– Не шутишь?
Василий смотрел на друга серьезными и немного недоверчивыми глазами.
Владимир ответил:
– Нет, не шучу! И раз нам предстоит работать вместе, то считаю справедливым и аванс располовинить. Там, – он кивнул на «бардачок», – десять штук «зеленых»! Пять – твои!
– Да ты что, Володь? Я таких денег и в глаза никогда не видывал.
– Я до этого момента тоже!
– А возвращать не придется?
– Вась, прекрати, это аванс, а не долг, понял?
– Понять-то понял, но не верится как-то. Так вы с ним о деревообработке и говорили?
– Мы о многом говорили, о цехе в том числе. Вот со службой разделаюсь, и займемся бизнесом! Как думаешь, справимся?
– Какой базар, Володь? Развернемся похлеще других. У меня и работяги стоящие да трезвые на примете имеются, и личный опыт кой-какой тоже!
– Ну, вот и хорошо! Поехали домой. Зуб-то как? Не мучает?
Но Белугин небрежно отмахнулся:
– Не-е, прошел! А облома не выйдет?
Кузьмич поспешил успокоить друга:
– Не беспокойся, Вась! Облома не будет. Поехали, ты впереди, я за тобой, прежней лесной дорогой!
Белугин вернулся к своему «Москвичу», и вскоре колонна из двух машин, проследовав через лес, въехала в проулок, где жил Василий. У его гаража и остановились.
Кузьмичев обратился к другу:
– Слушай, Вась, как бы нам «семерку» у тебя замаскировать?
– Зачем?
– Видишь ли, мне она может понадобиться для того, чтобы проследить за передвижениями Фомы с подельниками. А поставь я ее у себя, весть о тачке в момент распространится по всему городу.
– Да ставь в гараж и ключи забирай! А я свой «поларис» и у сарая поставлю. Все одно, скоро рассыплется на кучу болтов и гаек.
Белугин открыл створки ворот гаража, пропуская внутрь «семерку». Владимир отсчитал пять тысяч. Вышел на улицу, передал Василию его долю. Тот, смущаясь, принял деньги.
– Ну, раз так, то ладно! Позже тоже тачку новую возьму. Держи, – Белугин протянул Владимиру связку из двух ключей, объяснив: – Один, который длиннее, от ворот с улицы, другой от двери со двора, пользуйся!
– Порядок! Спасибо тебе, Вась! Пошел я!
Белугин проводил друга до калитки.
Кузьмич вернулся домой. Он не хотел до времени говорить Кате о том, что предложил Коренев в плане будущей работы, но, во-первых, объяснить наличие крупной суммы денег было сложно, а во-вторых, Клава, посвященная Василием в дела, не удержится от того, чтобы не обсудить радостную весть с подругой.
Поэтому, как только он вошел в дом, то рассказал супруге все! Касаемо, естественно, лишь будущей работы. Катюша встретила новость с нескрываемой радостью.
– Я рада, Володя! И твой боевой товарищ прав, ты заслуживаешь лучшей жизни!
– Почему я? Мы ее заслужили!
А вечером, как только они с женой устроились у телевизора смотреть очередную серию телесериала, раздалась трель звонка городского телефона.
Кузьмич снял трубку:
– Алло!
– Это Кулагин!
– Я понял, сейчас скажу тебе другой номер.
– Подождите, сначала выслушайте меня!
– Вот как, у тебя уже есть что сказать мне?
– Да, есть!
– Слушаю.
Урод, взяв короткую паузу, видимо, собираясь с мыслями, доложил:
– Мы с Фомой сегодня выезжали на дачу его отца. Забрали наркоту. Часть доставили в город. Утром я должен вместо Быка пустить ее в оборот. Но большую часть Фома перепрятал!
Кузьмичев спросил:
– Куда?
– Не знаю! Может, он чего-то заподозрил, но на обратном пути, проехав около двадцати километров, высадил меня. Дальше поехал сам. Куда точно, не знаю, но в лес. Отсутствовал минут сорок. Потом вернулся. Поехали в город.
Владимир ненадолго задумался, затем задал следующий вопрос:
– Лопата в машине была?
Кулагин недоуменно переспросил:
– Лопата?
И тут же ответил:
– Нет, только домкрат и монтировка.
– Ясно! Дальше?
– На посту нас остановил Кургин, сунули ему полтинник, пропустил. Домой Фома не заезжал, а завис у подруги, Лоры, адрес… И еще, у него при себе ствол.
Кузьмичев удивился:
– Ствол? Откуда он взялся и что собой представляет?
– Пистолет Макарова, а взялся он из Переславля. Год назад Фома лично его там купил. У кого – не знаю.
– Им уже пользовались?
– Насколько в курсе, нет! По крайней мере, в Горинске.
– Патроны?
– Одна обойма. Полная.
– Ладно! Информацию принял.
– Продиктуйте номер.
Владимир достал сотовый телефон, включил его, посмотрел в меню свой собственный номер, продиктовал цифры.
Кулагин предупредил:
– Я внес его в память мобильника без имени. Отвечайте, пожалуйста, только после того, как я скажу – Кулагин на связи! Во всех других случаях молчите. Мало ли, Фома чего пронюхает и решит пробить номер!
– А ты конспиратор, Дима!
– Станешь тут конспиратором!
– Лады, договорились. Звони по необходимости, но каждый день, чтобы я не терял тебя! Отбой.
Кузьмичев положил трубку, вновь задумался. Чем вызвано то, что Фома решил перепрятать товар? При этом даже ближайшего дружка вывел из дела. Скрыл от него место нового хранилища. Чего испугался Фомин-младший? Комиссии, которая проверила отца? И Фома вполне резонно посчитал, что при худшем, но вероятном раскладе не исключены обыски всех мест, к которым имел отношение глава администрации? Что ж, если так, то его действия не лишены логики. Но куда спрятал товар Фома? Просто в лес, под первую попавшуюся сосну? Но для этого нужна лопата. Ножом или монтировкой быстро тайник не соорудишь. А вот этой лопаты, по словам Кулагина, у Фомы как раз и не было. Остановил он машину примерно в двадцати километрах от поворота к дачному участку, по трассе на Горинск. Далее поехал сам. Далеко вряд ли отъехал. Свернуть налево не мог, там сразу за узкой лесополосой болота, значит, повернул направо. А что у нас справа? Лес! И ничего более. Стоп! А охотничий домик? Он где-то там. Ну, конечно же! И им никто давно не пользуется, открыто, по крайней мере. Вот где Фома мог оставить наркоту. Где-нибудь в подвале или в самой постройке. И главное, копать ничего не надо. Так! Попытаться найти этот тайник? А смысл? Время убьешь да следов уйму оставишь. Нет, искать героин не стоит! Время еще не пришло…