– Про Болеслава мыслишь? Так ведь не в нем дело. Не пожелай Святополк, и гнезненский князь на Русь не пошел бы!
Конечно, Ярослав был прав, но, выходя из его шатра, воеводы качали головами:
– Ох, быть ему битым с его замирениями…
И воеводы оказались правы, и князь тоже. Бит он будет братом, и жестоко, правда, всего единожды, но потом действительно женитьбой сыновей и замужеством дочерей породнится со всей Европой, и долгие годы при князе Ярославе Владимировиче Русь будет жить мирно, становясь от этого только крепче. Беда в том, что его сыновья не сумеют поступать по-отцовски, свара за власть после смерти Ярослава начнется заново, приведя к полному развалу Руси на множество мелких, куда более слабых княжеств. Конечно, их станут бить поодиночке, отрывать куски, сталкивать между собой. Это время мы знаем как период феодальной раздробленности Руси.
Но это потом, а тогда хромой князь твердо уверовал, что должен договориться с племянником, пожертвовать ему часть власти и дани ради спокойствия тысяч людей, живущих под его рукой, и ради собственного спокойствия тоже. К тому же у Ярослава пока не было достаточно сил держать и Киев и Новгород одновременно.
Знать бы только ему, что все произойдет так, да чуть иначе…
Лес вокруг стоял стеной, если бы не опытные сопровождающие, Ингигерд ни за что не найти мужа. А догнать не получилось и с хорошими помощниками. Князь словно летел стрелой. Правда, это неплохо, потому что не скрывал свои следы, по которым и двигалась княгиня со своими людьми.
Почти сразу к Ингигерд подъехал Непша, дружинник князя был родом из полоцких земель, а потому хорошо знал места, по которым предстояло ехать. Но заговорил не о сложности пути, а о скорости, с которой нужно двигаться:
– Князь поспешает, нам нельзя отставать, иначе можем оказаться одни далеко в лесу. То не страшно, ныне лето, но кто знает, сколько людей у Брячислава и где они?
Ингигерд кивнула:
– Мы тоже поедем очень быстро.
Они действительно остановились только тогда, когда уже совсем стемнело, и лошади, споткнувшись в темноте, запросто могли поломать ноги, а сами всадники шеи. Ингигерд чувствовала себя совершенно разбитой, она осознала разницу между конной прогулкой, когда можно мчаться, наслаждаясь скоростью и ветром, и вот такой бешеной скачкой по ухабам, временами продираясь сквозь лесную чащу. И это там, где уже прошла дружина Ярослава, поневоле расчистив для них путь, а каково же первым? Каково самому князю?
Сидя у огня с вытянутыми ногами, в ожидании, пока поджарится мясо, Ингигерд поинтересовалась:
– И… часто они вот так?..
– Как так?
– Все походы тяжелы?
Непша изумленно смотрел на княгиню, она что, не понимает, что легких походов не бывает? Но Ингигерд скорее рассуждала сама с собой. И все же дружинник ответил:
– Воинская доля нелегка, княгиня.
С первыми лучами солнца они уже были на ногах, пора отправляться в путь. Вокруг на траве блестела обильная роса. Непша кивнул:
– Жаркий денек будет.
Наспех подкрепившись остатками ужина, седлали коней и в путь. Так повторялось изо дня в день. Безумно уставшая от постоянной скачки и напряжения, Ингигерд на привалах валилась с ног и засыпала, не всегда успев поесть. Впервые увидев такое, Непша покачал головой:
– Так недолго и занедужить.
Со следующего утра он заставлял княгиню есть до отъезда, ничего, по пути растрясется, а иначе просто оголодает. Ингигерд, уже почувствовавшая, что ввязалась в то, что ей едва под силу, покорно подчинялась. Возвращаться не хотелось, тем более она была почему-то уверена, что своим присутствием сможет помочь мужу, поэтому приходилось терпеть.
Но к концу четвертого дня женщина уже не валилась с ног кулем, и тело болело много меньше, чем в первый день, и аппетит появился. Просто княгиня начала привыкать к походным условиям. «Еще немного, и я стану настоящим воином!» – усмехнулась Ингигерд. Конечно, ей вовсе не хотелось бешено скакать, пробираясь сквозь кусты, напротив, так и тянуло в ласковую воду рек и озер, попадавшихся на пути, хотелось приникнуть к роднику, полежать в тени светлых березок, полной горстью зачерпнуть спелые ягоды… Но сама себя убеждала: это потом, все потом, сначала Ярослав…
Приглядевшись к оставленным Ярославовой дружиной следам, Непша довольно кивнул:
– Совсем недавно прошли, дня два-три назад.
Думал обрадовать княгиню, а та ужаснулась:
– Три дня?! Да они за эти дни могли куда угодно уйти! Надо ехать и по ночам, иначе так до самого Новгорода гнаться будем.
– Нельзя, ночью нельзя.
Тон дружинника был строг, и все равно что перед ним княгиня, сейчас он отвечал за жизнь Ингигерд.
– Ну, хотя бы днем мы можем двигаться быстрее?
Куда уж, – хотелось сказать Непше, и так едва жива по вечерам. Но он промолчал, помня, что Ингигерд тиха, только когда сильно устает, в другое время может так взъяриться, что и языку своему не рад станешь.
На следующий день он решил чуть отпустить княгиню, пусть едет так, как сможет, все равно и князь Ярослав, и полочане пока далеко, вот завтра надо ее предостеречь. Непша позволил Ингигерд уехать вперед и поплатился за это.
Не знал княжий дружинник, что Ярослав уже успел догнать и разбить дружину Брячислава с людьми Эймунда. Мало того, бежавшие с поля боя полочане и варяги теперь торопились обратно в Полоцк. Княгиня с дружинниками оказались как раз у них на пути!
Эймунд с двумя варягами осторожно пробирались сквозь кусты на краю леса, чтобы посмотреть, можно ли проехать вперед через большое поле. Вокруг было достаточно следов, но полочанин утверждал, что это проезжала дружина Ярослава несколько дней назад. Конечно, люди Брячислава себе не враги, но все же варяги осторожничали.
Этот пригорок с леском был очень удобен для обзора. Эймунд раздвинул ветки и замер… Внизу под пригорком, на котором он стояли, по следам киевского князя ехали три всадника! Они явно торопились. Но не торопливость конных заставила варяга затаить дыхание. На средней из лошадей… сидела женщина, и эту женщину он не спутал бы ни с какой другой!
Сначала варяг даже замотал головой – откуда в лесу на Судомири, так далеко от Киева, княгиня да еще и почти без охраны?! Но никакое мотание головой и даже щипок от видения не избавили. В голове Эймунда мгновенно пронеслись десятки мыслей. Даже если княгиня была с мужем, то как она оказалась позади его дружины?
И все же раздумывать Эймунд не стал, сделав знак своим дружинникам, он бесшумно исчез в зарослях.
Ингигерд действительно решила вырваться вперед от Непши. Нет, она ничего не имела против распоряжений дружинника, твердившего, что князь уже близко, а потому надо быть осторожными, чтобы не попасть на глаза врагам. Только какие враги, если Брячислав с варягами где-то у Новгорода. На сей раз она резко ответила осторожному Непше, предлагавшему высылать вперед людей на разведку: