– Пропал! Я живу с детьми!
– Без мужика? Ай, яй, яй! Как же такая молодая, аппетитная бабенка и без мужика? Непорядок!
Горец оборвал подчиненного:
– Заткнись, Борода! Иди на кухню, оттуда следи за двором и улицей, да двери проверь, чтоб закрыты были. Скоро здесь много людей соберется. Нежданные гости нам не нужны! Пошел!
Шахматов покинул комнату. Обойдя коридор, прошел на кухню! Дания сел в старое кресло, направив ствол автомата на женщину и детей.
– Значит, Белла, говоришь, пропал твой муженек? Сбежал, что ли?
– Нет, его забрали ваши полицейские! Больше домой муж не вернулся.
– Значит, он был преступником, и его наказали.
– Без суда и следствия?
– Такое тоже возможно, если преступник опасен или пытается бежать.
– Мой муж не был преступником!
– Полиции видней, но хватит об этом. Нам сейчас гораздо важнее настоящее. В дом можно проникнуть не через двери и окна?
– Нет! Да и в окна тяжело. Сами видите, узкие проемы.
– Под бойницы делали? Правильно. Война не закончилась, и признание Россией независимости вашей дерьмовой республики еще ничего не означает. Так, значит, кроме, как через двери, в дом с улицы не пройти?
Белла ответила:
– Нет, не пройти!
– В этой халупе две двери?
– Да! Во двор и пристройку!
Дания взглянул в глаза Белле:
– Что за пристройка?
– Вторая часть дома. Возведены только стены.
– Вот как? А где вход в подвал? Ведь у вас в каждом доме большие подвалы?!
Белла солгала, словно предчувствовала, что ее ложь во спасение поможет спецназовцам. А в том, что русские предпримут попытку спасти ее и детей, Белла ни секунды не сомневалась:
– Был подвал! Большой. Но во время обстрела стены старого дома рухнули, обрушился и пол. Подвал завалило обломками стен и крыши. Когда начали вновь отстраиваться, я решила не расчищать подвал, слишком много требовалось сил и времени. А жить-то надо где-то. Вот и засыпали подвал, сверху сделав бетонный пол. Обойдемся без подвала. Сарай поставим. Может, там мужчины выкопают!
– Ладно, хватит о стройке! Мне это не интересно. Да и тебя должно сейчас волновать совсем другое. Скоро дом окружат русские и ваши ополченцы. Я начну переговоры с ними. Затребую бронетранспортер или машину, чтобы выехать в Грузию. Ты с детьми поедешь со мной. Когда мы с другом окажемся в безопасности, я отпущу вас. Более того, обеспечу возвращение на родину. Другого варианта не будет. Так что готовься к поездке сама и детей готовь. Впрочем, вам достаточно будет только надеть верхнюю одежду. Тебе, понятно, Белла, что ты должна делать?
Худаева утвердительно кивнула головой:
– Не исключено, что тебе придется пообщаться с русскими. В этом случае ты должна твердить одно – выполните их, то есть наши, условия, или они, то есть мы, убьют детей! Это тебе понятно, Белла?
– Да, понятно!
– Какая ты понятливая?! Для осетинки, естественно! В общем, сделаешь все, как надо, останешься жить сама и детенышей своих от жуткой смерти спасешь. Ясно?
– Да!
– А теперь сидите молча. С дивана не вставать!
Белла сказала:
– Дети могут попроситься в туалет.
– Пусть опорожняются рядом с диваном. Потом, когда вернешься, уберешь их дерьмо! А теперь сидеть и молчать!
Дания крикнул Шахматову:
– Ну что там, на улице?
– Ничего, Горец, и никого! Но чую, за домом наблюдают!
– Естественно! Усадьба, наверняка, окружена!
– Так спецназовцы могут вплотную к дому подойти! А потом газ пустить. И глазом моргнуть не успеем, как отрубимся.
Горец задумался. Ненадолго. Ответил:
– Пожалуй ты прав, Борода! Значит, делаем вот что! Ты выходишь в пристройку и оттуда отслеживаешь обстановку. Русские не решатся действовать против тебя, зная, что заложники в полной моей власти. Улицу буду контролировать я! Через окно жилой комнаты. Снайперы тоже стрелять не смогут, так как велик риск поразить заложников. Из комнаты я буду вести и переговоры. По бокам дома и пристройки окон быть не должно.
Он повернулся к Худаевой:
– Или есть окна в боковых стенах?
– Нет там окон. Только спереди и сзади.
– Слышишь, Борода, нет окон по бокам!
Шахматов спросил:
– Мне сейчас выйти на позицию?
– Погоди! Пойдешь в пристройку, как только я передам требования командиру русского спецназа!
– Понял! А когда ты передашь эти требования?
– Как только, так сразу! Пока жди на кухне! Да не по столам и холодильнику шарься, а в окно смотри!
– Жрать хочется!
– Пропустишь русских, они тебя быстро накормят. Свинцом. Набьют под завязку! Или забыл, как они расстреляли наших в овраге?
– Помню! И все понял!
– Молодец! Веди себя хорошо. И мы выберемся из ловушки, подготовленной нам проклятыми русскими.
Дания стволом автомата выбил стекло окна, крикнул в сторону улицы:
– Эй, осетины! У меня ваша баба и двое ее щенят! Если не хотите, чтобы я выбросил вам голову одного из щенков, пусть старший русского спецназа подойдет к воротам. Личную безопасность спецназовца гарантирую! И быстрее! У меня нет никакого желания до вечера сидеть здесь!
Выкрикнув требование, Горец встал сбоку от стены. Посмотрел на женщину, сидевшую на диване, к которой прижались двое мальчиков.
Вскоре от ворот раздался голос:
– Горец! Ты хотел поговорить со старшим группы российского спецназа, разгромившего твою банду и банду Казбека, а также захватившего в Гори господина Кандеашвили, я здесь и очень внимательно слушаю тебя.
В том, что спецназ накрыл не только основную огневую группу, но и людей Казбека, Дания не сомневался, а вот сообщение о захвате самого Реваза явилось неожиданным и неприятным сюрпризом.
– Кто ты, старший?
– Полковник Крымов!
– Я не верю тебе, Крымов!
– В чем? В том, что мы ликвидировали банду твоего подельника Шоты Буджири по кличке Казбек? Или в том, что захватили Кандеашвили?
– Я не верю, что вы смогли взять Реваза!
– Так попробуй, свяжись с ним! Кандеашвили предоставят возможность ответить тебе.
– Не уходи!
– Я на месте, не беспокойся!
Дания отвернулся от окна, крикнул Шахматову:
– Борода! Спутниковую станцию мне!
– Момент, шеф! Неужели русский полковник сказал правду?