— Тоже мне, видик с пультом.
— А по мне, этот шар вполне занятная штуковина.
— Ты думаешь, мне хочется смотреть концовку этой постановки?
— Ладно, разрешаю лечь спать. Я сам на ускорке досмотрю.
— Ой, спасибо тебе за разрешение, — вновь начал я злиться. — Мне теперь что, на все твое разрешение спрашивать?
— Спать и срать по команде! А остальное по обстоятельствам. Ты теперь в армии, почти солдат Господа, если на то пошло.
— Ох, и надоел ты мне со своей ахинеей, — вздохнул я, отключился от колдовского шара и, потягиваясь, встал с дивана. — Ты гостя нашего устроил, телезритель хренов?
— В соседней комнате дрыхнет, правда, уложился он с трудом, только после того, как я пообещал его с Валентиной познакомить.
— С Валентиной?
— У него, по-моему, гормональный взрыв на почве гиперувеличенной самооценки… Так что я пообещал и на всякий случай к нему аморфа пристроил. Он за ним пока присмотрит.
— Ладно, я этого не слышал… — И тут мой взгляд наткнулся на Фатю. Она, вся поджавшись, тихонько сидела в уголке комнаты, словно ожидая чего-то. Да и куда ей было деваться, судя по всему, маркграф занял ее (точнее, мою) постель.
— Ты ее хоть накормил? — вновь обратился я к покемону.
— Сама поела.
— И где мне ее укладывать?
Но Тогот ничего не ответил, притворился, что не слышит. Я тяжело вздохнул. Собственно, мне ничего не оставалось, как раскинуть диван и застелить так, чтобы мы легли валетом. В конце концов, одну ночь можно перебиться, а завтра я пообещал что-нибудь придумать. В конце концов, куплю еще одну раскладушку.
Конечно, можно было сделать это и сегодня, но, если честно, я слишком устал. Караван, маркграф, незнакомка, Валентина с ее шаром. Закончив с диваном, я прошествовал на кухню. Что-что, а мимо ужина я сегодня пролетел, и все из-за этого дурацкого шара. Ведь когда смотришь в него, совершенно не замечаешь бег времени.
— Ты пока ложись, — бросил я Фате. — Одну ночь перекантуемся, — и, выходя на кухню, погасил свет.
Холодильник ломился от снеди, в этот раз Тоготу надо было отдать должное. Но, взглянув на часы, я ограничился парой бутербродов с конченой колбасой и пластиковой бутылочкой «Василеостровского» темного. После чего отправился в ванную и минут двадцать стоял, наслаждаясь струями горячей воды и пытаясь забыть душистые канализационные туннели.
Потом, завернувшись в горячее махровое полотенце, я пулей проскочил к дивану, нырнул в прохладу освежающих простыней и… был сильно удивлен, когда почувствовал рядом с собой обнаженное женское тело. Еще мгновение, и Фатя прижалась ко мне.
— Ты неправильно постелил, я все поправила, — прошептала она, а потом ее губы прижались к моим. А еще через мгновение наши тела сплелись в объятиях.
Несмотря на то что я зверски хотел спать, в ту ночь спать мне почти не пришлось.
* * *
Наутро, как обычно, жизнь наладилась. Фатя с моего позволения взялась за домашние дела. И хотя у нее не все получалось хорошо, она старалась. К тому же я передал ей в помощь аморфа, которому в обязанности также вменялось присматривать за остальными путешественниками и снабжать их провизией. Постепенно все устаканилось. Маркграф, уяснив, что Фатя моя девушка, утихомирился, уселся у телевизора и, после того как Тогот показал ему, как переключать каналы, полностью погрузился в мир кино, предпочитая показы женских мод и любовные сериалы познавательным передачам и политическим новостям. Хотя, в самом деле, какое ему было дело до политических новостей нашего мира?
Однако мне было стыдно, стыдно из-за Фати. Может, не стоило все-таки…
Вот так, борясь с угрызениями совести, я приступил к ускоренному просмотру записей в колдовском шаре Викториана.
* * *
В этот раз никакого колдовского маяка не было. Викториан вел нас вслепую, и мне это совершенно не понравилось. Обычно подобное путешествие занимает считаные секунды. Шагнул, на мгновение помутилось в глазах, и уже на той стороне, а в этот раз мы скользили сквозь небытие добрых полчаса, и мотало нас из стороны в сторону, словно ехали на грузовике по сельской дороге. Я сразу вспомнил путешествия сквозь пространство и время с Орти — создателем. Там все было быстро, гладко и совершенно неважно, насколько далеко ты перемещаешься во времени и пространстве. Магия же Викториана, судя по всему, была не менее действенной, только какая-то топорная, не отточенная. В общем, полчаса тряски и качки — и мы материализовались где-то в горах Чечни. Судя по пейзажу, это была именно та дорога, что я видел в шаре, однако теперь, в реальности, все предметы утратили свой расплывчатый ореол.
Несмотря на середину лета, то и дело налетал ледяной ветер. По небу скользили легкие облачка, но солнце почти не грело, а может, мне это только казалось. Я никак не мог прийти в себя после путешествия.
Несколько минут мы простояли у подножия скалы. За спиной у нас возвышалась каменная стена. Перед нами к извилистой ленте дороги уходил крутой склон, поросший желтой, пожухлой правой. Не так далеко темнели руины часовни.
Викториан поправил пальто, опустил на землю здоровенную сумку и выудил оттуда три автомата зловещего вида, судя по всему, некая модернизация всем известного «калаша».
— Это еще зачем? — поинтересовался я. — Кажется, военные действия в нашу программу не входили.
— На всякий случай, — фыркнул Викториан. — Случаи, как известно, разные бывают.
— Да уж, — проворчал я, снимая «калаш» с предохранителя и проверяя затвор.
Викториан тем временем начал осторожно спускаться к дороге.
— Не задерживайтесь. Нам надо до приезда боевиков добраться до часовни и схорониться в руинах.
Мне с Валентиной ничего не оставалось, как последовать за колдуном. Но я на мгновение замешкался, любуясь моей спутницей. Однако, несмотря на модельную внешность, в облике Валентины было что-то хищное. А может, это некая печать — тень Искусства.
— Пошли, не задерживайтесь, — подстегнул нас Викториан. Голос его в разряженном горном воздухе звучал еще резче, казался много более хриплым, чем в его подземной обители.
Склон оказался достаточно крутым. Старые, раскрошенные ветром камни так и норовили выскочить из-под ног. Я тут же пожалел, что не послушал Викториана, не надел сапоги, как он мне предлагал, а кроссовки и в самом деле оказались не лучшей обувью для прогулки по горам. Наконец, из-под моих ног выскользнул огромный плоский камень. Я едва удержался на ногах, понимая, что стоит мне приземлиться на пятую точку, я поеду на ней до самого шоссе — неприятная перспектива.
— Пошли, пошли… — вновь подстегнул нас Викториан. — Только шагайте осторожнее, тут могут быть растяжки.