И она продолжила опустошать сумку. Через пару мгновений перед Висенте стояло несколько бронзовых чаш, кинжал, удивительно хорошо сохранившийся деревянный ларец. Ко всем предметам были прикреплены бумажки с номерами и кратким описанием.

— Это что? Они поставлены на учет в нашем музее?

— Только что! — гордо выпалила София.

— И давно вы на раскопках?

— Три месяца.

— А до этого?

— Училась в Мадриде. Все шесть лет со стипендией от Национального Археологического Музея.

Бальтасар не сдержался и присвистнул.

— А есть и публикации, надо полагать?

— Есть. Тоже все указано в проектной. Потом перевелась сюда.

— Хм. — Висенте потер запястье, как всегда делал, когда сомневался.

С одной стороны, его принципы, с другой — находки Эль-Аргарской культуры... Он протянул руку к ларцу, раскрыл и едва не выронил. Бальтасар подался вперед и обменялся с Висенте быстрыми взглядами. На дне ларца лежал отлитый из бронзы знак Хаоса.

— Это что? — холодно полюбопытствовал профессор.

— Никто не смог определить, — отозвалась София, но словно озадаченная не тоном профессора, а присутствием среди находок диковинного знака. — Подобные амулеты или обереги для данной культуры совершенно нехарактерны, в этом сходятся все источники. Мы бы решили, что это случайность и к Эль-Аргару не имеет никакого отношения, если бы не нашли сто двадцать штук в трех шурфах.

— Когда? Где? — Висенте даже приподнялся с кресла от нетерпения.

— Две недели назад, — София извлекла из своей, поистине бездонной сумки карту и пачку фотографий. — Вот здесь, здесь и здесь. Все находки, конечно, я не привезла. Их еще надо описать и пронумеровать. Их очень много, профессор.

Висенте просматривал фотографии. Бальтасар уже стоял за его спиной, временно позабыв о девушке и в изумлении смотря на ларцы, заполненные знаками Хаоса.

— Вы примете у меня завтра экзамен, профессор Соледад? — напомнила София.

— Считайте, что вы уже его сдали. Вашу проектную я просмотрю позже, можете оставить. Вы ведь собираетесь назад на раскоп, сеньорита Мартинес?

— Как только получу диплом. Дня через три.

— Тогда мы с Бальтасаром присоединимся к вам. А Игнасьо остался в лагере?

София кивнула.

— И этот мерзавец даже не позвонил мне! — вспылил Висенте.

Студентка вспыхнула.

— Простите, профессор, но это я упросила его не звонить — хотела сообщить вам лично.

Бальтасар понимающе хмыкнул. Такой упросить заморыша Игнасьо — раз плюнуть.

— Приходите завтра ближе к концу экзамена, София. Я бы с вами побеседовал после него о раскопках, если вы не против.

— С огромным удовольствием, профессор! Спасибо! — София затолкала в сумку фотографии, карту и новые музейные экспонаты, сдержанно кивнула Бальтасару и удалилась.

— Вот вам и интересная личность, — произнес Бальтасар. — А если кое-чем подогреть ее интерес, мы получим отличного адепта...

— Может быть. Но меня сейчас больше занимают находки. Кажется, мы нашли, что искали. Игнасьо я голову скручу... Садись, посмотрим, что тут написала наша новоявленная студентка. Особенно про раскопки.

И Висенте указал Бальтасару на стул. Тот с кислой миной сел рядом с профессором, задумчиво крутя в руках знак Хаоса.

София чуть ли не вприпрыжку добежала до университетского музея, сдала экспонаты и, исполненная чувством, что все у нее получилось как надо, покинула университет. Она дошла до небольшого кафе на набережной реки Сегура, заказала апельсиновый сок, который еще больше взбодрил ее. Зазвонил мобильный, и она взяла трубку.

— Как все прошло? — спросил голос. — Они клюнули?

— Еще бы они не клюнули, наставник Эстебан. Они проглотили наживку с потрохами. Эх, видели бы вы их физиономии, когда они увидели знак Хаоса.

— Поосторожнее с ними.

— Разумеется.

— Если что — звони, мы тебя вытащим!

— Не придется, — София нажала отбой.

ГЛАВА 6
Руины Эль-Аргара

Морена поднималась в горы. За спиной осталась пустыня, в которой уже ничто не напоминало о недавно прошедшем дожде и буре. Плавился воздух над песками. Горячие ветра заново отстраивали разглаженные бурей барханы. В горах тоже было жарко. Однако они были невысокими — едва ли полторы тысячи футов в высоту, и Морена уже явственно чувствовала морской воздух, переливающийся прохладными живительными потоками через вершину хребта.

Прошло полчаса, и Морена уже стояла на одном из горных пиков. Дальше и чуть ниже шла еще одна цепь гор, а за ними уже синела бесконечная гладь моря. Повелитель Киршстиф направил ее именно к этой второй цепи. Где-то над самым морем должен нависать древний замок, у бухты, почти полностью закрытой скалами. Она приложила ладонь ко лбу, защищая глаза от солнца, осматривая горы. Наконец она увидела едва заметную полуразрушенную башню и направилась к ней. Прошло еще два часа, и девушка добралась до места. Перед ней широким прямоугольником лежала почти нетронутая временем крепостная стена. Четырехугольным башням от минувших лет досталось куда больше. На месте двух лежали груды камней, вторая переломилась посередине, словно это было не каменное строение, а подгнивший ствол старого дерева. И еще одна, с провалившейся крышей, торчала над руинами серой мрачной громадой. Внутри стен лежали руины дворца, от которого сохранилась всего одна круглая башенка. Именно она и была нужна Морене. Она прошла в каменную арку, давно лишенную ворот, и ступила на растрескавшиеся беломраморные плиты. Разрушенный дворец тоже был из мрамора, Морена поняла, что его построили когда-то внутри уже существующей крепости. Она подошла к круглой башне. Входа не было. Точнее, может, он имелся, но башня наполовину была погружена в обломки дворца.

Внутри, в голове что-то зашумело, заскрежетало, так что девушка от неожиданности отшатнулась. Но в следующий миг она уже поняла, что это шумно вздохнул и заскрежетал зубами Киршстиф.

— Я вижу, Морена, — произнес он.

Так близко, что девушке почудилось, будто он не то чтобы стоял рядом, а поселился в ее голове.

В ответ на эти ее чувства Киршстиф тихо рассмеялся.

— Привыкнешь, — бросил он. — Попробуй подняться на обломки. Может, там что-нибудь обнаружится.

— А где те, от которых ты меня предостерегал, Повелитель?

— В серой башне. Тебе надо управиться задолго до темноты и уходить как можно дальше. Не медли!

Морена полезла по грудам расколотого, иногда даже перемолотого в крошку мрамора. Киршстиф оказался прав — завал вплотную подходил к одному из окон. Морена оперлась на подоконник, находящийся на уровне груди, подтянулась и заглянула внутрь башни.