– Какая? – одновременно спросили отец Андрей и доктор Берг.
– Вы забыли про одну важную деталь. «R» и «U» – это не просто буквы. «R» и «U» – это Россия. Значит, крест и звезда связаны с Россией. Если что-то и произошло в 1054 году, то это произошло здесь, на этой земле. Может быть, даже в Москве.
Таксидермист и дьякон переглянулись.
– А вы не так безнадежны, как я полагал, – с улыбкой произнес доктор Берг.
– Вы удивлены? – Марго презрительно усмехнулась. – В таком случае держитесь крепче, сейчас вы вообще свалитесь со стула. Вы только что рассказывали о монахинях Моисеевского монастыря, который сровняли с землей двести лет назад. И о мумиях, которые мэрия Москвы поспешила закопать в землю – подальше от любопытных глаз. И о том, что профессор Тихомиров считал действия чиновников заговором. А теперь внимание – гипотеза! Что, если крест и звезда связаны с этими самыми монахинями? Профессор Тихомиров называл их «хранительницами». Что, если они хранили какую-то тайну? И что, если с ними расправились именно из-за этой тайны? Как вам такая гипотеза, господа?
– Ну это всего лишь допущение, – пожал плечами доктор Берг.
– Но в этом допущении есть смысл, – сказал дьякон.
– Не больше, чем в любом другом, – возразил доктор Берг.
С полминуты таксидермист сидел молча, обдумывая слова Марго, затем сказал:
– Если честно, мне все это кажется полной ерундой. Книги Тихомирова грешат ошибочными гипотезами, поэтому вряд ли способны всерьез кого-то заинтересовать. Разве что какого-нибудь маньяка, такого же одержимого, как и сам Тихомиров. Но из-за книжек не убивают. Тем более из-за таких вздорных, как у Тихомирова.
– Но профессор чувствовал, что его жизни что-то угрожает! – взволнованно сказала Марго.
Доктор Берг снова пожал плечами и небрежно заметил:
– Может быть. У Тихомирова была типичная мания преследования. Но, вижу, вы с дьяконом настроены решительно. И знаете что? Кажется, я могу вам помочь.
– Как?
Доктор Берг прищурил выцветшие глаза.
– Я вот сейчас заговорил о мании преследования и кое-что вспомнил. Если мне не изменяет память, у профессора Тихомирова был ученик – аспирант Иван Солнцев. Вы о нем что-нибудь слышали?
Марго покачала головой:
– Нет.
– Странно… Странно, что Белкин не рассказал вам о нем. Впрочем, какое дело старому выпивохе до какого-то там аспиранта. Так вот, кажется, этот субъект – Иван Солнцев – сошел с ума, и его, как нетрудно догадаться, отправили в сумасшедший дом. На Канатчикову дачу. Кстати, если уж рассматривать надпись на форзаце книги Блока как указание к действию, то здесь… – Доктор Берг ткнул пальцем в потрепанную книжку, лежащую на столике, – Тихомиров прямо указывает на Солнцева.
– Каким образом? – не поняла Марго.
Таксидермист усмехнулся и перевел взгляд на отца Андрея:
– Дьякон, вы ей объясните или мне это сделать?
– Крест можно толковать как звено решетки, – сказал дьякон. – Тогда звезда и крест – это аспирант Солнцев за решеткой.
– Великолепно! – улыбнулся таксидермист, по-кошачьи щуря глаза. – Как раз в духе Тихомирова!
Доктор Берг откинулся на спинку кресла и пыхнул трубкой.
– Навестите его, – сказал он. – А потом расскажите мне о вашей встрече. Если у этой истории есть продолжение, мне будет чертовски любопытно его услышать.
– Пожалуй, вы правы, – после короткого размышления сказал отец Андрей. – Не возражаете, если мы заберем книгу с собой?
Доктор Берг пожал плечами:
– Даже если возражаю, вы все равно не примете мои возражения в расчет.
Прощание было не слишком долгим и не слишком теплым. Марго уже вышла в коридор, когда доктор Берг окликнул отца Андрея.
– Дьякон! – громко сказал он.
Отец Андрей обернулся.
– Скажите, как вы боретесь с отчаянием? – сверля дьякона выцветшими, почти белесыми глазами, осведомился он. – Молитвами? Или, может быть, водкой?
– У верующего человека нет причин для отчаяния, вот все, что я могу вам сказать. – Отец Андрей повернулся и вышел в коридор.
– Вранье! – крикнул ему вслед таксидермист. – Вы такой же бедолага, как и прочие! Или думаете, что ваша ряса – это что-то вроде плаща-невидимки и смерть пройдет стороной? Уверяю вас – от нее не скроешься!
Когда я умру, не рыдайте над гробом,
И надпись не режьте на камне,
Бутылкой вина окропите могилу,
Скажите: «Хороший был парень!»
Берг засмеялся – тихим, сухим, надтреснутым смехом. Смехом мертвеца…
Оказавшись на улице, отец Андрей взял Марго под руку и негромко проговорил, словно опасался, что слова его могут быть услышаны человеком, который остался по ту сторону железной двери, в пропахшем химикалиями склепе:
– Вы были правы, когда сказали, что крест и звезда могут быть связаны с Россией. Существует предание, что в 1054 году в Византию отправилась делегация из Руси.
– Делегация? Зачем?
– Чтобы подтвердить свою приверженность православию.
Марго взмахнула ресницами.
– И что, эти люди добрались до Византии?
– По всей вероятности, да. Думаю, Константинопольский патриарх Керулларий, только что разругавшийся с римским посланником Гумбертом, был чрезвычайно рад поддержке Древнерусского государства.
– И как человек благородный не смог отпустить делегатов без подарка, – закончила его мысль Марго.
Отец Андрей остановился как вкопанный и изумленно посмотрел на Марго.
– Что? – насмешливо спросила она. – Неужели это не пришло вам в голову? Эх, мужчины, мужчины. И на что вы только годитесь? Люди обмениваются подарками, чтобы выразить друг другу свою признательность, это нормально. А тут такой повод! Да ведь ежу понятно, что Керулларий щедро одарил русских.
Отец Андрей легонько провел ладонью по нахмуренному лбу, затем посмотрел на журналистку мягким взглядом и сказал:
– Вам кто-нибудь говорил, что вы чудо?
– Конечно! Тысячу раз! Но я рада, что и вы это заметили.
– Можете считать, что у меня только что открылись глаза.
– Замечательно! В таком случае в ближайшие несколько часов оставляйте их широко открытыми. Кстати, у вас есть план? Куда мы теперь направимся?
– К одному моему знакомому, – ответил дьякон. – Когда-то он был моим научным руководителем. Он ученый-культуролог. Фамилия его Северин.
– А я думала, что мы будем искать аспиранта Солнцева, – сказала Марго.
– Будем, но позже. Сперва заедем к Северину. Во-первых, это недалеко…
– А во-вторых?