— Кто-то устроил здесь праздник разбивания контейнеров, — сказал Уайрман. — И кто, по-твоему? Эм?

— Возможно, — ответил я. — Вероятно.

И тут я впервые задался вопросом: а не сумеет ли она всё-таки взять верх? Немного светлого времени у нас было, но меньше, чем я ожидал, а уж о запасе, при котором я чувствовал бы себя спокойно, говорить вовсе не приходилось. И что теперь? В чём мы собирались топить её фарфоровую ипостась? В грёбаной пластиковой бутылке с водой «Эвиан»? Не самая плохая идея, между прочим. Согласно утверждениям защитников окружающей среды, пластик способен пережить вечность, но фарфоровая фигурка вряд ли пролезла бы в горлышко.

— Какой у нас запасной вариант? — спросил Уайрман. — Топливный бак «Джон Дира»? Подойдёт?

При мысли о том, что придётся засовывать Персе в топливный бак старого трактора, внутри у меня всё похолодело. Он наверняка уже превратился в ржавое решето.

— Нет, не думаю, что бак нас выручит.

Должно быть, в моём голосе прозвучало что-то похожее на панику, потому что Уайрман сжал мою руку.

— Расслабься. Мы что-нибудь придумаем.

— Конечно, но что?

— Мы возьмём её в «Гнездо цапли», вот и всё. А уж там что-нибудь найдём.

Но мысленным взором я видел, как ураганы разбирались с особняком, который когда-то возвышался на южной оконечности острова, методично оставляя от него один лишь фасад. Потом подумал о том, как много контейнеров мы действительно смогли бы там найти, учитывая, что через сорок минут или чуть больше Персе высадит на берег десант, чтобы положить конец и нашим поискам, и нам. Господи, забыть взять собой такую элементарную вещь, как герметичный контейнер для воды!

— Твою мать! — Я пнул груду осколков, которые разлетелись в стороны. — Твою мать!

— Спокойно, vato. Этим не поможешь.

Уайрман говорил правильно. И ей хотелось бы разозлить меня, не так ли? Разозлённым Эдгаром легче манипулировать. Я попытался взять себя в руки, но не срабатывала даже мантра: «Я могу это сделать». И всё-таки ничего другого у меня не было. А что тебе остаётся, когда ты не можешь положиться на злость? Признать правду.

— Ладно. Но я не знаю, что нам делать.

— Расслабьтесь, Эдгар. — Джек улыбался. — С этим мы как-нибудь разберёмся.

— Как? О чём ты?

— Можете мне поверить, — ответил он.

v

Мы уже стояли перед Чарли-жокеем (свет определённо полиловел), когда мне в голову пришли строки из старой песни Дейва Ван Ронка: «Вместо утки курицу нам мама купила, на стол кверху лапками её положила». Чарли не напоминал ни курицу, ни утку, но его ноги, которые заканчивались не ботинками, а тёмным железным пьедесталом, действительно торчали вверх. Голова исчезла: провалилась через прогнившие, покрытые мхом и ползучими растениями доски.

— Что это, мучачо? — спросил Уайрман. — Ты знаешь?

— Я практически уверен, что это цистерна, — ответил я. — Надеюсь, не для сбора нечистот.

Уайрман покачал головой.

— Он не стал бы опускать их в говно, даже если бы совсем тронулся умом. Никогда в жизни.

Джек переводил взгляд с Уайрмана на меня. На его лице читался ужас.

— Адриана там? И няня?

— Да, — ответил я. — Я думал, ты это уже понял. Но самое главное, там Персе. Думаю, цистерну выбрали потому, что…

— Элизабет настояла на этом, чтобы гарантировать, что эта сука будет покоиться в водяной могиле, — мрачно сказал Уайрман. — В могиле с пресной водой.

vi

Чарли оказался невероятно тяжёлым, а доски, которые закрывали дыру в высокой траве, прогнили сильнее, чем перекладины лестницы. Оно и понятно: в отличие от лестницы, крышка подвергалась прямому воздействию сил природы. Мы работали осторожно, несмотря на сгущающиеся тени, не зная, какая у цистерны глубина. Наконец нам удалось наклонить этого доставившего нам столько хлопот жокея набок — так, чтобы Уайрман и Джек могли схватиться за его чуть согнутые ноги. При этом я встал на деревянную крышку. Одному из нас всё равно пришлось бы это сделать, а я был самым лёгким. Она прогнулась под моим весом, предупреждающе застонала, выдохнула затхлый воздух.

— Сойди с неё, Эдгар! — крикнул Уайрман, и одновременно раздался крик Джека:

— Держите жокея, а не то он провалится!

Они вдвоём ухватились за Чарли, а я сошёл с прогибающейся крышки. Уайрман держал ноги, Джек обнимал талию. На мгновение я подумал, что Чарли всё-таки «нырнёт» в цистерну и утащит их за собой. Но совместными усилиями им удалось повалиться назад, и жокей оказался на них сверху. Из-под земли появилась его улыбающаяся физиономия и красная кепка, облепленная здоровенными древесными жуками. Несколько попали на перекошенное от напряжения лицо Джека, один — в раскрытый рот Уайрмана. Тот закричал, выплюнул жука, вскочил, продолжая отплёвываться и тереть губы. Мгновением позже Джек уже составлял ему компанию, танцуя рядом и вытрясая жуков из рубашки.

— Воды! — проревел Уайрман. — Дайте мне воды, один из них у меня во рту, я чувствую, как он ползает по моему греба-ному языку.

— Никакой воды. — Я залез в заметно опустевший пакет с едой. Стоял на коленях, а потому в нос бил запах, идущий из дыры в крышке. И запах этот оставлял желать лучшего. Такой же наверняка шёл бы из только что вскрытой могилы. Собственно, цистерна ею и была. — Пепси.

— Чизбургер, чизбургер, пепси! — воскликнул Джек. — Никакой кока-колы! — И дико расхохотался.

Я протянул Уайрману банку газировки. Он скептически посмотрел на неё, потом схватил, дёрнул за кольцо. Глотнул, выплюнул коричневую пену, сделал ещё глоток, снова выплюнул. А потом допил содержимое банки четырьмя долгими глотками.

— Ах, карамба. Суровый ты человек, Ван Гог. Я уже смотрел на Джека.

— Как думаешь? Сможем мы её сдвинуть?

Джек посмотрел на крышку цистерны, потом опустился на колени, начал отдирать обвивавшие её лианы.

— Да, но сначала нужно избавиться от этого дерьма.

— Нам следовало принести лом. — Уайрман продолжал отплёвываться. Я его понимал.

— Думаю, он бы нам не помог, — возразил Джек. — Дерево совсем прогнило. Помогите мне, Уайрман. — Я встал на колени рядом с ним и услышал: — Не надо, босс. Это работа для людей с двумя руками.