– Все в порядке – мы все потрясены! – засмеялся в ответ Игорь.
– Что-то не видно! И вообще, может, нам стоит обратиться в полицию?
– Обратись, обратись! – ехидно сказала Катерина. – Расскажи им про жидкие зеркала и бройлерных собак-мутантов. Только поднимут на смех и отправят по домам. А может, и не по домам, а прямиком на Канатчикову дачу? Или того хуже – сообщат Аглае. Не забывай, что нас видел охранник музея. Если он сообщит куда следует, нам всем несдобровать. Аглая тогда точно из меня кишки выпустит, а они мне еще внутри пригодятся!
– Но полиция сможет остановить этих… Пьера, Клементину и их ужасного пса!
– Да не поверят они нам, – согласился Матвей с Катериной. – Полицейские вообще туго соображают. Поэтому и сериалы про них такие длинные. Про всякую чертовщину не поверят, а вот что забрались в музей и стащили экспонат – в это охотно поверят!
– Да уж, – с мрачным видом кивнул Игорь. – Не хотелось бы мне оказаться за решеткой. Тебя и в камере не тронут, ведь ты крутой фехтовальщик и все такое. А мне в колонии точно несдобровать!
– А я скажу всем, что ты мой парень, и к тебе никто не сунется, – ответил Матвей.
Игорь замолк, а затем громко расхохотался. Катерина и Наташа к нему присоединились.
Впереди уже виднелся огромный черный силуэт старинного театра. В одном из окон верхнего этажа горел тусклый желтый свет. Бестужев, как и обещал, дожидался ребят в директорском кабинете.
– Не отдадим ему бутылку, пока он все не расскажет! – предложил Игорь. – Пусть старый толстяк выложит всю правду! Пришельцы с того света! В жизни такого не видел! К тому же они нас едва не прикончили!
– С этим я согласна, – ответила Катерина. – Сдается мне, старик скрывает что-то очень важное.
– И о каком ключе идет речь?! – Игорь поднял бутылку на уровень глаз и взболтал вино. Жидкость оказалась настолько темной, что разглядеть что-либо внутри было невозможно. – Может, разбить ее?
– Нет! – воскликнула Катерина. – Этого нельзя делать! Вдруг Бестужев откажется говорить?
– А если он наврет нам с три короба?
– Вот тогда и пригрозим ему разбить бутылку!
– Но мы же не сможем проверить, говорит он нам правду или врет как сивый мерин!
– Сможем. – Катерина решилась наконец обо всем рассказать друзьям. – Недавно мне в руки попала одна тетрадь. Я думала, что это черновик фантастического романа, но позже поняла, что это личный дневник. Написал его князь Казимир Поплавский, и рассказывается в нем о машине, которая может открыть проход в зазеркалье. Тот мир даже свое название имеет. Зерцалия!
Ребята молча ее выслушали, затем Игорь произнес:
– Брехня!
– Правда! – воскликнула девочка. – Она и сейчас у меня с собой!
Она сняла с плеч рюкзак, вынула из него тетрадь и протянула Игорю.
– Я мало что поняла, да и читала далеко не все записи, но главное ухватила. Существует какая-то машина, которую можно запустить хрустальным ключом, и она перенесет тебя в мир по ту сторону зеркала!
– И кто же соорудил эту машину? – спросила Наташа.
– Вот это я еще не очень поняла, – призналась Катерина. – Нужно получше прочитать записи. Главное – мы сможем понять, лжет Бестужев или нет.
Игорь с удовлетворенным видом кивнул.
– Это меняет дело, – усмехнулся он. – После увиденного я готов поверить во что угодно! Но позже расскажешь нам все подробности, которые вычитала в этой книжке!
– Конечно! – пообещала Катерина.
– А может, не стоит? – произнесла вдруг Наташа.
– Что не стоит? – повернулся к ней Игорь.
– Может, не стоит нам ворошить прошлое? – серьезно проговорила девочка. – Что, если графиня права? Столько всего произошло. Вам не страшно? А если вы узнаете что-то такое, что навсегда изменит вашу жизнь?
– Мы видели людей, выходящих из зеркала, – сказала Катерина. – Мне кажется, что после такого наша жизнь и так изменится.
– И потом, разве ты сама не хочешь хоть что-то поменять? – спросил сестру Игорь. – Я бы вот с удовольствием… Я хочу знать, что случилось с нашим отцом. Он исчез? Или просто сбежал, чтобы оставить мать. Оставить и нас на попечение этой…
Наташа резко дернула его за рукав куртки. Парень замолчал. Катерина взглянула на них, но ничего не сказала. Между братом и сестрой постоянно шло какое-то бессловесное противостояние. Наташа не хотела, чтобы все знали об их трудностях с матерью. Катерина ее понимала – не все любят выносить сор из избы. Игорь же вовсе не задумывался об этом. Матвей с интересом покосился на всех троих, но ничего не сказал.
Вскоре они вошли в театр «Иллюзион».
* * *
Ипполит Германович ждал их, по-хозяйски расположившись в кресле за письменным столом Александра Державина.
– Пришли? – не скрывая удивления, спросил старик, когда ребята вошли в кабинет. – И даже принесли бутылку? – Он обрадованно всплеснул руками. – Не ожидал, что вы и в самом деле справитесь с заданием!
– Особенно если учесть, сколько людей охотится за этой бутылкой, – хмуро сказала Катерина.
– О чем ты? И кого это вы с собой привели?! – Старик с подозрением уставился на Матвея.
– Это наш друг, – ответила девочка.
– Не думал, что вы посвятите в это дело еще кого-нибудь! – В голосе Ипполита Германовича прозвучала откровенная злоба.
– Без Матвея мы бы не справились! К тому же нам пришлось уравнять шансы. Ведь в музей пожаловали и графиня Шадурская, и барон Пельт, и еще одна парочка, появившаяся прямо из зеркала! Не говоря уже о парне с кнутом!
Бестужев изумленно вытаращил глаза.
– Да-да, – заметила его реакцию Катерина. – Вы не ослышались! Ничего не хотите нам объяснить?
– Не понимаю, о чем вы! – заметно нервничая, пробормотал Ипполит Германович. – Давайте сюда вино!
Он вышел из-за стола и проворно метнулся к Игорю, однако парень, спрятав бутылку за спину, отступил назад. Старик злобно выругался и бросился было на Назарова. Но Матвей преградил ему дорогу.
Бестужев шумно вздохнул, но остановился. Матвей был выше его почти на голову, и старик поостерегся с ним связываться.
– Рассказывайте все, – потребовала Катерина.
– Или я прямо сейчас разобью эту посудину, – добавил Игорь.
– Нет, нет! – Ипполит Германович побледнел. – С ней нужно обращаться очень осторожно!
– Говорите! – снова воскликнула Катерина.
– Ладно, – помрачнел старик. – Я все расскажу. Только не урони ее!
Игорь взял бутылку двумя руками и прижал к себе. Ипполит Германович смотрел на нее алчным немигающим взглядом, словно голодный кот на кусок сочного мяса.