Никаких поцелуев.
Для нее было потрясением осознать, что, несмотря на бесконечные нотации, которые она себе читала, ей не хватало всего этого. К своему глубокому разочарованию, она по-прежнему находила Джека привлекательным и предавалась фантазиям о нем.
Однажды днем, когда Лиззи отвечала на важное электронное письмо из Канберры, она услышала шаги Джека на веранде, и ее пальцы замерли над клавиатурой.
Он прошел мимо ее комнаты и повернул к себе. Через минуту послышался шум воды. Она честно пыталась не представлять, как белые пузырьки пены скользят по его бронзовой мускулистой груди и плоскому животу.
При мысли об этом ее бросило в жар. Образ обнаженного Джека под струями воды был таким реальным, что казалось, она может провести ладонями по его блестящей гладкой спине, а затем присоединиться к нему.
Только когда шум воды внезапно стих, к ней вернулось ощущение реальности.
Через три дня после очередного дружеского разговора за ужином Лиззи столкнулась с Джеком. Буквально.
Это случилось в коридоре, когда она выходила из ванной. На ней был белый махровый халат и тюрбан из полотенца на голове. Ее кожа слегка раскраснелась, от нее пахло розовым и лавандовым маслом из коллекции Кейт.
Она сидела в ванне с толстым романом до тех пор, пока кожа на ладонях и ступнях не сморщилась, после чего, не переставая читать, направилась к себе в комнату.
В коридоре она столкнулась с Джеком, и книга выпала у нее из рук.
– Прости! – воскликнули они оба и одновременно присели, чтобы поднять книгу.
То, что случилось дальше, было похоже на сцену из кинофильма. Лиззи почувствовала, что края халата у нее на груди расходятся, но вместо того чтобы испытать смущение и запахнуть их, она застыла на месте и уставилась на Джека, словно зачарованная.
Он сидел на корточках напротив нее. Они держали книгу, смотрели друг на друга и тяжело дышали, как после длительной пробежки.
Затем они медленно поднялись, все еще держа книгу. Джек сделал шаг навстречу, а она в этот момент сделала шаг назад. Это было похоже на медленный вальс.
Лиззи обнаружила, что прижимается спиной к холодной стене коридора, а Джек уперся руками в стену по обе стороны от ее головы. Она была в ловушке, и у нее перехватило дыхание.
Все мысли покинули ее, осталось лишь безграничное желание.
Джек был близко. Так близко, что она видела каждую щетинку на его подбородке.
Он протянул руку и провел по обнаженной коже в вырезе ее халата. Когда его пальцы задержались в ложбинке на ее груди, у нее перехватило дыхание.
– Лиззи, – прошептал он, глядя с улыбкой в ее глаза. Его губы находились в дюйме от ее губ. – Ты же знаешь, тебе нужно только попросить.
Проведя пальцем по ее щеке, он отстранился, пошел вперед по коридору и исчез в темноте.
Каким-то образом Лиззи удалось вернуться в свою комнату. Там она, дрожа всем телом, рухнула на кровать. Она была потрясена силой своего влечения к Джеку.
Джек не мог поверить, что сказал это Лиззи.
Тебе нужно только попросить.
Похоже, у него не все в порядке с головой.
Вот только думал он вовсе не головой.
Лиззи была рядом с ним, практически обнаженная. От нее соблазнительно пахло розами и лавандой. Ее кожа слегка разрумянилась, губы дрожали в ожидании его поцелуя.
К счастью, ему удалось устоять перед искушением.
Было огромное количество причин, по которым она ему не подходила. Его детство и юность прошли в постоянном стремлении доказать отцу, что он чего-то стоит. Сейчас он наконец мог жить так, как ему нравится, и был полностью доволен своей жизнью. Зачем усложнять ее, строя отношения с женщиной, которая помешана на своей карьере и к тому же ждет ребенка от другого мужчины?
Проблема заключалась в том, что все это не мешало ему ее хотеть.
Тебе нужно только попросить.
Как будто она когда-нибудь попросит. В отличие от него, Лиззи Грин была благоразумна.
И все же…
Он видел тень разочарования в ее глазах, когда отстранился. Возможно, у него все еще был шанс.
Этим вечером пришло электронное письмо от Изабеллы. Лиззи сразу же открыла его, желая поскорее узнать, как обстоят дела дома. Кроме того, это была отличная возможность отвлечься от мыслей о Джеке.
«Привет, Лиззи!
У меня хорошие новости, и мне не терпится ими с тобой поделиться. Мне удалось найти контактную информацию об Алессандро и Анжело. Я собираюсь отправить им электронные письма, чтобы сообщить о нашем родстве.
Есть еще кое-какие новости, но я не уверена, что мне следует тебе рассказывать».
Внутри у Лиззи все упало. Она закрыла глаза, не желая читать оставшуюся часть письма кузины. Обычно она не бежала от проблем, но это было другое дело. Это касалось ее семьи, и ей было страшно.
Открыв глаза, она продолжила читать.
«Мой отец рассказал мне сегодня нечто ужасное. Мне очень жаль, Лиззи, но это касается твоей матери. Рано или поздно ты обязательно все узнала бы, поэтому я решила тебя подготовить. Все же я считаю, что будет лучше, если ты об этом услышишь от Лизы.
Надеюсь, ты не подумала самое худшее, Лиззи. Не бойся, твоя мать не больна. Надеюсь, она тебе объяснит причину своего поведения в тот момент, когда мой отец обратился к ней за помощью много лет назад. Прости, если все это звучит слишком загадочно, но я пока больше ничего не хочу тебе говорить.
С любовью,
Изабелла».
Потрясенная, Лиззи перечитала письмо, чтобы понять его смысл.
Что могла сделать ее мать?
У Лиззи сдавило горло.
Глубоко вдохнув, она взяла свой мобильный и стала дрожащими пальцами нажимать на кнопки.
Джек остановился рядом с дверью в спальню Лиззи.
Ему показалось, что она плачет, но это было невозможно. Лиззи была такой сильной. Он нашел о ней информацию в Интернете и знал, что она не давала своим политическим противникам никаких шансов. Он не мог себе представить ее плачущей, но, когда прислонился ухом к двери, понял, что ошибки быть не может. Лиззи определенно плакала.
Встревоженный, Джек постучал в дверь, но она его не услышала. Тогда он легонько толкнул дверь и вошел в комнату. Лиззи лежала на кровати. Ее тело содрогалось, лицо было красным и мокрым от слез.
Это зрелище неприятно поразило Джека. Сначала он был слишком потрясен, чтобы думать, но затем стал перебирать в уме возможные причины.
Что, если у нее возникли какие-то проблемы с ребенком?