Губы Джемаймы задрожали от сдерживаемого смеха.
— Кто посмел вам такое сказать?
— Да есть такие, сами не понимают, что несут. — Майлз с радостью глядел на искорки, появившиеся в ее обычно серьезных глазах.
В Джемайме нет ничего искусственного, никакой манерности. Как ей это удается? И как он с самого начала не заметил, какая она красивая, несмотря на неприглядную одежду?
— Вообще-то это правда, что от кофе желтеют зубы. — Джемайма повернулась к двери. — Я где-то читала.
Она хихикнула и вышла за дверь. Странно, почему он решил, что она сухарь, когда впервые встретил ее. Несмотря на все разочарования и заботы, одно осталось в ней нетронутым — чувство юмора.
Спокойная, дисциплинированная, добросовестная — все это оставалось, но при этом имелась и скрытая сторона ее личности. Именно ее ему и хотелось больше всего узнать.
Но какой ценой? Особенно для Джемаймы. Нельзя забывать о том, что у нее и так достаточно забот, не хватало только, чтобы в ее жизнь вошел мужчина. И лишь затем, чтобы вскоре исчезнуть. А ведь на одно это он и способен.
Джемайма намазала тост маслом. Утро, по ее мнению, имело тот недостаток, что проходило очень быстро. Ей, чтобы встретить нормально новый день, нужно было выпить по крайней мере две чашки кофе. Джемайма улыбнулась. Лучше пусть Майлз об этом не знает.
— Бен! Сэм! — позвала Джемайма. — Давайте быстро, завтрак готов. Я сварила овсяную кашу. — Она прислушалась — наверху было тихо. — Сейчас бабушка придет!
Джемайма посмотрела на часы. Хоть бы мама поскорее пришла, тогда она как раз успеет на работу к девяти тридцати. Пролетела третья неделя работы у Кингсли, половина срока. Странно, за это время ее отношение к пиару сильно изменилось, а уж то, как с этой работой справляется Майлз, вызывало настоящее уважение. Наверное, она будет скучать, когда все кончится. И по Майлзу тоже, надо признаться, хотя в последнюю неделю они виделись гораздо реже, чем прежде. Он большую часть времени проводил в своем кабинете, периодически исчезая на долгие деловые обеды.
И все же она каждое утро с замиранием сердца входила в свой кабинет, надеясь увидеть Майлза. Пятиминутный разговор с ним — и день наполнялся смыслом. Наверное, это и к лучшему, что ее работа подходит к концу.
— Бен, ты меня слышишь?!
Зазвонил телефон. Джемайма сняла трубку.
— Подруга, как хорошо, что я тебя застала. — Голос Рейчел едва слышался, перебиваемый посторонними шумами.
— Ты где? — спросила Джемайма. — Такое впечатление, будто ты на стадионе.
— Я в аэропорту.
— В аэропорту? — удивилась Джемайма.
— Отец Алистера, у него кровотечение. Его мачеха позвонила, говорит, мы обязательно должны быть там… на всякий случай.
— Что, так серьезно?
— Вроде да. Он потерял много крови, но главное — врачи не понимают, в чем дело.
— А как Алистер?
— Решил срочно лететь в Канаду...
— О'кей. Понятно. Чем могу помочь? — спросила Джемайма.
К моменту окончания разговора Джемайма исписала целый лист разными поручениями — от просьбы к соседке брать почту и до заказа свадебного шатра.
— Сделаешь? — спросила Рейчел.
— Сделаю, — сказала Джемайма как можно увереннее.
— Алистер позвонил Майлзу и сообщил, что случилось, — сообщила Рейчел.
— Майлзу?
— Майлзу Кингсли, своему другу. Ты виделась с ним у нас.
— Ах да, — сказала Джемайма.
— Тебе дать его телефон?
Джемайма покорно записала номер компании «Кингсли и Брессингтон».
— О'кей, я с ним свяжусь.
В двери заскрежетал ключ — пришла мать Джемаймы.
— Секундочку... — Джемайма прикрыла трубку рукой. — Проходи на кухню, мама, я разговариваю по телефону. Позвони, как что-нибудь прояснится, хорошо? — Джемайма вырвала из блокнота листок и сунула в сумку. — Передавай привет Алистеру. — В ответ раздался треск, и Джемайма положила трубу.
— Что-то случилось? — спросила мать.
— Свекор Рейчел заболел. Я не знаю деталей, связь плохая, поняла только, что они с Алистером летят в Торонто. — Джемайма взглянула на часы и схватила с кухонной стойки сэндвичи. — Ничего, если я сегодня немножко опоздаю? Мне нужно кое-что сделать в квартире Рейчел.
— Конечно, дорогая, — сказала мать. — Ты давай поторопись, а то опоздаешь и на работу.
Джемайма поцеловала палец и коснулась им волос Бена — мол, я тебя целую.
— Пока, Сэм, — крикнула она уже дверях. — Я побежала.
Сэм подбежал к матери и быстро чмокнул ее в щеку.
— Бабушка на кухне?
Джемайма кивнула.
— Пока! — крикнула она, закрывая за собой дверь. Ответа не последовало. Мальчики были слишком заняты, обсуждая предстоящий день рождения Бена. Ему исполнялось девять.
Вот и на это надо тоже как-то выгадать время. Бену нужен подарок ко дню рождения, а она ну никак не может купить игровую приставку, о которой, как Джемайма знала, он мечтает. Джемайму резанула мысль, что и многое другое она не может дать своим сыновьям.
Рассел, конечно, может — и, может быть, купит. От этого становилось еще обиднее. Джемайма торопливо шла к входу в метро. Слава богу у нее есть работа. Все как-нибудь устроится. Если хорошенько ужаться, она, может быть, подарит ему то, чего он так ждет. Надо посмотреть, сколько стоит эта приставка.
Все в порядке, все нормально. Не считая, конечно, того, что надо наведаться в квартиру Рейчел и Алистера, найти время на то, чтобы взять напрокат шатер, дать заказ поставщику провизии, цветочнику и более или менее «средневековым» музыкантам.
Бедный Алистер. Всегда тяжело терять родителей, а уж перед своей свадьбой... Об этом и думать даже не хочется.
Где-то в глубине сумки зазвонил телефон. Джемайма нащупала мобильник и поднесла его к уху.
— Как я понял, нам предстоит организовать свадьбу, — проговорил Майлз ей в ухо.
— Откуда вы знаете мой номер?
— Алистер дал. Я обязан предложить свою помощь. Он считает, что это мой долг, хотя я принципиальный противник женитьбы и толк от меня сомнительный.
Джемайма улыбнулась.
— Он что, так и сказал?
— Примерно. Вы сейчас где?
— На Рейнерс-Лейн, у входа в метро. А что?
— Я подумал, может, вы заедете к Рейчел на квартиру и возьмете ее журналы и прочее. Тогда нам будет намного проще.
— Я вечером туда съезжу. — Джемайма вошла в метро. — Сейчас некогда, опоздаю на работу.
— Не волнуйтесь, я знаком с боссом. Он поймет.