Первым встал агафирс:
– Ойранский царь идет на скифов, он перешел Истр и направил свои стопы на восход. Дарий не пойдет на агафирсов, нам ни к чему воевать с ойранцами!
– Невры тоже не станут выходить в степь из своих лесов.
– До меланхленов ойранцы попросту не доберутся, мы далеко в болотах…
– И мы… не пойдем… – выдавил из себя андрофаг.
Будины и гелоны пока молчали. Не выдержал Скопасис, который руководил сарматами:
– Готовы забраться в свои норы, как глупые мыши?! Если Дарий захватит скифские земли, то и вам несдобровать! Мало вам помогали скифы?!
Снова поднялся агафирс, его ноздри возмущенно раздувались:
– Никто и никогда не смел назвать агафирсов трусливыми мышами! Мы не прячемся в лесах и не боимся врагов, но Дарий идет на скифов. Наше дело сторона!
– Дарий мстит скифам за набеги и дань, которую платили ойранцы вашему племени целых тридцать лет! Если бы скифы не нападали на ойранцев, то те не пришли бы сейчас на ваши земли! – поддержал товарища тавр.
Остальные загалдели меж собой, кто соглашаясь, кто, как сарматы, возмущаясь. Антир поднял руку, призывая к вниманию.
– Есть ли среди вас те, кто помнит этот поход? Скифы ходили на ойранцев много-много лет назад и давно уже ни с кем не воюют. Разве можно мстить за то, о чем не помнят живущие? Кроме того, нападать надо бы сначала на тавров…
Было заметно, что слова немного смутили агафирса, а особенно тавра, но они явно не собирались менять своего решения. Агафирс повторил, хотя и вполголоса:
– Наше дело сторона!
Когда чуть вперед шагнула Дайрана, мужчины откровенно расхохотались: женщина собирается говорить на совете? Амазонка, поняв, что просто слушать ее не станут, вдруг подняла лук и одну за другой выпустила пять стрел. Вокруг костра сидели прекрасные охотники и опытные воины, каждый из которых отлично владел луком и знал в стрельбе толк. Теньканье тетивы заставило замолчать всех, глаза мгновенно нашли, куда попали стрелы, выпущенные женской рукой.
Антир усмехнулся: пять оперений, плотно, одно к другому торчавшие из дальнего столба царского шатра, заставили сидевших иначе взглянуть на женщину. Не всякому мужчине под силу не только точно попасть в дальний столб, но и вообще дослать стрелу на такое расстояние, ведь костер далеко от царского шатра. А Дайрана уложила их одну к другой! Такой не попадайся под прицел… Теперь мужчины замолчали.
– Скопасис прав, надеетесь отсидеться в норах?! Не получится! И не потому, что Дарий придушит вас в них, как лиса мышей, а потому, что, победив Дария, мы сами вас оттуда выгоним! Ваши мужчины боятся ойранцев? Антир, – Дайрана повернулась к скифу, – амазонки с тобой! Мы одержим победу над толпой Дария и посрамим этих презренных трусов!
Несколько смущенный агафирс все же развел руками:
– Если царь скифов надеется на такую помощь, то…
Следом поднялся гелон:
– Мы с тобой, Антир.
Его поддержал будин:
– Будины тоже.
Антир смотрел на расходившихся соседей с сожалением и легкой тоской. Дайрана права, они трусливо прячутся в норы, из которых их попросту выживет Дарий. Станут рабами, невольниками, и никакие леса и болота не спасут!
К нему подошел Скопасис:
– Антир, с нами только Дайрана, будины и гелоны… Этого слишком мало. Надо думать, что делать, где принимать бой.
– Пусть все разъедутся, сядем вместе и подумаем.
Потух большой костер, разожженный для совета, ветер разметал по степи остатки пепла.
Антир, Скопасис, Дайрана, гелон Панасагор и будин Плин совещались уже в царском шатре.
– У Дария слишком большое войско, чтобы мы могли его одолеть. Фракийцы подчинились все, кроме гетов. Геты бились насмерть, но ойранцы победили числом.
Будин задиристо вставил:
– Мы тоже будем биться насмерть! До последнего воина, до последней капли крови!
Скопасис покачал головой:
– Нет никакого смысла в битве до последней капли крови. Ради кого тогда будет эта победа? Женщины, дети и земля достанутся выжившему врагу, наши маленькие сыновья станут рабами.
– Не сдаваться же врагам без боя! – снова засверкал глазами будин.
Как же он молод и рвется в драку! – покачал головой Антир.
– Надо думать, как если не одолеть, то хотя бы ослабить врага еще до битвы с ним, – вздохнул царь скифов.
– Царь Кир, который звал себя Великим, пытался одолеть массагетов, придя на их земли с огромным войском. Оно не было таким большим, как у Дария, но победила ойранцев царица Томирис не столько силой, сколько для начала хитростью.
Спокойные слова Дайраны понравились и Антиру, и Скопасису гораздо больше запальчивых речей Плина.
– Какой?
– Заманила в ловушки.
Скопасис вздохнул:
– Там горы, ущелья, а здесь степь…
– В степи мало воды летом, и она может гореть…
Антир задумчиво уставился на Дайрану:
– А ведь ты права! Нужно заманить Дария поглубже в степь, туда, где мало рек…
– Колодцы засыпать, потом выроем новые!
– А небольшие речки отравить, чтобы не смогли напиться… Боги простят нам такую обиду…
– И степь поджечь…
Говорили уже все, каждый вносил свою лепту в создание ловушки для Дария с его огромным войском.
Обсуждали недолго, все было ясно и без слов. Антир подвел итог:
– Чтобы ойранцы не вернулись обратно почти сразу, их надо заманить в степь поглубже, как бы отступая. Пусть думают, что мы удираем. Для этого будем идти впереди них на один день пути. За собой все засыпать, выжигать и портить. Главное, чтобы Дарий не свернул ни к ушедшему на север обозу, ни к нашим курганам.
Он повернулся к Скопасису:
– Ты пойдешь к ойранцам первым, только в бой не вступай, прошу тебя. Силы понадобятся потом. Со мной будины и гелоны. Дайрана…
Та потребовала сама:
– Я со Скопасисом!
– Хорошо, – кивнул царь.
Антиру совсем не хотелось отпускать от себя Дайрану, он давно заглядывался на амазонку, но Дайрана воин, она не станет сидеть в обозе и ждать мужа с победой.
Когда после совета Скопасис с Дайраной вышли из шатра, к царю шагнул сармат, охранявший шатер, и стал что-то тихо говорить, кивая в сторону. Скопасис внимательно выслушал, тоже кивнул и отдал короткий приказ. Рослый сармат исчез, словно его и не было.
– Что? – Дайрана хорошо понимала, что зря Скопасиса его люди беспокоить не станут. Все считали сарматов людьми младшего скифского царя Скопасиса.