– Полиция! – снова крикнул Иван. – Я при исполнении! Только дернитесь – засажу на нары!

Он поднялся на ноги в пыльной одежде, с окровавленным лицом и яростно сверкающими глазами.

– Красавец! – похвалил Макс. – Вот таким ты мне нравишься!

Верзилы переглянулись, а потом, не сговариваясь, повернулись и бросились обратно в салон, как нашкодившие дети.

Иван опустил руку с удостоверением и сплюнул на землю кровь. Вытер рукавом губы и, страдальчески поморщившись, проговорил:

– Почему вы сразу не напомнили мне про удостоверение?

– Хотел, чтобы ты немного развлекся, – ответил Макс.

– Это называется развлечение? – Иван снова скривился и потрогал пальцами распухшую щеку. – Мне выбили зуб!

– Вставишь новый, красивее прежнего.

– Больше не буду слушать!

– Зря. Мне кажется, мы неплохо сработались. И, кстати, сейчас ты получишь приз.

– Какой еще…

– Эй, парень! – окликнул Ивана женский голос.

Холодков вздрогнул и обернулся. От салона шла тату-мастер. Остановившись в шаге от Ивана, она внимательно оглядела его лицо и участливо проговорила:

– Здорово вам досталось!

– Да уж, – смущенно пробормотал Холодков.

Девушка виновато улыбнулась.

– Простите, – сказала она. – Я и правда приняла вас за извращенца.

– Неужели похож? – хмуро пробормотал Иван.

– Вылитый, – усмехнулся Макс.

– Не похожи, – сказала девушка. – Но извращенцы умеют маскироваться под нормальных людей. В последнее время их много развелось. И все прут в тату-салоны. Одни хотят себе вставить кольца, другие…

– Не думаю, что я хочу об этом знать, – пробурчал Иван.

Девушка замолчала. Пару секунд она стояла неподвижно, разглядывая Ивана, затем достала из кармана платок и протянула ему:

– Возьмите. Нет, лучше я сама.

Иван не стал возражать. Она осторожно промокнула платком его разбитую губу и ссадины на щеке.

– Идемте в салон. Надо обработать царапины перекисью и приложить холод, чтобы опухоль спала.

– Ну? – насмешливо окликнул его Макс. – Чего стоишь как истукан? Делай что тебе говорят!

– Да, – пробормотал Иван. – Конечно.

И двинулся вслед за девушкой к тату-салону.

5

– Прижмите компресс к щеке, но не слишком сильно, – сказала девушка.

Иван прижал. На секунду их пальцы соприкоснулись. Девушка убрала руку и улыбнулась:

– Вот и все. Голова не кружится?

– Что?

– Не тошнит?

– Нет.

– Значит, сотрясения нет. Как вас зовут?

– Младший лейтенант Холодков.

– А имя?

– Иван.

– А я Матильда, можно просто Мотли. Слушай, давай на «ты», а то как-то неудобно общаться.

– Давай, – согласился Холодков.

Мотли посмотрела ему в глаза своими пронзительными миндалевидными глазами и проговорила голосом, от которого у Ивана по спине побежали мурашки:

– Слушай, Иван, ты прости моих братьев. У них условный срок за грабеж. Если ты заявишь, их упекут в тюрьму года на три.

– На семь, – сказал Иван. – И это еще в лучшем случае.

– Они хотели прийти и извиниться, но стесняются.

– Надо же, какие стеснительные, – усмехнулся Холодков. – А бить меня это им не помешало?!

– Они прибежали на мой крик. Думали, что ты меня обижал. Немного расстроились.

– И решили расстроить меня?

Она улыбнулась.

– Ты тоже в долгу не остался. Робу дал под дых, а Бобу ушиб ногу. Ты отличный боец, Иван. Хотя с виду никогда бы не подумала.

– Я маскируюсь, – сказал Иван, покраснев и польщенно улыбнувшись.

– Угу, уже двадцать четыре года, – поддакнул Макс.

– Пожалуйста, прости моих братьев. Хочешь, я сделаю тебе самую крутую татуировку и денег не возьму?

– Не надо.

– А что надо? – продолжая дружелюбно и пристально смотреть ему в глаза, спросила Мотли.

Иван облизнул пересохшие губы.

– Поговорить, – сказал он. – Ты… давно этим занимаешься?

– Чем именно? – с улыбкой уточнила Мотли. – Выбиваю дерьмо из извращенцев?

Иван тоже улыбнулся:

– Нет. Делаешь татуировки.

– Уже шесть лет. Я начала в шестнадцать.

– Так рано?

– У нас это семейный бизнес. Мой отец делал татуировки байкерам, дед набивал татухи зэкам. Меняется техника, меняется клиентура, но принцип остается неизменным. Правда, я пошла дальше, чем мои предки, и, кроме татуировок, делаю еще и пирсинг.

– Значит, семейный бизнес. Это хорошо. У меня к тебе есть вопрос. – Иван сунул руку во внутренний карман пиджака, достал листок с рисунком и протянул его Матильде. – Посмотри, пожалуйста, на эту татуировку и скажи, что ты о ней думаешь.

Мотли взяла листок и поднесла его к глазам.

– Знакомая шняга, – сказала она. – Где-то я подобное уже видела… Вот только не помню, где.

Иван и Максим переглянулись.

– Мне надо, чтобы ты вспомнила, – сказал Иван. – Это очень важно.

– Хорошо, я попробую. – Мотли снова устремила взгляд на рисунок. Некоторое время молчала, затем сказала: – Это что-то из военной тематики. Штык-нож от автомата Калашникова.

– А паук?

– Это не просто паук, это каракурт. Ядовитая тварь. Водится в Средней Азии.

– Откуда ты знаешь?

Мотли усмехнулась:

– Я знаю про пауков все. Делала их раз двести. Люди любят пауков: мужики – тарантулов, женщины – черных вдов. Считают, что это круто.

– Извращенцы, – констатировал Иван. – Ты сказала, что татуировки – ваш семейный бизнес. Может быть, твой отец сможет мне помочь?

– Мой отец давно умер, а мертвые, увы, не возвращаются с того света.

– Это спорный вопрос, – философски заметил Макс.

– А как насчет деда? – спросил Иван.

– Дед еще жив и даже работает иногда. Сейчас!

Она достала из кармана мобильный телефон и пробежалась пальцами по клавишам.

– Алло, грэндфазер, как ты?.. Да, я тоже нормуль. Слушай, дед, я сейчас пошлю тебе фотку, на ней татуха. Посмотри, пожалуйста, – может, ты где-нибудь такую видел?.. Да нет, просто пришел один парень и хочет себе сделать, но не знает, что она означает. Не хочет осрамиться… Хорошо, сейчас отправлю!