Однажды я видел выброшенный на берег плот мертвецов.
Жуткое зрелище. Невдалеке сидел эльф и караулил трупы. Он был совершенно голый, разукрашенный красно-коричневой краской. Они предоставляют мертвых животным и стихиям.
Но горе тому из детей альвов, кто посягнет на них. — Корабельщик положил тяжелый болт в направляющую.
Может быть, он имеет в виду маураван, подумал Андеран.
Такие странные ритуалы вполне в их духе.
Плоты были теперь совсем близко. Но их все еще нельзя было хорошо разглядеть. Фонари были замазаны сажей, их стекла почти не пропускали свет и освещали только несколько связанных между собой стволов. Большая часть конструкций оставалась в темноте. Андерану показалось, что он видит тень всадника.
— Горбон, отойди от арбалета!
Андеран пригнулся. Голос донесся с берега. В нем слышался эльфийский акцент, который нельзя было спутать ни с чем.
Голос был женским. Хольд еще ни разу не слышал, чтобы ктото обращался к корабельщику по имени.
— Не бойся, они нас не видят, — прошептал Горбон. — Слишком темно.
— Отойди от арбалета! — крикнул Андеран. — Поверь мне, она тебя видит.
— Хрен там она видит. — Он повернул арбалет.
Берег был погружен во тьму.
— Убирайся, шлюха, или моя любимица пощекочет тебя!
Андеран бросился плашмя на палубу. Проснулись некоторые гребцы.
— Не поднимайте головы! — крикнул хольд. — Горбон, прошу…
— Я не боюсь. Поэтому я корабельщик. Я…
Свист пронзил ночную тишь. Горбон обмяк на корпусе Баши, обхватив ее широко раскинутыми руками, словно любовник. Он медленно сползал вниз.
Андеран подполз к корабельщику. Порыв ветра налетел на большую баржу. Дождь прекратился.
— Горбон?
Корабельщик сполз на палубу. Из груди торчала длинная стрела. Эльфийская стрела с совиными перьями на древке, это хольд заметил сразу. С тех пор как умер Балдан, Повелитель Вод стал разбираться в стрелах. Многие мауравани верят, что совиные перья несут стрелу по воздуху столь же бесшумно, как и ночную хищницу.
Что-то ударило в поручни. Гребцы пригнулись. Еще удар!
Что-то потянуло баржу. А затем Андеран понял, что происходит. В поручни цеплялись абордажные крюки.
Хольд почти дополз до капитана. Рот мертвеца был широко открыт. Андеран выругался. Проклятая Толстая Баша убила дурака!
По палубе застучали копыта. По мокрым доскам скользил кентавр. За ним второй. Вспыхнул факел.
Теперь Андеран увидел, что ошибся. Первой на борт взошла кентавресса. Белая кобылка. Ее длинные светлые волосы были связаны на затылке. Она подняла брезент, которым была накрыта одна из корзин. А затем кивнула своему спутнику с факелом.
Андеран сжал кулаки в бессильной ярости. Кентавресса точно знала, какой груз они везут! Должно быть, кто-то предал их!
— Эй, ты! — Женщина-лошадь указала на хольда. — Ведите баржу к южному берегу!
— Я не знаю, как это делается. Я всего лишь писарь. Я не умею править судном. — Конечно, это было ложью. До сих пор Повелитель Вод управлял только небольшими лодками, но думал, что у него получилось бы.
Кентавресса посмотрела на других кобольдов. Все они поднялись и стояли перед воинами-полуконями с униженно опущенными головами.
— А как насчет вас? Кто-нибудь умеет управлять баржей?
— Вы убили капитана, — сказал Андеран.
— А вы скоро убьете мое терпение! Не нужно рассказывать, что на борту только один кобольд, который может управлять этой посудиной!
Хольд не знал, что и думать. Лицо кентаврессы было отмечено грубоватой красотой. Холодное ли у нее сердце? Что она предпримет дальше? Гордон мертв, хотя целился всего лишь в темный берег.
— Мы не можем сняться с якоря в темноте, — пояснил хольд. — Слишком много мелей. Баржа застрянет в сотне шагов от берега.
Кентавресса склонилась к нему. Она действительно была красива, несмотря на то что в уголках губ и вокруг глаз уже появились первые морщинки.
— Разве ты только что не говорил, что не можешь управлять этой лодкой?
— Ночью не могу, госпожа. Никто на борту не сможет. Даже мертвый корабельщик не отважился бы на такое.
— Бойкий у тебя язык, писарь. Ну да ладно. Мы не спешим. — И она прокричала кентаврам что-то на языке, которого Андеран не понял. — Значит, будем ждать рассвета.
То была долгая ночь. На борт поднялись еще два воинакентавра. Они согнали команду на корму. Теперь, когда кобольды не боялись быть обнаруженными, можно было наконец разжечь небольшой костерок в железной жаровне. Матросы и хольд собрались у огня. Никто не осмеливался говорить о том, что принесет новый день.
Кентавры были разговорчивее. Болтали на своем языке.
Похоже, кентаврессу любили. Она шутила со своими товарищами. Манера общения была довольно свободная, но дистанция сохранялась. Перевязь кентаврессы была украшена роскошной бирюзой. На белой кобылке была кожаная безрукавка, подбитая мехом. Спереди на жилете были вышиты два ламассу. Она была богата. Чем дольше рассматривал ее Андеран, тем больше убеждался в том, что уже слыхал о ней.
Кентавресса с белокурыми волосами. Княгиня. Должно быть, это Крита, супруга Нестеуса, предводителя восстания в Землях Ветров, изгнанника, за которого назначил награду собственный отец. Истории о Нестеусе и Крите проникли даже в Вахан Калид. В этих историях кентавресса выступала благородной, самоотверженной воительницей. Оставалось надеяться, что в песнях бардов и сказителей есть зерно истины.
Незадолго до рассвета ветер посвежел. Теперь он дул с севера. И ощущение было в точности такое, как описывал капитан. Порывы действительно резали плоть словно ножом.
С ветром пришел снег. То были крохотные хрупкие хлопья, таявшие от малейшего прикосновения к влажной палубе.
Команда выполняла приказы княгини. Они подняли якоря и повели баржу к берегу. Там ожидали другие воины-кентавры. Они привели с собой вьючных лошадей. Все было организовано наилучшим образом.
Прошло немногим более часа, прежде чем баржа была разгружена. Пятьдесят тысяч стрел в распоряжении кентавров!
Скольких жизней стоит этот потерянный груз?
Пока сгружали корзины, хольд наблюдал за эльфийкой, которая затесалась среди кентавров. Стройная фигура. Развевающееся платье. Лицо раскрашено бандагом. Андерану удалось подойти к ней достаточно близко, и он увидел у нее на щеках изображение стилизованных волчьих голов. Она убила Горбона.
Когда с баржи была сгружена последняя стрела, кентавресса принесла большой мешок, полный сушеного буйволиного мяса.
— Это вам на обратный путь. И, если позволите, дам вам совет: продайте баржу и больше никогда не поднимайтесь по Мике. Другие вожди кентавров хуже относятся к кобольдам, которые везут стрелы нашим врагам.