Айсур решительно нырнул в кусты. Шершень последовал за ним.
Сражаться с ветвями, покрытыми жесткой продолговатой листвой, пришлось все-таки дольше, чем уверял Айсур, и оцарапался Шершень основательно. Но, в конце концов, можжевельник выпустил свою добычу.
Разбойник отвел последнюю ветку, шагнул вперед – и замер.
Прямо в грудь ему глядела стрела, готовая сорваться с тетивы арбалета.
* * *
Перемахнув подоконник, Нитха затравленно огляделась.
Это окно тоже выходило на запад, и в комнате было достаточно света, чтобы девочка увидела Щуку, неподвижно лежащую на кровати. Рядом с нею стоял кальян, женщина обнимала его левой рукой.
Спит. Вот и славно, пускай спит!
Наррабанка замерла у подоконника, прислушиваясь. Со двора летели вопли горбуна. Ничего, подумала Нитха, не сдохнет, только руки-ноги на время отнимутся и трудно будет говорить. Горлану человека не убить. Потому-то эти гады не побоялись запереть пленницу на чердаке. Мол, вздумает бежать – нарвется на «сторожа», впредь будет послушнее…
Крики горбуна стихли – ага, подействовал яд! – зато зазвучал хор других голосов. Свита королевы сбежалась на усмирение горлана, который ни с того ни с сего стал бросаться на своих… Ух, и ругаются! Ну, давайте, возитесь со своей летучей тварью и забудьте на время про беглянку. Нитхе пора возвращаться домой!
Тихо, чтобы не разбудить спящую хозяйку, девушка двинулась мимо кровати. Жалкая комнатушка показалась ей огромным залом, который надо пройти из конца в конец.
Беглянка была уже у порога, когда за дверью раздались шаги. Нитха поспешно прижалась к стене – чтобы дверь, открывшись внутрь, закрыла ее от вошедшего. При этом она обернулась – и увидела, что Щука приподнялась на локтях и пристально на нее смотрит.
У Нитхи все внутри оборвалось. Попалась!
В этот миг дверь распахнулась. Прижавшаяся к стене девушка не видела, кто встал на пороге, но голос был женский, резкий и вроде бы немолодой:
– Слышишь шум, королева? Девка пойманная удрала, а твой горлан сбесился, Гнутого искусал. Мы девку ищем…
Нитха с тревожным изумлением увидела, как лицо Щуки исказилось странной, болезненно-счастливой улыбкой. Королева нищих вновь откинулась на кровать и расхохоталась во все горло.
Вошедшая терпеливо ждала.
– Вы девку ищете? – наконец переспросила королева сквозь приступы хохота. – А ее здесь нет! – Она ликующе взвизгнула. – Ой, не могу! Ой, старая, потешила! Они девку здесь ищут… а девки здесь нету… вот нету, и все… и взять неоткуда!..
– Опять ашроух, госпожа? – Старуха пыталась говорить участливо, но это у нее плохо получалось.
Щука вновь забилась в приступах хохота.
– Ну, мы все перероем, далеко не уйдет, – заверила одуревшую хозяйку старуха, делая вид, что все нормально. – Гиблая Балка ее не выпустит.
И старуха затворила за собой дверь, оставив Нитху перед глазами хохочущей странной женщины.
Впрочем, такой ли странной?
Большинство аргосмирцев не поняли бы, что происходит сейчас со Щукой. Но Нитхе все объяснило слово «ашроух». Единственное наррабанское слово в речи старухи.
В здешнем языке такого слова нет. Не знают гурлианцы, что это такое – вдыхать дым от сгоревшего табака. Это ведомо только мужчинам Наррабана (женщины отвергают и презирают эту демонскую забаву).
А когда Нитха бежала из дворца и пробиралась в портовый город Горга-до, на постоялых домах она слышала о глупцах, которые вместо табака вдыхают проклятые богами травы – и обретают безумие, ввергающее их в море блаженства, но ведущее к быстрой и жалкой смерти.
Вот и эта женщина «ашроух» – накурилась.
– Слышишь? – уняв хохот, звонко и весело спросила Щука. – Они тебя здесь ищут – а тебя здесь нет! Какая чудесная шутка!
– Да, госпожа! – в тон ей восхитилась Нитха. – Замечательная шутка!
– Подойди, сядь! – хлопнула женщина по краю кровати.
Нитха повиновалась. Спорить с обезумевшей Щукой было опасно. Нельзя было угадать, что взбредет в ее глупую башку, одурманенную летучим ядом. Может прекратить свой дурацкий смех, заорать, позвать на помощь. А может вдруг озвереть… вдруг она бросится душить Нитху? Она и так сильная, а у безумцев, говорят, сила удваивается…
Но сейчас Щука была в превосходном настроении. Ей явно хотелось говорить. Не беседовать, а именно говорить, слышать свой голос. Ответные слова Нитхи она пропускала мимо ушей.
– Пусть они ищут тебя, пусть бегают. Они глупые. Горлан их покусает. И правильно. А почему он тебя не покусал?
– Я…
– Я люблю горлана. Он красивый. Особенно когда летает.
Кожистую тварь можно было назвать как угодно, только не красавцем, но Нитха изобразила восхищение этим чудом природы.
– Я люблю смотреть, как он ловит чаек, – оживленно тараторила Щука. Глаза ее лихорадочно блестели, а на лице, еще недавно желтовато-бледном, полыхал румянец. – Он такой ловкий… хватает их на лету, разрывает пополам…
Нитха вскользь подумала о том, что из Гиблой Балки и впрямь тайны не выползают. Эта гадина среди бела дня парит над берегом… ну, хорошо, среди скал, горланы высоко не взлетают… но все же на глазах у здешних обитателей. А в городе никто об этом не слышал, и даже Гильдия Подгорных Охотников не знает о ручном горлане.
– Они увертываются, а он догоняет… прижимает их к воде… Я бы хотела уметь летать, а ты?..
– Я…
– Мне подарил его Майчели. Уже обученного… Я тогда еще не привыкла к листьям, и Майчели приносил мне всякие подарки. И листья тоже. Ты знаешь Майчели?
Нитха не ответила. На нее тяжко обрушилось понимание: а ведь она знает Майчели, чтоб он сдох!
Как сказал бы учитель – очень, очень скверно… Вот, значит, кому ее хотят продать.
– Да, правда, откуда тебе знать Майчели? Ничего, завтра познакомитесь. Он такой удивительный… такой невероятный мужчина, я бы сама к нему за Грань перебралась. Жаль только, что он людоед.
Нитхе вспомнилось, как хорошенькая Вианни сказала: «Он мне не нравится, он людоед…» Такие разные – а с одинаковой интонацией произносят это страшное слово. Небрежно так, вскользь, будто говорят о досадном пустяке…
– Ты не бойся! Ты молодая, красивая. Ты обязательно понравишься Майчели. И Урру понравишься, они тебя не скоро съедят… А Майчели даст мне за тебя много-много листьев. У меня осталось всего два, такой ужас… Что, не веришь, что всего два? На, посмотри!
Она опустила с кровати руку, подняла с пола небольшую коробку и сняла крышку.
В комнате было не так уж светло, но Нитха разглядела и узнала стреловидные листья в черных наростах.
«Травка-бородавка! Учитель не говорил, что она… что ее… интересно, а Гильдия вообще знает, что это за зелье?..»