– Ты действительно считаешь, что вахты могут нам навредить? – спросил он с сомнением. – Паш, ты по-моему тоже недоговариваешь. Как капитан.
Суваев поморщился.
– А ты полагаешь, такие психические встряски проходят бесследно? Черт побери, корабль же нас меняет! Я ежеминутно ловлю себя на том, что отдаю кораблю мысленные приказы – открыть дверь, подать платформу, включить свет, в конце концов!
– Ну и что? – не понял Зислис. – Это иногда срабатывает.
– Да народ на вахте просто тебе помогает, – фыркнул Суваев. – Гений психокинеза, е-мое…
– О странных вещах вы рассуждаете, господа офицеры, – сказала Яна Шепеленко, внимательно разглядывая собственную руку. – Слепотой вы, господа офицеры, страдаете. В маниакальной форме.
Суваев чуть не поперхнулся пивом. Умела Янка вот так вот – просто и невозмутимо – сбить с толку. Да настолько основательно, что начинали оживать и шевелиться собственные неоформившиеся подозрения.
– Ты собственно… о чем?
Янка оторвалась от созерцания маникюра.
– Не о том вы забеспокоились. Вахты, организмы… Сейчас другого бояться следует.
– А конкретнее?
– Конкретнее? – улыбнулась Янка. – Ну, например, что директорату или молодчикам Шадрина может взбрести в голову сменить капитана, раз Рома их не устраивает.
Суваев расслабился.
– Чушь. Вспомни, как капитаном пытался заделаться я. Пока Ромка жив, корабль никому другому не подчинится.
– Вот именно, – подтвердила Яна. – Пока жив.
Повисла многозначительная тишина.
– Вот так вот, значит… – дошло наконец до Суваева. – Но ведь бандиты наши уже пробовали бунтовать…
Яна покачала головой:
– Во-первых, тогда они еще не ставили целью убить Ромку. Во-вторых, они не знали возможностей корабля, даже самых простых и очевидных, и еще не умели пользоваться ими.
– Что значит – еще не ставили целью убить? А теперь что – поставили?
– Да, – сказала Янка и огляделась. – Дайте мне пива кто-нибудь. Пожалуйста.
Ей передали золотистую банку и высокий хрустальный стакан.
– Йа-ана-а, – изумленно протянула Юлька отчаянная. – Ты соображаешь, что несешь? Откуда ты можешь это знать?
– Я информатик. Старший информатик. Или ты забыла, а отчаянная?
– Не забыла, – сердито ответила Юлька. – Но ты сейчас не на вахте. Там ты еще могла что-нибудь подслушать. Но что ты из этого вспомнишь сейчас?
– Я веду записи, – призналась Янка. – А потом, когда отключаюсь от корабля – изучаю их. Уже давно, если тебе интересно.
– Записи? – удивился Зислис. – А каким образом? Что, это возможно?
– Конечно. Ты можешь реализовать любое не противоречащее линии корабль-капитан технологическое решение и вовсю пользоваться им.
– Но ведь это… По сути, это возможность надстраивать корабль! – Зислис выглядел ошеломленным. Да, в общем, он и был ошеломленным – ему никогда не приходила в голову подобная мысль. Пользоваться системами корабля – так ими все на вахте пользовались. Но создавать новые системы, специально под свои нужды… Это было смело и неожиданно, и потому казалось невозможным. Хотя – синтез различных мелких предметов, синтез пищи в конце-концов… Чем это принципиально отличается от постройки новой работающей системы-надстройки? Да ничем. Разве что надстройка посложнее.
– Миша, корабль еще долго будет нас удивлять, – Яна впервые с начала разговора улыбнулась.
– Ладно, – проворчал Фломастер, как и все военные – сугубый прагматик. – Это все лирика. Ты подробности давай.
– В общем, я подслушала закрытое совещание директората. Доступ к прослушиванию заблокировали вахтенные – весьма умело, надо сказать, заблокировали, но я все-таки старший информатик. Директорат пришел к той же мысли – корабль будет считать капитаном Ромку до тех пор, пока Ромка жив. Если Ромку устранить, вполне возможно, что корабль выберет нового капитана.
– А что от этого выиграет директорат? Где гарантия, что капитаном корабль изберет кого-то из них, а не из старших офицеров? – Фломастер еле заметно пожал плечами. – Неубедительно.
– Витя, – примирительно сказала Янка, – я только раскрываю тебе тайные планы директората, а не толкую их мысли по поводу этих планов. Директорат в курсе, как стал капитаном Ромка. Они считают, что надобно только в нужное время оказаться в нужном месте и нажать на кнопку. И все. Дальнейшее предопределено.
– Погоди, – Зислис собрался с мыслями. – А зачем директорату капитанство? Они что, плохо живут?
– Стремление к власти иррационально, – вздохнула Янка. – Пока есть кто-то ступенькой выше, они будут упрямо лезть на самый верх. Даже если там холодно, небезопасно и есть риск свалиться. Пока большинству не по нраву ограничение вахт. Я и сама не отказалась бы подключаться почаще… Просто я верю Ромке, а они – нет.
– Интересно, – вполголоса заметила Юлька. – А нас сейчас директорат не подслушивает?
– Нет, – уверенно заявила Яна. – И лучше не спрашивайте, откуда у меня такая уверенность.
– Да, да, конечно, ты же старший информатик, – съехидничал Зислис.
Янка сердито стрельнула на него взглядом. Но смолчала.
«Но если она так говорит, – скрепя сердце признал Зислис, – значит она действительно приняла меры. Несгибаемая девочка.»
– Я пыталась понять, случаен ли выбор капитана. Честно говоря, не поняла, – продолжала Яна. – Но попутно я выяснила другое. Капитану автоматически присваивается высший индекс. А остальным – исходя из похожести на капитана. Мы стали старшими офицерами только потому, что у нас схожее с Ромкиным мышление и система ценностей. Если капитан сменится – нас тут же вышвырнут.
У Фломастера смешно вытянулось лицо; Зислис поморщился; Юлька быстро переводила взгляд с Яны на Суваева, словно не могла понять шутит Яна или не шутит. Суваев пытался сохранить бесстрастность. Достаточно успешно.
Яна Шепеленко давным-давно приучила всех, что никогда ничего не говорит просто так, бесцельно. И никогда не говорит того, в чем сама не уверена. Не бросает слов на ветер.
– Я хотела поговорить об этом в присутствии всех – Юрки, Курта, Хаецких, этих твоих, – Яна кивнула на Фломастера, – сержантов. Но решила – сначала здесь. И еще я бы очень хотела побеседовать с капитаном. Очень бы хотела.
– Так-так, – Фломастер упрямо выпятил челюсть. – Продолжай, Яна. Они выработали какой-нибудь план?
– Нет. Пока нет. Но выработают, не беспокойся.
– Мы узнаем об этом?
– Постараемся.
– Постараемся, – фыркнул Фломастер. – Маловато этого, милая.
– А что они могут нам сделать? – спросила Юлька недоуменно. – Нам и Роме? Пробовали они бунтовать – роботы их живо усмирили.