Себастьян начал уже подумывать о том, чтобы вернуться назад, к пабу, и хорошенько осмотреть его, правда, он не обратил внимания на название. В некоторых пабах на чердаках или в мансардах имелись ринги, где проводились, незаконно, конечно, боксерские поединки. Участвовал в них в основном молодняк, но бывалых бойцов там помнили и уважали. Поэтому хотя Сэйерс и был в городе чужаком, у него наверняка могли найтись поклонники, которые и спрячут его.
С такими мыслями Себастьян подошел к противоположной стороне моста, представлявшей собой длинный ряд металлических плит, соединенных мощными клепками и выглядевших пародией на смесь классической архитектуры и грубой самоуверенности индустриального века. Парапет, широкий как лестничные перила, был до зеркального блеска отполирован локтями зевак и руками прохожих.
Себастьян принялся вглядываться в расширяющуюся часть канала, в вереницу барж, казавшуюся сверху игрушечной флотилией, которую буксир тащил к другой веренице, чтобы связать все баржи в длинный плот. Среди барж были и новые, и совсем старые, и маленькие, и крупные… Себастьян не знал, ожидают ли они погрузки — многие баржи пустовали, — либо их собирались ремонтировать; по виду некоторые из них сильно нуждались в ремонте, а не исключено, они служили кому-то жилищем, хотя явных признаков обитания он не разглядел; правда, кое-где на палубах висело белье, но дым из труб не вился.
Собака, чей лай он слышал, была привязана на палубе небольшой баржи. Крошечная, пестрая, как Тоби в уличных представлениях «Панч и Джуди», она рвалась с привязи, продолжая лаять на одинокого прохожего, находившегося всего в нескольких ярдах от идущей вдоль берега тропинки.
Это был Сэйерс.
Он брел, сильно прихрамывая, выставив в сторону руку, словно она причиняла ему боль. Выглядел он изможденным и побитым, но не покоренным; уверенный в том, что избежал возможности ареста, он словно взял небольшую передышку.
Ярдах в ста находился другой годный для проезда мост, но единственный путь к нему начинался от причала и проходил мимо домика смотрителя на противоположной стороне канала. Себастьян отметил про себя, что его добыча, сойдя на тропинку, сама себя загнала в ловушку. Он повертел головой в поисках спуска и увидел узкую, серого кирпича лестницу с ограждением с обеих сторон. Пройдя через невысокую металлическую калитку, Себастьян вскоре очутился в тени нависавшего над ним моста.
Им овладело странное чувство. Ему показалось, что город вдруг исчез, а он вступил в какой-то другой мир. Бекер не слышал шума города, только сверху доносился иногда стук колес. По каналу плыли птицы, по обеим сторонам тропинки росли дикие цветы. Впереди маячила фигура Сэйерса, ступавшего еще медленнее, — каждый шаг явно давался ему с большим трудом. Травмированную руку он прижимал к груди, словно пытался выдавить из нее боль.
Уверенность Себастьяна росла. Он двинулся вперед, стараясь двигаться тише. Чем внезапнее он появится перед Сэйерсом, тем лучше. Хотя Сэйерс и профессиональный боксер, но гравмирован, к тому же сильно устал от погони, поэтому Себастьян решил напасть на него, чего бы это ему ни стоило.
«Как ему удалось выскользнуть из камеры? Наверное, отчаяние придало ему сил». Себастьян слышал об одном заключенном, который выскочил из зала суда, сбив с ног двух полицейских и солдата, бросившихся в погоню за ним, причем после прыжка с причала, с восьмифутовой высоты. А один воришка умудрился проползти три этажа по такому узкому воздуховоду, где и кот-то не протиснется, вылезти на крышу, а затем спуститься по водосточной трубе.
Себастьян не удивился бы, узнав, что ради своего освобождения Сэйерсу пришлось еще раз убить. Он сознавал — следует быть осторожным. Но он не дрогнет, он не имел права на трусость.
Сэйерс продолжал идти вперед, еще больше прихрамывая, грязный, в разорванной одежде, прижимая к груди раненую руку. Жалкое зрелище. Себастьян сокращал расстояние между ними, продолжая оставаться незамеченным до тех пор, пока на барже снова не затявкала собачонка.
Сэйерс оглянулся и увидел детектива. К нему снова вернулись прежние силы. Себастьян ринулся к нему, но опоздал на секунду — Сэйерс бросился бежать.
Себастьян полагал, что запер Сэйерса на тропинке, но только теперь понял свою ошибку. С этой части канала подступов к другому мосту действительно не было, однако перед самым мостом имелся ряд шлюзовых ворот, поверх которых шел настил шириной несколько дюймов.
Сэйерс добежал до ворот, поднялся на настил и двинулся по нему к противоположной стороне канала. Себастьян последовал за ним через несколько секунд, надеясь схватить Сэйерса прежде, чем тот скроется в зарослях.
Ворота были массивными. В этой части канала из воды выступали только их верхние края. Ближе к противоположному берегу уровень воды в канале падал, и огромные шлюзовые ворота с широким пазом в центре кое-где выступали даже наполовину. Под ногами Себастьяна блестели мощные деревянные опоры, помогавшие сдерживать невероятной силы напор воды. Там, где ворота стояли под углом друг к другу, возникали водовороты. В малейшие отверстия между воротами били сильные струи воды, образуя буруны.
Настил представлял собой доску с выкрашенными белой краской перилами, укрепленную поверх шлюзовых ворот. Настил выглядел прочным, но тем не менее ступать по нему приходилось, соблюдая осторожность.
Посреди канала, на стыке двух ворот, Себастьян вдруг оступился и упал.
Размахивая руками, он плюхнулся в канал и сразу ушел под воду. Внезапное падение в холодную воду оказалось страшным шоком. Нет, воды Себастьян не боялся и плавать умел, но длинное пальто закрутилось вокруг него, быстро впитало жидкость и отяжелело. Всплывал он долго. Вода вокруг была черной, Бекер не видел ничего, кроме неясных отблесков света на ее поверхности.
Себастьян со страхом подумал, что эти отблески — последнее, что он видит, но в ту же секунду голова его оказалась над поверхностью воды и он смог глотнуть воздуха. Он вытянул руку, пытаясь уцепиться за настил, но что-то помешало ему.
Рука его опустилась, и он не сумел вновь поднять ее. Он попробовал ухватиться за настил другой рукой, но результат оказался тем же. Что-то влекло руки вниз. Бекеру показалось, будто его, как тонущего матроса, тащил на дно схвативший его за ногу гигантский осьминог.
Бекер понял — его тянуло вниз чертово пальто. Он попытался освободиться от одежды, но только еще больше запутался. А она, казалось, уволакивала его на дно еще сильнее.
Себастьян разгадал причину — пальто застряло в расщелине между двумя шлюзовыми воротами, и теперь его уносит на дно бьющим туда потоком.
Обхватив ногами одну из деревянных опор, Бекер попытался освободиться от пальто. Ему то и дело приходилось хвататься за опору руками — его не раз отбрасывало назад и голова погружалась в воду. Однако и эти усилия оказались безрезультатными. Как только он прекратил борьбу, его голова снова погрузилась в воду. Сил выплыть уже не хватало. Поверхность воды находилась всего в дюйме от лица.
Поток продолжал затаскивать его на дно.