— Вы знаете, — сказал Антон, внутренне напрягшись, — мне кажется, что вы хотите мне что-то сообщить. Я не ошибаюсь?
— Не совсем так, но раз вы сами начали этот разговор, то можем и поговорить.
Иванна открыла глаза и вздрогнула. Рядом с ее кроватью сидели Вольф и Ростик, в окно заглядывали первые робкие лучи солнца.
— Очухалась? — спросил Вольф как ни в чем не бывало.
— А что вы здесь делаете? — с дрожью в голосе спросила девушка.
— Тебя выхаживаем… Не думали, что у журналистки, пишущей о вовкулаках, такие слабые нервы.
— Но зато быстрые ноги… — добавил Ростик. — Ну ты, мать, и бегать горазда. Ночью, по незнакомому лесу так пришпорила, только пятки засверкали.
— А может, я сильно испугалась! — настороженно сказала Иванна, следя за странной парочкой.
— Неудивительно — не каждый день живых вовкулак в естественной среде обитания увидишь, — серьезно произнес Вольф.
— Идея с вовкулаками — его, Вольфа! — признался Ростик. — Решили тебе помочь написать материал, а заодно и самим развлечься. Скучно здесь…
— Значит, это был розыгрыш? — спросила Иванна, в ней начала закипать злость на этих оболтусов.
— Почти… Волчьи шкуры на себя набросили, кое-как примостили, рассчитывали на темноту и размер поляны, понимали, что, увидев это шоу, ты не станешь приближаться.
— Разыграли меня мастерски. Хорошо, что во время бегства не сломала ногу, не разбила голову, а то я подала бы на вас в суд!
— Гонишь?
— Гоню — но такие шутки лучше не шутить!
— Это мы и сами поняли.
— Хорошо, что поняли.
Тут дверь в комнату открылась и вошла встревоженная вдова Шабалкина.
— Они поняли? Вот если бы лозиной по месту, которым они думают, а заодно на нем и сидят, а еще лучше ремнем — вот тогда поверю, что поняли! Да все равно уже поздно!
— Надеюсь, они все прекрасно осознали, ведь не маленькие. А я уже простила их.
— Ты-то простила, а как нам теперь с этим жить? Еще ведь неизвестно, чем все это закончится! — строго произнесла вдова.
— Я чего-то не знаю? Что-то случилось? — заволновалась Иванна.
Ростик виновато опустил голову, а Вольф раздраженно прикрикнул на вдову:
— Что ты плетешь, старая карга!
— Рассказывайте! — потребовала журналистка.
— Словом, когда я подошел к ребятам, наклонился и набросил на себя волчью шкуру, а Ростик с Сидором давились от беззвучного смеха, особенно когда ты так рванула, что кусты затрещали, тогда произошло ЭТО. Наверное, ты и сама услышала.
— Что — ЭТО? Что я должна была услышать?
— Вой. Волчий вой.
— Да, слышала, когда бежала.
— И мы услышали. И тогда нам стало уже не до смеха! Бежать в шкурах было трудно, вначале их с собой тащили, а потом побросали — жизнь дороже!
— Вы так испугались волка? Ведь здесь кругом лес, наверное, должны привыкнуть к такому соседству. Волк — это просто большая собака.
— Это не так. Волк — не собака. И волк волку рознь. Дело в том, что давно в окрестностях села не было волков.
— Может, просто не замечали?
— Это мы не заметили бы следов волка? Это городские жители могут не заметить, но не мы. Волк метит территорию так, что легко увидеть метки: царапает кору деревьев, разбрасывает фекалии, которые, подсыхая, приобретают белый цвет и заметны издали. К тому же года три как в лесу поселилось семейство рысей, здесь заповедник, и местный лесничий знает, что на его территории происходит. А рысь никогда на помеченной волком территории не останется — он ее первый враг. Но самое главное — это ВОЙ!
— Чем примечателен этот вой?
— Волк воет только вечером и под утро, но никогда глубокой ночью, разве что ночь очень морозная, и ни в коем случае на полную луну.
— Может, это был неправильный волк? Или вас, в свою очередь, кто-то тоже захотел разыграть?
— Только один волк глубокой ночью воет на полную луну. Это волк-оборотень — вовкулака!
— Выходит, вовкулаки существуют?
— А никто и не говорил, что нет, — вновь вмешалась вдова. — Эти дуралеи своими действиями вызвали к жизни вовкулаку, о котором почти тридцать лет не было слышно в наших местах.
— Какими действиями?
— Полная луна, волчьи шкуры, кувыркание через осиновый пень на поляне.
— По-моему, слишком фантастично.
— Но это так — ОН появился!
— А где Сидор?
— Вот это самое страшное из всего, что случилось. Они потеряли его в лесу, когда убегали! — Вдова строго посмотрела на ребят.
— Никуда Сидор не денется. Видно, в темноте заблудился, когда бежал, перепугавшись. Сейчас, наверное, уже дома! — кривя губы в презрительной усмешке, заявил Вольф.
Ростик неожиданно вскочил и, ничего не объясняя, выбежал за дверь. Вольф поднялся и не спеша направился к двери.
— За вами гнались? — спросила Иванна. — Кто? Вы что-нибудь видели?
— Ночью в лесу от страха глаза велики. Может, кто-то за нами и гнался, а возможно, всего лишь показалось. Бай-бай! — И он вышел из комнаты.
— Не вернулся Сидор домой — их соседка ко мне только что приходила за молоком, — сообщила вдова. — Его отец, лесничий, и еще с десяток мужиков взяли ружья и пошли в лес его разыскивать.
В полдень по селу разнеслось страшное известие — в лесу нашли тело Егора, которого, по-видимому, загрыз волк. А вскоре нашелся Сидор — живой и невредимый. Оказывается, во время бегства по ночному лесу он потерял направление и попал на болота, чуть не утонул. Добрался до какого-то островка и там пересидел ночь, дрожа от холода. Рискнул отправиться в обратный путь, когда солнце поднялось высоко и он согрелся.
Подвода с телом несчастного мальчика Егора, накрытым старым одеялом, проехала по селу, и вдоль ее пути стояли почти все жители села. Женщины плакали, и если рядом с ними были дети, то крепче прижимали их к себе. Старые бабы судачили между собой, и все чаще слышалось: оборотень, вовкулака. Иванна с ужасом наблюдала, как медленно движется телега, где, невидимый для глаз, находился несчастный мальчик, похожий на медвежонка. Он предупреждал ее, чтобы она не ходила в лес, а сам оказался в этом страшном месте.
Что побудило его в столь неурочный час отправиться в лес, если он знал о какой-то опасности, подстерегавшей там? Единственное, что ей пришло в голову, — он следил за ней, возможно, надеясь уберечь от опасности, а увидев рядом с ней Вольфа, не стал подходить к ней. На свое несчастье, он не умел так быстро бегать, как она…