. Далеко не все мужчины готовы добровольно отказаться от своего ребенка.
Джек не мог с этим не согласиться. Многие мужчины хотели принимать участие в воспитании своих детей.
– Это все, что я могу тебе сказать, – подытожила Лиззи, пристально глядя на него. – Надеюсь, ты меня поймешь.
Джек сглотнул. Ему было тяжело думать о том, что Лиззи собиралась одна растить своего ребенка. Впрочем, это было совсем не его дело.
– Ты порядочная женщина, Лиззи, – сказал он.
– Мне приятно это слышать.
– Но ты ведь не собираешься до конца жизни избегать отношений с мужчинами?
Ее глаза расширились от удивления.
– Я… э-э… По правде говоря, я не загадывала так далеко наперед.
Пульс Джека участился. Может, у Лиззи и не было планов, зато они были у него. В них входило исследовать губами и руками каждый уголок ее роскошного тела, подарить ей всю нежность и страсть, на которую он только был способен.
Но его планам не суждено было осуществиться. Лиззи ясно дала ему понять, что им не стоит сближаться. Она была полностью сосредоточена на своем будущем ребенке. Она не нуждалась в мужчине.
Не нуждалась в нем.
Джек прокашлялся:
– Если я чем-то тебя обидел, прошу прощения. Я говорил, не зная всех деталей. Ты имеешь полное право принимать собственные решения. Это твоя жизнь и твой ребенок.
Быстро поднявшись, он вымученно улыбнулся, стараясь не обращать внимания на то, как соблазнительно она сейчас выглядела. Ее длинные загорелые ноги слегка поблескивали на свету, длинные темные волосы каскадом рассыпались по плечам.
– Наверное, ты очень занята. – Он направился к двери. – Не буду тебя отвлекать.
Стоя в дверях своей комнаты, Лиззи смотрела на выжженную солнцем равнину и изо всех сил старалась не скучать по Джеку.
Несомненно, он был озадачен и, возможно, даже расстроен тем, что после своих многообещающих поцелуев она повернула на попятную и рассказала ему о своей беременности.
Хотя она вовремя остановилась и произнесла речь, которую вряд ли когда-нибудь сможет повторить, внутри ее по-прежнему горел огонь желания. Стоило ей только позвать Джека обратно…
Лиззи знала, что это неправильно. Сожаление такое бесполезное чувство.
Негодуя на себя за свою слабость, Лиззи вернулась в комнату, села за стол и включила компьютер. Настроив соединение с Интернетом, она стала ждать, когда загрузится ее электронная почта. Ее сердце подпрыгнуло, когда она увидела среди рабочих посланий долгожданное письмо от Изабеллы Казали, ее кузины. Наконец-то свежие новости из Монта-Корренти!
Лиззи облегченно улыбалась, когда открывала сообщение. Она так беспокоилась.
Письмо было на английском. Изабелла хорошо знала этот язык и использовала его всякий раз, когда у нее была такая возможность.
«Дорогая Лиззи!
Извини, что не ответила на твои письма раньше. Папа плохо себя чувствует, так что я в «Розе» за старшего. Кручусь как белка в колесе.
Надеюсь, что с тобой и твоим малышом все в порядке. Ты все еще на ферме в Северном Квинсленде? Уверена, там здорово. Ведь это совсем другой мир.
А теперь позволь мне рассказать тебе о Максе. Я от него без ума. Он такой замечательный. Я так счастлива. Мне все еще не верится, что я встретила мужчину своей мечты. Его любовь до сих пор кажется мне чудом».
Каждое слово в последнем абзаце было проникнуто радостью. Лиззи была искренне рада за кузину и в то же время завидовала ей.
«Все это время я была занята, так что не говорила с твоей матерью».
«Потому что злишься на нее, – подумала Лиззи. – И у тебя есть для этого все основания».
«О близнецах пока ничего не слышно. Ты знаешь, что я хотела отправиться в Нью-Йорк на их поиски, но здоровье папы ухудшилось, и я не смогла его оставить.
Ладно, мне пора закругляться. У меня еще столько дел.
Чао,
Изабелла».
Получив весточку из дома, Лиззи облегченно вздохнула. Даже после стольких лет в Австралии она по-прежнему считала Монта-Корренти своим домом.
Под влиянием сиюминутного порыва Лиззи набрала номер матери, но наткнулась на автоответчик. Она оставила короткое сообщение.
– Думаю о тебе, мама. Люблю тебя. У меня все хорошо. Свяжись со мной, когда освободишься. Чао.
Следующие несколько дней Лиззи редко видела Джека. Похоже, он был очень занят. Она тоже много работала, но находила время на утреннюю прогулку, послеобеденный отдых и чтение книг, которые привезла с собой.
Занятость Джека была ей на руку. Это отдаление друг от друга поможет ей сосредоточиться на работе и ребенке.
Все остальное, включая Джека, отвлекало ее от двух этих важных вещей. Она напоминала себе об этом по тысяче раз на дню.
Разумеется, они виделись за едой и продолжали готовить по очереди. Каждый из них непринужденно рассказывал о своем привычном мире, и эти беседы доставляли удовольствие им обоим. В то же время со стороны Джека не было ни малейшего намека на флирт. Никаких горящих взглядов. Никаких прикосновений.