– А вы – молодец! Не ожидал от вас такой прыти. Да и силушкой вас бог не обидел. Эк вы эту гадину прихлопнули!
– Да я и сам от себя не ожидал, – смутившись, пробормотал Алексей. – С перепугу, наверное. А чего это ее так сплющило? Табуретка вон даже не остановила.
– Подсвечник-то серебряным оказался. Вам повезло.
– А что с парнем? – спросил Алексей, кивнув на скорчившегося в углу хозяина.
– Он просто спит. Надо же было его как-то утихомирить. Да и не стоит ему на эту гадость смотреть. – Сен-Жерсен кивнул на груду воняющего серо-кровавого мяса, прикрытого ошметками тряпок. – А то как бы руки на себя не наложил, вспомнив, чем он с этой тварью занимался. Пусть поспит, пока мы тут приберемся.
– Мы приберемся?! – Алексей аж отшатнулся. – Я это убирать не буду! – В его голосе явственно зазвучали истеричные нотки.
– Экий вы неженка, – хмыкнул граф, – напакостил, а убирать не хочет.
Увидев позеленевшее лицо и без того бледного парня, примиряюще махнул рукой.
– Только в обморок мне тут не падайте. Ишь, прямо как девица на выданье. Пошутил я. Сам приберусь, ваша помощь не понадобится. Вот только полюбопытствую. Тут должно быть кое-что интересное.
Граф подошел к останкам нежити и наклонился, внимательно их рассматривая. Алексей судорожно сглотнул и отвел глаза.
– Ну, я так и думал, – удовлетворено произнес Сен-Жермен. – Никакой это не суккуб. Обыкновенная мертвячка, с которой поработал опытный некромант. И я, кажется, догадываюсь, кто этот умелец. Так что ничего удивительного, а тем более волшебного в ней нет… А вот это, – граф приподнял скрюченную руку нежити, – действительно важная и ценная находка. В этой штуке все и дело.
На высохшем запястье нежити болтался широкий, почти в ладонь, браслет-наруч, покрытый замысловатыми узорами. Сен-Жермен, повозившись с застежкой, снял странное украшение, тщательно вытер его бархатной портьерой и поднес к глазам, рассматривая.
– Этот браслет, молодой человек, и создавал иллюзию, на которую, кстати, вы чуть не кинулись в любовном экстазе. – Граф насмешливо посмотрел на исказившееся лицо Алексея. – Артефакты, способные создавать не только видимые, но и телесные, осязаемые иллюзии – большая редкость. Этот, судя по всему, изготовили в глубокой древности ваши предки – славяне. Точнее, кто-то из тогдашних колдунов. Причем, обратите внимание, сделан он не из серебра, а из бронзы. Что немаловажно. Серебряный на ожившего мертвеца надеть невозможно.
Граф еще немного полюбовался браслетом и, пробормотав: «Ценная добыча!» – положил его в карман.
– Вот, а теперь можно и прибраться!
Сен-Жермен сложил ладони и начал что-то в них мять и катать, словно лепил снежок. Затем тихонько подул, и в его руках появился маленький огненный шарик. Граф перебросил его из ладони в ладонь, как горячий пирожок, и метнул в то, что осталось от ночной гостьи. Останки вспыхнули синим огнем, и через мгновение на совершенно целом ковре осталась только кучка пепла.
– Э… это как же? – опешил Алексей. – Вы с самого начала вот так могли?
– Конечно! – усмехнулся Сен-Жермен. – Магия огня – самая чистая и, кстати, самая древняя.
– Но… тогда почему же?..
– Почему я с самого начала не уничтожил мертвячку? – Сен-Жермен, подобрав подсвечник, тщательно вытер его все той же портьерой и водрузил на стол. – Понимаете, Алексей Дмитрич, ведь если бы я на ваших глазах испепелил юную прекрасную девушку, то кем бы вы меня считали? Безжалостным убийцей? А так вы имели возможность достаточно близко познакомиться с «плодом больного воображения» нашего юного друга.
Кроме того, мне хотелось посмотреть, как вы будете себя вести в этой пикантной ситуации… Я только не ожидал, что юноша кинется на меня.
– Ничего себе, «пикантная ситуация»! – возмутился Алексей. – А если бы эта тварь сожрала меня?!
– Ну не сожрала же, – ничуть не смущаясь, ответил граф. – А если бы вы с ней не справились, то я остался бы без ученика. Печально, конечно, но, с другой стороны, зачем мне такой недотепа нужен?
Алексей был потрясен цинизмом графа и собирался высказать свое недоумение и обиду, но решил промолчать. Графу от его обиды ни жарко ни холодно, наплевать ему на это. Поэтому парень только мрачно хмыкнул и решил на будущее вести себя с Сен-Жерменом осторожнее. Тот еще жук, оказывается. Впрочем, граф, немного подумав, добавил:
– А потом, прыток наш друг оказался, слишком прыток. Пока я с ним возился, вы сделали всю грязную работу. Если бы не ваш виртуозный удар подсвечником, то неизвестно, выбрались бы мы из этой переделки живыми или нет.
Сен-Жермен озадачено покосился на посапывающего Александра, тихонько тронул его за плечо, пытаясь разбудить, и, когда ничего не вышло, легонько похлестал по щекам. Юноша сразу же вскинулся, испуганно посмотрел по сторонам, а потом облегченно выдохнул, вспомнив, где находится и что произошло.
– Все закончилось. От нежити не осталось и кучки пепла, – тихо сказал граф, и Алексею в его голосе почудились нотки сочувствия. Это было странно.
Юный Воронцов осторожно присел, всматриваясь в темноту. Видимо, пытался рассмотреть на полу признаки того, что произошло несколько минут назад. Ничего не увидел и немного повеселел.
– Лучше считайте это приключение плодом юношеской фантазии, – бросил Сен-Жермен уже в своей обычной снисходительной манере. – Вам так будет значительно проще.
– Спасибо, – голос Александра немного дрожал, – ваша помощь неоценима. Если бы вы не пошли мне навстречу…
– Да, вы были бы мертвы, причем быстрее, чем можете предположить, – ничуть не смущаясь, согласился граф. – Впрочем, если разобраться, основная заслуга здесь принадлежит моему ученику. Это он в одиночку разделался с тварью. Признаться, я и сам не ожидал от него такой силы и решительности. Алексей, вы меня приятно удивили.
Алексей поморщился – он не любил лесть – и отошел к окну. С одной стороны, парень злился на Сен-Жермена за то, что тот его подставил и подлым образом испытывал, а с другой, лесть была приятна, несмотря на сомнительную искренность. Не верил молодой человек в то, что граф может им восхищаться. Скорее… просто выпендривается перед клиентом.
Пока молодой человек отрешенно разглядывал качающуюся за окном ветку и размышлял о причинах собственной прыти, он почти не вслушивался в разговор графа с Александром, до тех пор пока молодой Воронцов не переключился на него.
От шумных и искренних благодарностей молодому человеку стало не по себе. В глазах юноши светилось такое восхищение и обожание, что Алексею стало неловко: он не привык выступать в роли кумира. Правда, юноша старался сдерживаться, прикрываясь учтивой улыбкой и дежурными фразами.
– Я поступил дурно, взяв у отца бумаги, – неуверенно начал Александр, провожая гостей к выходу. – Если отец заметит пропажу части архива, это будет катастрофа. Я уже никогда не смогу восстановить честное имя. Я надеюсь, граф, что вы сделаете копии как можно раньше и при первой возможности пришлете мне оригинал, чтобы я мог вернуть их на место.