– А я хорошо общаюсь на международном языке, – характерно потерев пальцами, ответил гигант.
– Возразить нечего: деньгам подвластны все языки, – разведя руками, согласился Антон. – Здесь говорится о том, что миноносцы – это «Божественный Ветер» Японии, который сметет русских.
– Что-то знакомое, – начал тереть нос Звонарев.
– Ну, может, вам о чем-то напомнит то, что «бог» на японском языке звучит как «ками», а «ветер» – «кадзэ».
– Черт!
– Й-якорная цепь!
– Ага. И я о том же.
– Думаешь, их миноносцы будут таранить наши корабли?
– Нет, Гризли, я думаю, что они будут рваться в минную атаку, невзирая ни на какой заградительный огонь. Миноносец, начиненный взрывчаткой, – это все же очень неэффективно. Один удачный снаряд – и мощный взрыв, а с торпедами он могут выдержать множество попаданий. Если Того использует в одной атаке десятка три миноносцев, которые ни при каких обстоятельствах не отвернут, то как минимум ему удастся развалить строй наших кораблей, как максимум – подорвать несколько из них. Не факт, что такая атака будет эффективной: все же противоминной артиллерии на кораблях в достаточном количестве, Макаров снял только шесть семидесятипятимиллиметровых орудий для обеспечения «Чукотки», отклонив все остальные просьбы. Опять же меры борьбы с миноносцами не вчера родились и для существующего уровня этих корабликов довольно эффективны, но опасность есть, и сбрасывать ее со счетов не стоит.
– Да откуда они возьмут столько добровольцев пойти на смерть? – взволнованно проговорил Сергей.
– Поверь, у них еще и кораблей не хватит на всех желающих, – крякнул Семен.
– Но тогда японцы рискуют лишиться большого количества миноносцев – с чем они будут воевать дальше?
– Сережа, это дела будущего, а сейчас главное – чтобы транспорты дошли до места и армия получила столь недостающие ей подкрепление и снаряжение, – покачал головой Антон. – Япония уже практически дошла до ручки, они как утопающий хватаются за соломинку. Так что камикадзе появятся лет эдак на сорок раньше. Опять же это шанс вновь захватить инициативу в водах Желтого моря.
– Но для этого нужна подготовка, промывка мозгов. Не может же быть, чтобы ни с того ни с сего Того бросил клич и – толпы моряков в едином порыве устремились в смертники. – Звонарев никак не хотел сдаваться.
– Но именно так было во Вторую мировую. Камикадзе появились неожиданно, спонтанно, когда нужно было противостоять американскому флоту, а достаточных сил для этого не было. А что касается промывки мозгов, то не волнуйся – уж кому-кому, а японцам ничего промывать не надо, они уже достаточно промыты благодаря культу бусидо, который столь силен в Стране восходящего солнца.
– Если эта самоубийственная атака будет удачной, то Макарову не поздоровится. Погоди. Получается, что «Росичей» не отправляют в рейд по этой причине? Вас будут использовать для срыва атаки японских миноносцев? Так чем же вы будете отличаться от этих смертников – ведь придется выходить между дерущимися эскадрами?
– А разве этого уже не было?
– Антон, но ты…
– Я моряк, командир корабля, идет война. Так где я должен быть? А иначе все зря. Все. Но держат нас здесь вовсе не по этой причине. Мы ведь участвуем в проводке транспортов из Инкоу. Ни Макаров и никто другой даже не подозревают, что может скрываться за этим поэтическим названием. Ну да, было два события в море, спасших Японию от вторжения врагов, теперь для поднятия духа пустили пропагандистскую агитку, не более. Это мы понимаем, какой смысл в это понятие могут вложить японцы. Опять же, может, мы и ошибаемся.
– Сомнительно, – вздохнул Сергей.
– Согласен.
– Слушайте, а я предлагаю выпить, – загудел, меняя тему, Гаврилов.
– Семен…
– Сережа, – осадил друга Гризли. – Вот ты не хотел участвовать в этом, но вышло так, что первым оказался на острие. Почему? Потому что давал присягу, и это для тебя не пустой звук. Мы тоже давали присягу, и отступать уже поздно. Так что все мы под смертью ходим – и с этим уже ничего не можем поделать. А вот то, что наши звания и награды остаются необмытыми, это непорядок. Господа подпоручики, по полной!
Макаров не забыл заслуг друзей. Звонарев был произведен в подпоручики и награжден Анной четвертой степени, официально – за активное участие в бою под Цзиньчжоу, но на деле ему припомнили и потопление миноносца «Оборо». С Песчаниным все обстояло самым лучшим образом, так как в той ночной атаке при перегоне миноносца и матки им был потоплен авизо «Яеямо». Степан Осипович вовсе не собирался забывать о том, как был потоплен этот корабль, и хотя по статуту был положен Георгий, Антон был награжден Станиславом третьей степени. Во время засады на корабли Того, следующие на ремонт, «Росичем» был потоплен легкий крейсер «Идзуми». Вот тут уж все было по статуту, и он был награжден Георгиевским крестом, а по совокупности произведен в подпоручики. Так что если награждение Георгием будет утверждено специальной комиссией в Санкт-Петербурге, то Песчанину можно будет подумать и о морском звании, так как тогда на его плечи автоматически виснет дворянство. Ну и Гаврилова не минула чаша сия, так как за бой с превосходящими силами противника и принуждение его к сдаче, читай – полный разгром одной усиленной ротой целого полка, – он также был награжден Георгием.
– А награды – тоже по полной? – лукаво взглянув на друга, поинтересовался Антон.
– А то как же.
– Злыдень, ты хоть габариты свои с нашими сравни.
– В традициях про габариты ничего не говорится, – упрямо гнул свое Семен.
– Ох, чует мое сердце, что зря я поддаюсь твоему давлению.
– Это точно, – безнадежно вздохнул Сергей, соглашаясь с Антоном. – А дворянство тоже сразу обмывать будем или все же подождем подтверждения?
– Что же мы – вообще традиций не уважаем? – деловито возразил Семен. – Или нам повод в дальнейшем не понадобится? Вот получим подтверждение, а потом – со всем нашим уважением.
Ситуация складывалась далеко не в пользу Японии, и это было понятно всем. Экономику страны лихорадило в корчах сильнейшего кризиса. Многие отказывались от, казалось бы, выгоднейших контрактов, предпочитая упустить выгоду, нежели иметь все шансы прогореть из-за встречи с русскими военными кораблями. Япония – островное государство, к тому же с бедными природными ресурсами, а потому выстоять она могла исключительно за счет привозного сырья, доставляемого только морем. Вот ведь и нет блокады, а количество заходящих в японские порты кораблей уменьшилось в разы.
Вдобавок ко всему уже выдвинулась в путь и вторая эскадра русских. Ее состав не впечатлял – всего-то два броненосца, пять крейсеров и десяток миноносцев, – сама по себе она не могла противостоять японскому флоту, а вот выступая в качестве подкрепления для первой эскадры, имела уже совсем иную ценность. В этом плане переоценить ее роль было трудно. К тому же на транспорте имелись орудия для установки взамен поврежденных на эскадре Макарова. Акции Японии падали с катастрофической быстротой.