Тайник в спальне нашел Рустам.
— Артур! Ты где?
— Шмонаю кухню!
— Иди в комнату, есть тайник!
Артур прошел в комнату, где Рустам, смахнув со стола скатерть с закуской, установил небольшой саквояж. Открыл, сказав, алчно глядя на помощника:
— Взгляни, брат! Прав я был. Эта сука, Детрун, грабил дома наших земляков. Взгляни на драгоценности. Их по праздникам носят чеченки.
Артур, посмотрев внутрь саквояжа, воскликнул:
— Вот это да! Богатую чеченскую семью зацепил прапор!
Рустам добавил:
— И напарника убил, чтобы не делиться. А земляков наших снарядом разорвало. Не за ту ли зачистку ему орден дали? Мразь.
Вот тут-то Елена и допустила оплошность. Ей бы, пока бандиты рассматривали драгоценности, рвануть из ванны и дернуть голяком по коридору на улицу, но она решила дождаться, пока, получив свое, чечены не покинут дом. Она немного расслабилась и присела на унитаз. А крышка хрустнула. Звук услышали бандиты. Переглянулись.
Рустам бросил взгляд на Артура:
— Ты ванную смотрел?
— Не дошел. Ты позвал!
— Там кто-то есть! Держи нож и иди проверь. Я встану сзади. Откроешь дверь рывком, в ванную не входя. Пусть тот, кто находится там, первым проявит себя! Ты понял?.. Пошел!
Артур подошел к ванной.
Поднялась и Елена, поняв, что обнаружена.
Жажда жизни пересилила страх, и она готовилась к нападению.
Младший чечен рванул на себя дверь.
И изумленно застыл в проеме, увидев парикмахершу:
— Ты, Лена? Здесь?
Секундным замешательством и воспользовалась женщина. Оттолкнув Артура, она бросилась к сеням. Из них – на улицу. За ней рванулись Рустам с помощником. Увидев дверь открытой, главарь зло бросил подельнику:
— Идиот! Почему дверь в хату на засов не закрыл?
— Забыл! Но ничего! Дура к лесу бежит.
— Дура, согласен. Ей бы орать во всю глотку на улице поселка, а она сама к своей могиле бежит.
Парикмахерша не учла, что ее полное голое тело хорошо видно даже в сплошной темноте. И бандиты бежали за ней след в след, несмотря на то, что Елена пыталась кружить, выискивая место, где могла бы скрыться. Какую-нибудь яму под корневищем сваленного старого дерева.
Рустам, более физически крепкий, нежели подельник, настиг женщину возле глубокой канавы. Сбил с ног, навалившись на спину и ударив Елену рукояткой ножа по затылку. Парикмахерша закричала. Рустам схватил ее за волосы, рванул голову вверх. Крик оборвался. А лезвие ножа распороло кожу на шее. Из глубокой открытой раны в канаву хлынула черная кровь. Рустам встал с дергавшейся в судороге умирающей парикмахерши. Подбежал Артур:
— Догнал-таки? Ну вы и бежали. Я чуть не задохнулся.
Рустам посоветовал:
— Зарядку по утрам надо делать, а не трахать этих, – он указал на остывающую Елену, – толстых свиноматок. Или скажешь, что не имел ее?
— Было дело. Но давно! А вообще бабой она была страстной!
— Может, и сейчас трахнешь? Пока еще мягкая?
— Ты что?
— А раз не хочешь трахать, то займись похоронами. Тем более могила рядом. Сбросишь сучку в канаву, присыплешь землей. Землю возьмешь где хочешь, ее здесь валом. Утрамбуешь, как труп накроешь, и только потом закидаешь сушняком. Но так, чтобы все выглядело естественно. А дождь тебе поможет! Я же возвращаюсь в дом Детруна. Заканчиваю акцию и выхожу к твоему дому. Туда же отсюда иди и ты! Все понял?
— Понял, шеф!
— Работай!
Артур принялся за труп Елены, Рустам вернулся в поселок. Войдя в дом, он обошел его. Прикинув, оттащил тело убитого прапорщика в сени, где в ряд стояли армейские канистры, наполненные бензином, и два полных баллона с газом. Полным оказался баллон и возле плиты на кухне. Рустам открыл кран конфорки. Газ начал наполнять помещение. На плиту поставил чайник. Достал из кармана с виду обычную шариковую ручку. Но это была не обычная ручка. Это была мина, срабатываемая либо в определенное время, если установить таймер поворотом колпачка, либо от снятия самого колпачка. Взрыв получался небольшой, но его хватало на то, чтобы если не убить, то искалечить того, кто решил бы поиграть с ручкой. Это был так называемый сюрприз, ранее применявшийся в Афганистане, а затем и в Чечне. Рассчитан на солдат. Увидит ручку боец где-нибудь на обочине, блестящую в лучах солнца, да поднимет. Поинтересуется, что за вещь нашел. Снимет колпачок, и тут же – взрыв! Инструктировали солдат насчет подобных «сюрпризов», и все равно те делали свое страшное дело. Рассчитав время, Рустам дважды повернул колпачок. Поставил таймер на 2.30. В это время через конфорку должен выйти почти весь газ из баллона. Окна и двери закрыты. Рванет как следует. За первым и вторым взрывами последует другие, а бензин в канистрах быстро распространит огонь по всему дому. Особенно пострадает тело самого Детруна. Оно лежит возле канистр и превратится в головешку. Ни одна экспертиза не обнаружит отверстий от ножа. Потому как материала для обнаружения не будет. Выгорит покойный прапор до костей. Ну и черт с ним! Подготовив дом к взрыву и пожару, Рустам покинул его. Вернулся в жилище помощника в 2.20. Артур уже был на месте. Доложил:
— Порядок, шеф! Теперь если и найдут Ленку, то только случайно!
— Плевать! Твои следы смоет дождь. А кто убил неразборчивую в половых связях сучку, пусть ломает голову местная милиция. Связать скорый взрыв и гибель Детруна со смертью шлюхи они не смогут. А найдется слишком умный и ретивый мент, то еще более усложнит задачу следствию. Начальство же не поощряет всякое усложнение. Проще бомжа какого-нибудь полоумного отловить да повесить бабу на него. А взрыв – несчастный случай, результат пьяной небрежности при обращении с баллонным газом. По нему дело закроют еще быстрей. Давай-ка лучше разберем, что успел награбить и скопить этот козел, Детрун.
Бандиты выложили на стол содержимое саквояжа. А вскоре поселок потряс мощный взрыв. Когда наркоторговцы вышли из дома, то увидели огромное зарево. Дом полыхал знатно.
Рустам проговорил:
— Ну, вот и все! Работа закончена. Мы сделали святое дело, Артур! И неплохо при этом заработали.
Помощник согласился с боссом. Бандиты вернулись к деньгам и драгоценностям.
Капитан встретил в холле Ольгу с дочерью.
— Ну, как вы?
— Все хорошо, Артем!
Ольга указала дочери на офицера:
— Это, Поленька, очень хороший человек, и люди, которые его окружают, тоже хорошие. Они пришли, чтобы освободить тебя и чтобы мы больше никогда не расставались. Ведь ты же хочешь жить с мамой, а не с теткой Аней, правда?
Девочка произнесла: