Словен повернулся к брату:
– Ну что, договорились?
Рус протянул ему руку:
– Мой берег лучше!
– Там увидим…
Теперь делились уже спокойно, казалось, что это на время, потому переживали мало. Скарба особого не было, но кое-кому поплакать все же пришлось. И первой – Поруси. К ней подошел Словен:
– Порусь, отдавай Желотуга, он с отцом пойдет.
– Да ведь у него матери нет, как же?
– Надея справится, обещала.
Возражать было нечего, Порусь со слезами на глазах отдала мальчишечку, к которому за время зимнего перехода так привыкла, что считала своим.
Когда уже расходились каждый в свою сторону, вернее, Словен со своими уплывал, им идти несподручно, больно берег топкий, старший брат вдруг окликнул:
– Рус, а как мы узнаем, кто где сел и чье место лучше?
Рус чуть подумал и прокричал в ответ:
– Как лед крепкий встанет, встретимся здесь или людей пришлем.
– Добро!
Прошло несколько месяцев.
Рус со своим Родом встал у соленого Студенца, где оказалась на удивление вкусная вода. Неподалеку от озера на мысу, в месте слияния двух небольших рек, они поставили свои дома. Снова спешили, чтобы успеть до холодов. Старательно смотрели во все стороны – нет ли дымов? Дымов не было, люди с солнечными камнями правы, здесь пустые берега. Почему? – ломал голову Рус. Он уже понял, что в хороших местах обязательно кто-то живет.
Озерная вода мутная, слегка зеленоватая, речная чистая и прозрачная. Но особенно хороши оказались некоторые ручьи, что нашлись неподалеку. С высокого пригорка, где встали, хорошо видна округа. Но сначала главной для них была соль в Студенце. Такой подарок… Истосковавшиеся без соленой пищи люди солили без меры, пока Порусь не стала ругаться, твердя, что так можно отравиться.
Здешние леса словно нарочно собрали все, что было родовичам дорого на берегах Непры и в последней веси: дубы и сосны, березу и липу, клены, ясени, вязы… Спели знакомые ягоды: черника, малина, брусника, смородина… Росли знакомые травы, в траве под деревьями прятались знакомые грибы… Всего вдоволь: зверья, птицы, рыбы, трав. Родовичи уставали собирать, понимая, что, сколько бы ни брали, всего не выберут.
Пока побаивались ходить далеко окрест, стараясь держаться в пределах голоса, но хватало и этого, нетронутый человеком лес с непуганым зверьем щедро одарял пришельцев.
А вот что с озером надо быть осторожными, узнали быстро. Озеро кишело рыбой, причем такой, какую и не всегда едали, но вся вкусная. Но рыбаков, чуть отплывших на небольшом плоту, едва совсем не унесло в озеро, когда начался ветер, дувший от берега! Пришлось бросать плотик и выбираться вплавь. Это запомнили и больше на плотах без привязи в озеро не совались. Видно, Озерный дух здесь сердитый.
Незадачливые рыбаки твердили, что слышали, как возился в глубине Озерный, вздыхал, что потревожили его… Сгоряча решили больше там не ловить, но потом принесли большие дары Озерному, попросили прощенья за беспокойство, обещали делать так и впредь, то есть без спроса не соваться, и все пошло как надо.
А чуть позже и сами поняли, когда начинает дуть ветер с берега на озеро. Видно, в это время и поворачивается Озерный с бока на бок, не стоит старого будить.
Человеку ко всему надо приспособиться, понять, что и когда делать, только тогда он сможет жить, не мешая местным духам. Такое умение и знание приходит не сразу, это понимали все. Но понимали и то, что учиться хотят, а значит, все получится.
Когда пришло осеннее ненастье, уже стояли крепкие дома, лежали запасы трав и кореньев, у Поруси висели пучки сушняка, на тонких жилках досыхали грибы, а у очагов – ягоды. Женщины успели нарвать много одолень-травы и теперь трепали ее, чтобы взяться за прядение и ткачество, не всю же жизнь ходить в шкурах.
Ткать можно бы и раньше, одолень-трава росла всюду, но если все в пути, все на бегу, какой уж тут ткацкий стан?
Под холодным осенним дождем добирали последние грибы, а еще носили камни для будущих скребков и топоров. Такие камни нашлись, а вот медных не видно. Правда, так случилось, что все камни, что тащил в своей повозке Рус, так у него и остались, а оба коваля – Вукол и Одул – ушли со Словеном, но князь честно поделил все поровну, собираясь отдать их половину при встрече.
Первое время, радуясь своим находкам и успехам, без конца твердили, что Рус не ошибся и здесь наверняка самое лучшее место во всей округе. Постепенно восторг сменялся чуть завистливым сомнением: а вдруг у них еще лучше? Однажды Славута объявил, что, даже если там еще и медного камня полно, он все равно останется жить здесь! Родовичи поддержали. Как-то очень быстро место у слияния двух рек легло к сердцу и стало родным.
Но каждый ловил себя на мысли, что, если бы с ними были ушедшие в другую сторону, жилось бы куда лучше…
Осенняя непогода загнала людей под крышу, заставила поближе придвинуться к очагам, заняться домашней работой. Охотиться еще рано, по осени звери хоть и нагуляли жир, да пока лесной хозяин медведь в берлогу не залег, и лоси сердитые, и у зверья шкурка не у всех вылиняла. Подождем, решили родовичи и принялись стучать отбойниками, прясть пряжу, чинить одежду и сети, заготавливать стрелы для зимней охоты… Мало ли дел у каждого?
Поневоле без Вукола и Одула лучшим мастером оказался сам Рус. Но он своего умения не таил, учил всех, у кого руки к такому делу лежали. И как раньше его самого Словен, наставлял молодых, что не то быстро, что поспешно, а то, что не переделывается.
В его Роду оказалось куда больше молодых, чем у Словена. Пожалуй, только Радок был старше самого князя. Когда Роды поделились не поровну, у Руса сердце кольнула обида: со Словеном ушли те, кого Рус привык считать своими. Особенно обидно было из-за троих: Вукола, Первака и Чигиря! С каждым из них проведено столько времени, столько говорено-переговорено, столько пережито…
Вукол объяснил просто:
– Ты, князь, не серчай, я с Одулом, ему моя помощь нужна, а у него внучка, сам знаешь…
Рус знал, что Елица без своего Отрада никуда, а тот со Словена глаз не сводит.
Первак был в беспамятстве, его Словен и спрашивать не стал, а где князь, там и его люди. Потянулись сородичи Первака за Словеном…
С Чигирем Рус даже говорить не хотел, тот сам подошел, помялся, потом объяснил:
– Рус, там Желотуг, внук же…
Вот так у каждого ушедшего со старшим братом нашлась причина, чтобы перейти в его Род. Словен смотрел чуть насмешливо, мол, куда тебе против меня!
Славута постарался успокоить Руса:
– Князь, что мы без них, не проживем?
Но проживать без родовичей и брата Русу совсем не хотелось, и он надеялся на другое: что их место и правда окажется замечательным, Словен разумный человек, хотя и на него иногда находит, поймет и приведет свой Род жить рядом. Даже ставя свои дома, прикидывал, где останется место для Словеновых.