Радость сменилась недоумением. Нет, он просто не может ненавидеть ее до такой степени!
Но стоило ей немного успокоиться, как безжалостные воспоминания принялись с новой силой терзать ее и без того измученную душу. Человек, возвращению которого она так радовалась, – именно тот, кто презирал ее и женился из жалости. Смеялся над ней вместе со своей любовницей. Джордан Таунсенд, каким она теперь его знает, – беспринципный, неверный, бессердечный, гнусный распутник. И не следует об этом забывать. Боже, подумать только, она была его женой!
Мысленно Александра успела обрушить на голову Джордана все известные ей проклятия, но к концу пути ярость стихла. Гнев требовал слишком большого расхода умственной и физической энергии, а ее несчастный мозг был почти парализован – столь велико оказалось потрясение.
Тони напомнил о себе легким покашливанием, и девушка внезапно осознала, что появление Джордана разительно изменило не только ее будущее, но и судьбу ни в чем не повинного молодого человека.
– Тони, – сочувственно произнесла Александра, – мне так жаль… Хорошо еще, что твоя мать предпочла остаться дома и ухаживать за твоим братом. Кто знает, как подействовало бы на нее возвращение Джордана!
Однако, к ее изумлению, Тони широко улыбнулся:
– Знаешь, быть герцогом Хоторном далеко не так заманчиво, как я думал когда-то. Я уже говорил: мало радости в том, чтобы обладать сказочным богатством и не иметь времени им наслаждаться. Признаться, мне только сейчас пришло в голову, что судьба вручила тебе сегодня огромный подарок.
– Интересно какой? – едва выговорила девушка, глядя на Тони как на сумасшедшего.
– Подумай сама, – продолжал он, громко смеясь. – Джордан теперь узнает, что его жена – одна из самых блестящих женщин Англии. Скажи по чести, разве не об этом ты мечтала?
Александра, мрачно улыбнувшись, представила, какой сюрприз ждет Джордана, когда тот услышит, что нежеланная, ничтожная, достойная лишь жалости девчонка, на которой он женился, превратилась в любимицу общества.
– У меня нет никакого желания оставаться его женой, – решительно объявила она. – При первой же возможности я попрошу развода.
Тони мгновенно стал серьезным:
– Надеюсь, ты шутишь, и к тому же неудачно! Да представляешь ли ты, какой скандал разразится?! Даже если удастся получить развод, ты станешь парией. Ни в одном доме тебя не примут! Общество жестоко к разведенным женщинам!
– Мне все равно.
Тони покачал головой и уже более мягко добавил:
– Я должен поблагодарить тебя за заботу о моих чувствах, но уверяю, Алекс, не стоит из-за меня думать о разводе. Даже будь мы отчаянно влюблены друг в друга, ты все равно остаешься женой Джордана. И ничто не может этого изменить.
– А тебе не кажется, что он сам захочет все изменить?
– Ни в коем случае! – живо возразил Тони. – Готов побиться об заклад: единственное, чего он хочет именно сейчас, – потребовать удовлетворения и вызвать меня на дуэль. Неужели ты не видела, какими убийственными взглядами он награждал меня в церкви? Но не волнуйся, – заверил он при виде искаженного страхом лица девушки, – если Хок решит драться, я выберу шпагу и пошлю тебя вместо себя. Уж твою кровь он наверняка не осмелится пролить, и кроме того, у тебя куда больше шансов ранить его, чем у меня!
Александра хотела было возразить, что Джордану вряд ли есть дело, станут ли они с Тони мужем и женой, но попытка вступить в спор требовала ясного, рационального мышления, а она все еще никак не могла отделаться от ощущения нереальности происходящего.
– Позволь мне первой сказать ему, что я хочу развода, Тони. Ради спокойствия семьи он должен понять, что это решение целиком принадлежит мне и не имеет к тебе никакого отношения.
Не зная, что делать – смеяться или тревожиться, Тони сжал ее плечи и слегка встряхнул.
– Алекс, послушай меня. Я знаю, ты еще не оправилась от потрясения, и, конечно, не думаю, что тебе следует немедленно упасть в объятия Джордана, но ты чересчур далеко заходишь в своем желании отомстить!
– Вряд ли он будет возражать! – запальчиво бросила Александра. – Джордан рад от меня избавиться! Он никогда не испытывал ко мне и искорки чувства!
Тони покачал головой, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.
– Ты совсем не разбираешься в мужчинах и их амбициях… и не знаешь Джордана, если думаешь, что он позволит тебе уйти. Он… – Неожиданно глаза Тони весело блеснули, и он, согнувшись от смеха, повалился на сиденье. – Джордан, – едва выговорил он, – терпеть не мог делиться игрушками и никогда не пропускал случая принять вызов!
Дядюшка Монти перевел взгляд с одного на другого, сунул руку в карман и извлек маленькую фляжку.
– Подобные обстоятельства, – объявил он, осушив одним глотком едва ли не половину, – требуют подкрепляющих средств!
Для дальнейшего разговора времени не осталось – экипаж вслед за каретой герцогини остановился у дома.
Старательно отводя глаза от Джордана, помогавшего бабушке выйти из экипажа, Александра оперлась на руку Тони и ступила на землю. Однако при виде Джордана, медленно поднимавшегося на крыльцо под руку с герцогиней, шок, к счастью притупивший все ощущения Александры и снявший невероятное напряжение, быстро исчез. Стук его каблуков по каменным ступеням отдавался погребальным звоном в голове, рождая дурные предчувствия; тень Джордана, казалось, заслоняла солнце. Он – настоящий, реальный, живой и совсем рядом!.. От этой мысли Александру снова пронизала неудержимая дрожь. Это не сон… не кошмар, от которого можно очнуться.
Собравшиеся, словно по взаимному согласию, направились в гостиную. Все чувства Александры резко обострились от осознания угрозы ее будущему, не говоря уже о тревоге за судьбу Тони.
Александра замерла на пороге и быстрым взглядом окинула комнату, взвешивая преимущества и недостатки каждого места. Решив предпочесть нейтральную позицию, она устроилась не на диване, а в одном из кресел, стоявших друг против друга перед камином, и попыталась унять внезапный неудержимый стук сердца. Вдовствующая герцогиня, несомненно, придерживалась того же мнения, поскольку опустилась в другое кресло.
Оставалась софа, расположенная под прямым углом к креслам. Тони, не имея иного выбора, уселся на нее, а дядюшка Монти немедленно присоединился к нему в надежде на очередное возлияние, а также собираясь оказать племяннице, несомненно, необходимую той моральную поддержку. Джордан остановился у камина и, опершись о полку, холодно уставился на домочадцев.