Стас некоторое время молчал, обдумывая все, сказанное Машей, потом произнес:
– Любимова, ты сама себя не боишься?
– Нет. Позвони Старику. Я бы позвонила сама, но… В общем, мне с ним не очень приятно сейчас говорить.
– Из-за того разговора на оперативке?
– Угу. Скажи Старику, чтобы Шандора Кальмана хорошенько обыскали. Помнишь, среди пропавших украшений был кулон в виде птичьего пера, отлитый из красного золота? Там еще посередине рубин.
– Э-э… Честно говоря, я не запомнил.
– А я запомнила. Цыгане верят в то, что птичьи перья приносят удачу. Это раз. Цыгане обожают золото. Это два. Цыгане верят в то, что рубины оберегают от злых духов. Это три. Думаю, Кальман таскает этот кулон с собой – в качестве талисмана, вместо потерянного браслета из конских волос.
– Понял! Повисишь на телефоне?
– Запросто.
Маша положила телефон на стол и включила громкую связь. Затем налила себе вина, отпила глоток и бросила в рот еще одну оливку.
– Марусь, ты здесь? – «ожил» динамик телефона.
– Да, Тасик, я тебя слушаю.
– Старик выслал бригаду на квартиру к повару.
– Хорошо. Держи меня в курсе, ладно?
– Ладно.
Маша отключила связь. Задумчиво посмотрела на телефон. Хорошо бы сейчас позвонить Глебу, но он, скорей всего, уже лег спать.
Ладно, не беда, можно поговорить и завтра. А сейчас… Маша улыбнулась от предчувствия скорого удовольствия и зевнула.
Сейчас пора забраться в постель, выключить свет и наконец-то выспаться.
24 сентября, 16 часов, Егорьевское шоссе
Глеб выжимал из своей «Мазды» все, на что она была способна, то и дело поглядывая в зеркальце заднего обзора. Однако преследователь нагонял его. Небо было затянуто свинцовыми тучами; лес, проносящийся мимо автомобиля, был черным, мокрым и неприглядным.
Глеб удивился тому, насколько спокоен. Взгляд его был сосредоточен на дороге, сердце билось размеренно и четко, ладони не вспотели. Впрочем, он хорошо себя знал. Знал, что в опасные моменты обычно не теряется, а становится собранным как никогда.
Вот и сейчас мысль его работала четко и холодно. Шанс уйти от преследователя у него есть. Километрах в десяти отсюда пост ДПС. Главное сейчас – не потерять управление, а когда он достигнет автострады, проблема решится сама собой.
Машина преследователя замигала фарами.
«Психическая атака», – усмехнулся Корсак, глянув в зеркальце.
Прошла еще минута. Расстояние между «Маздой» Глеба и машиной его преследователя неуклонно сокращалось. Далеко впереди показался белый автомобиль.
До поста ДПС оставалось всего ничего. Белая машина, несущаяся навстречу, стремительно приближалась. Сейчас они поравняются. Сейчас…
«Главное, не пропустить поворот, – подумал Глеб.
Вдруг встречная машина возникла прямо у него перед глазами. У Глеба была доля секунды, и в эту долю секунды он успел подумать: «Как это ее вынесло на «встречку»?
Он крутанул руль вправо, пытаясь избежать лобового столкновения, услышал оглушительный хлопок, перед глазами его блеснул яркий свет, и в тот же миг он потерял сознание.
* * *
Вспышка света… Тьма… Снова вспышка света… И опять все погрузилось во тьму… А потом взрыв боли… Затем – снова отупение и одеревенение…
– Подготовьте третью операционную!
Кто это говорит?.. В его машине кто-то есть?.. В какой машине? Разве он сейчас в машине?
Серая река дороги впереди. Мимо проносятся деревья… А позади… Там мигают фары… Да, сзади мигают фары. Вспышка. Еще. И еще. Господи, как это мучительно…
Все затягивается белым светом, как туманом.
– Что с ним? – произносит незнакомый женский голос.
– Лобовое столкновение! – отвечает ему другой.
– Кошмар! Не знала, что после такого выживают.
– А он и не выжил. Это агония.
– Агония?
А-ГО-НИ-Я
Слово это отпечаталось у Глеба в сознании. Знакомое слово. Оно тянет за собой другое… Какое?.. Смерть!
– Мужчина, на вид около тридцати пяти лет! Автомобильная авария! Интубирован на месте!
Каталка несется по коридору. Белый свет заполняет собою все.
– Давление нестабильное! Плевра дренирована слева!
– В третью его! Быстрее!
– Зрачки не реагируют на свет!
Не реагируют?.. Глупости. Он видит свет. Фары мигают позади. Мигают, мигают, мигают. Сколько же это уже продолжается? И когда началось?
Поселок Хамовичи! Да-да, это началось там!
«Там, впереди, будет река Малая Кижма, а через нее – мост. Подумай, прежде чем переезжать через него. Назад пути уже не будет».
А это чье лицо? Круглое, морщинистое, добродушное, окаймленное седыми волосами.
– Я местный врач. Все зовут меня просто – доктор Тихонов. А еще я глава поселкового совета.
И улыбка… Славная улыбка, добрая улыбка. Этот человек неспособен совершить зло. Или – способен?
– В нашем поселке творятся странные вещи, Глеб Олегович. Очень странные.
ДА-ДА, СТРАННЫЕ ВЕЩИ!
И снова тот же добродушный голос:
– Познакомьтесь, это Илья Львович Рутберг. Он хозяин нашего поселка. Единственный и полновластный. Говорят, он уже миллиардер. Впрочем, я в это не верю. Почему? Не знаю почему. Миллиардеры выглядят иначе. Ха-ха! Что-что? Они такие же, как мы, только богаче? Метко замечено! Ха-ха! Но я вам не враг, нет, я вам не враг.
Невеста, одетая во все белое, стоит на краю утеса. Фата ее развевается на ветру. Боже, как это красиво. Если мы когда-нибудь поженимся с Машей, я буду настаивать на свадьбе.
И снова мигают фары.
– Сломаны четыре ребра! Сильное сотрясение мозга!
Но что это?.. Что за странная машина его преследует? Черная, очень черная, сама ночь! И что это с ней происходит? Машина пульсирует, оживает и вдруг – ба-бах! Она взрывается! Превращается в черное облако, облако клубится… Нет, это не облако, это огромная стая птиц! Черные вороны! Они гонятся за ним, настигают его «Мазду», бьются в стекла клювами и крыльями…
– Легкие поджаты воздухом в плевре! Дренируйте плевру справа! Левый дренаж заменить!
Телефон звонит? Нет, не звонит. Здесь нет связи.
Нет связи…
– Две порции крови! Гемоглобин пять!
«Пи-пи-пи».
Что же это за звук? Ах, это не звук! Это мигают фары. Свет. Тьма. Свет. Тьма. Пи… Пи… Пи…