Несколько человек подошли к нему, он не видел их лиц из-за темноты и пронзительного света прожекторов, но голос того из них, кто обратился к нему, он узнал.
— Ну что, Рахим-устаз, ма мегам, [90] — сказал Рамза Ахатов, начальник местной полиции и смертельный враг Рахимова, — как тебе такой свадебный подарок? Может быть, и про него ты напишешь в Ташкент?!
И, разбежавшись, он изо всех сил ударил Рахимова сапогом в лицо. Хрустнуло, ослепительная вспышка боли разлилась по телу, мощной волной прошла по нему и вернулась обратно. Кровь залила лицо.
— Что делать с этим шакалом, Рамза-устаз? [91] — спросил кто-то.
— Отвезем его обратно на свадьбу. Не будем терять времени, его у нас нет. Все нечестивцы собрались сегодня у него дома и напились запретного зелья, как свиньи, воистину, это не наша кара, это кара Аллаха, и не наша воля — но воля Аллаха!
— Аллаху акбар!
В темноте лязгнул передернутый автоматный затвор — и кто-то снова ударил его.
Через несколько минут два бронетранспортера, грузовик, набитый солдатами, и какой-то внедорожник с людьми, которых до этого здесь не видели, очень кстати оказавшийся у части, когда произошел такой харам, выкатились за ворота части. За головным бронетранспортером билось по асфальту тело еще живого подполковника Рахимова.
А тем временем — свадьба продолжалась, и оркестр продолжал наигрывать мелодичную «Ёр-ёр», и гости насыщались, переговаривались, жадно глядели на ждущих своей участи голых девочек, висящих на ветвях и умирающих от ночного холода. Они особо не заметили того, что хозяина и одного из гостей сейчас нет с ними, и гость сейчас приближается к махалле в десантном отсеке одного из бронетранспортеров, а за ним на тросе волочется по дороге тело еще живого молодожена — хозяина свадьбы.
Началось все внезапно. На улице кто-то предупредительно крикнул, но было уже поздно. Ребристый нос бронетранспортера снес внешние ворота, ведущие в махаллю, остановился, но взревел мотором и протиснулся внутрь, сминая машины и полосуя ночь светом фары-искателя. По машине открыли огонь из пистолетов и автоматов охранники гостей, с брони заговорили автоматы солдат — потом зашелся в нескончаемой яростной песне «ПКТ», сметя пулями все на своем пути. БТР пер напролом, за ним бежали солдаты, несчастные, забитые, неграмотные — они впервые получили возможность почувствовать себя настоящими мужчинами. И были полны решимостью воспользоваться этим на все сто.
Рамза Ахатов этой ночью сегодня рассчитался со всеми врагами. Со многими — лично. После того как свадьбу расстреляли с БТР — он ходил меж окровавленными телами с пистолетом и добивал тех, кто еще был жив.
Амина в эту ночь познала мужчину. А потом еще одного. И еще. К утру один из солдат, убедившись, что она не дышит, на всякий случай ткнул ей штыком под левую грудь и оттащил ее за ноги к небольшому оросительному каналу, куда и сбросил. Вода здесь издревле считалась символом достатка, самым большим признаком богатства был фонтан с павлинами. Но тут павлинов не полагалось, павлины были только у самых влиятельных баев и государственных чиновников, а воду было пить нельзя.
Утром Самарканд, еще вчера спокойный и мирный узбекский город, было не узнать. Во многих местах что-то горело, и черные столбы дыма подпирали небо, то тут, то там грохотали автоматы и пулеметы. На подходах к городу гремел бой — отряд из Службы безопасности президента, отрабатывая свои доллары, пытался прорваться в город, но его блокировали бронетранспортеры СНБ и полиции, и сейчас шел бой. По улицам на полной скорости, сигналя, проносились машины с зажженными фарами, из них высовывались люди, палили в воздух, кричали: «Аллах акбар!» Над зданием администрации — почти все стекла в нем были выбиты, мародеры до сих пор выносили вещи, на ступенях лежало чье-то тело какого-то чиновника, выкинутого из окна, — висел не бело-зелено-синий флаг республики Узбекистан, а черный, на котором было написано: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мохаммед пророк его». Вечером стало известно, что полк, посланный на усмирение мятежа, взбунтовался и перешел на сторону мятежников.
Началось…
Украинская оккупационная администрация — простите, ошибся, здание командования миссии «Оливковая ветвь» — располагалась в здании бывшего штаба КОВО, Киевского особого военного округа, ликвидированного за ненадобностью, потому что территория Украины, де-юре ставшая, наконец, единой, де-факто стала ограничиваться территорией самого Киева, где властвовали американцы, дальновидно сохраняющие Украину и не дающие ее разорвать между Польшей и Румынией. В этом здании, где когда-то работал маршал Жуков, теперь сидели сразу два штаба — польский и американский, румынское военное представительство и часть служб гражданской миссии, остальные были разбросаны по разным министерским зданиям, потому что у украинцев с желанием работать были большие проблемы, а страной надо как-то было руководить. Все это напоминало… Афганистан середины восьмидесятых, хотя из тех, кто здесь работал, никто не мог провести такую параллель. Здесь работали даже в основном не американцы: литовцы, эстонцы, грузины, мексиканцы, даже иракцы. Это была кадровая политика США — на местах, в небольших странах, проявлявших особую сервильность, [92] подбирался контингент из молодых людей, знающих английский язык и желающих получить гражданство США, чтобы покинуть свою страну и жить там, где истинная свобода и демократия. Их и направляют в столь опасные страны, как Украина, Ирак, Сомали, Йемен или Афганистан, Эй-стан. Отработал на «дядю Сэма» пять лет — получай свой паспорт и иди гамбургеры жарить. Погиб? Ну, что тут сказать. Всякое в жизни бывает. Take it easy.
Но среди тех, кто собрался сегодня в особом секторе американской военной миссии, в комнате, оборудованной в подвале и защищенной от всех видов прослушивания, — неамериканцев не было. Вообще.
«Героем дня» на совещании был контр-адмирал флота США Стивен Бьюсак, командующий Task force 145 — особой группой, которая действовала вначале в Ираке, где ей удалось выловить большинство из тех, кто был пропечатан на карточной колоде, [93] а также дискредитировать и уничтожить Абу Мусаба Ас-Заркави, потом переключилась на Афганистан. Сейчас контр-адмирал Бьюсак временно находился в Коронадо, был отстранен от командования из-за тяжелых потерь, последовавших в результате вылазки в Пакистан. Хотя все понимали, что вины его в этом не было, никто и не думал, что пакистанские силы откроют по американцам огонь, — а они открыли, все равно кто-то должен был быть виновным, им и назначили контр-адмирала, впрочем, без взысканий. Это был старый и опытный морской волк, начинавший с самых низов в SEAL, прошедший все ступени карьеры от простого моряка до командующего седьмым спецотрядом. В Украину он прилетел секретным рейсом военно-транспортного самолета «С5М», посаженного в Борисполе, и не только он. С ним летело восемь штабных офицеров — планировщиков специальных операций и куча специального снаряжения. Если проект будет утвержден, оперативная группа будет переброшена в Украину в самый последний момент во избежание расшифровки.