- Ты используешь Малефиций, чтобы творить собственную магию? Чтобы создать новый мировой порядок?
Он улыбнулся сквозь полуопущенные веки.
- Стал бы я таким заниматься?
- Да. И стал бы лгать о своей непричастности.
Он склонил голову на бок с явным интересом.
- После всего, что тебе рассказал, ты обвиняешь меня в непорядочности?
- Ты лгал всю свою жизнь. Что ты заботился о благополучии города. Что ты пытался помочь вампирам. Что ты человек.
- Да, что ж. Было проще, когда аморальности не приписывался злой умысел.
Я закатила глаза.
- Если ты не имеешь к этому никакого отношения, то почему тогда фэйри считают, что замешана старая магия? И почему после дождя в городе пахнет сахаром и лимоном?
- То, что я не создавал магию, не значит, что я не могу ею наслаждаться. Малефиций - это старая магия. Воссоединение добра и зла накладывает свой отпечаток на этот мир на воду и небо. Также накладывает свой отпечаток на ветер. На латентную магию воздуха. Нельзя же меня осуждать за то, что я хочу немного ощутить ее, не так ли?
- Как ты можешь ощутить магию, находящуюся в воздухе на другом конце города?
- В мире намного больше всего, чем ты можешь увидеть, или представить себе, Горацио.
- Я в курсе, - сухо ответила я.
- Дело в том, что магии не нужна автострада.
- Если Малефиций не у тебя, то тогда у кого?
- Орден сохраняет за ним право собственности. Охраняет его, так сказать.
В животе запорхали бабочки. Мне предстояло вернуться к Катчеру и обвинить магов в играх с Малефицием. Да, может, Мэллори ежедневно в течение пятнадцати минут свободного времени искажала мир.
Что ж, понравился мне его ответ или нет, его нельзя было обвинить в нарушении своего слова. Положив медальон на стол, я пододвинула его к Тейту. Не оглядываясь, я встала и направилась к двери.
- Спасибо за награду, - сказал Тейт. Оставайся на связи, не пропадай.
Честно говоря, глаза б мои его больше не видели, но я сомневалась, что мне так повезет.
Катчер встретил меня у двери, подъехав на гольф-мобиле. Я села рядом, и мы направились в сторону ворот.
- А что случилось с твоим медальоном?
- Променяла на волшебные бобы, - проворчала я.
Он присвистнул:
- Хорошие, видно, бобы.
- Так ничего и не ясно. Тейт согласился, что неразбериха, связанная с небом и землей вызвана магическим дисбалансом: по сути, кто-то заигрался, соединяя добро и зло в буквальном смысле слова. Хотя, он допускает, что сама перемена не так уж плоха. Еще он упомянул Малефиций. Что ты о нем знаешь? Возможно ли, что он каким-то образом попал к Тейту?
Катчер нахмурился и покачал головой.
- Малефицием владеет Орден. Он находится в Небраске, в бункере на глубине тридцати футов под землей, под особой охраной Ордена.
- Прости, - перебила я, - ты сказал в бункере?
- Заброшенный военный бункер. Небраска расположена в центре страны, так что там полно военного снаряжения и стратегически-оборонных сооружений времен Холодной Войны. Сама понимаешь, штат находится достаточно далеко от побережья, так что там можно хранить важные вещи.
- Как скажешь. А бункер надежный?
- Поверь мне, у меня найдется не одно крепкое словечко в адрес Ордена, но он точно не допустит, чтобы Малефиций оказался за пределами бункера. Тейту просто нравиться наблюдать, как ты дергаешься. Он же садист до мозга костей.
- Ему это удалось, - ответила я. - Я и правда вся издергалась. Если у него нет Малефиция, возможно, Тейт работает с кем-то еще. У него были другие посетители?
- Ты единственная.
Накрылась моя теория.
- Итак, Тейт утверждает, что он не причем, и я склонна ему верить. Как и ты во время нашего последнего разговора, - я собралась с духом. - Раз это не Тейт, и замешан Малефиций, который находится у Ордера... - я позволила Катчеру закончить мою мысль.
- Это не я, и не Мэллори.
- Я в курсе. Тогда остается только один человек. Саймон - единственный в Чикаго, кто официально связан с Орденом. Следовательно, не он ли единственный в Чикаго, у кого есть доступ к Малефицию?
Катчер не ответил.
- Что произошло между вами с Саймоном? - спросила я.
Гольф-мобиль с визгом затормозил у ворот - камни с гравием полетели в стороны.
- Проблема заключается не в прошлом, - ответил Катчер.
- Значит дело не в мести?
- Да нет здесь никакой чертовой мести! - прокричал Катчер, зарядив кулаком в пластиковую переднюю панель мобиля. - Я желал уберечь ее от всего этого. Не хотел, чтобы она связывалась со всем этим дерьмом Ордена, с его политикой, с его шестерками. Она превращается в невменяемую, мы оба измотаны, а он с ней постоянно, каждый день. Одному богу известно, что он втемяшивает ей в мозг.
- Мэллори никогда бы не изменила, - тихо произнесла я.
- Изменила бы мне? Нет, - согласился он, - Но, Мерит, ведь существует много других способов повлиять на отношение к человеку. Если бы тому, кого ты любишь, промыли мозги, что бы ты сделала?
- Промыли мозги? Ты не сильно утрируешь?
- А разве тебе не кажется, что она изменилась?
Вообще-то, казалось, с тех пор как она познакомилась с Саймоном. И это только подтверждало мое предположение о его причастности.
- Так или иначе, но Саймон здесь главное звено. Раз ты его не выносишь, тогда устрой нам с ним встречу.
- Саймон не пойдет на встречу с членом Дома. Не позволит Орден. Даже просто чтобы попросить о встрече, на которую они не факт, что согласятся, придется соблюсти ряд формальностей.
- Я же с ним уже разговаривала.
- На неформальные темы. А сейчас ты говоришь о том, чтобы он отчитался перед вампирами за свои действия. Это другое.
Мое терпение к магам, включая Катчера, подходило к концу. Я вылезла из мобиля и обернулась.
- Раз я не могу с ним встретиться, значит, это сделаешь ты.
Катчер стиснул челюсть. Он забарабанил пальцами по рулю, очевидно ожидая, когда я уйду.
По крайней мере, хоть кому-то я окажу одолжение.
Воспользовавшись очередным перерывом, поскольку мне не светило допросить Саймона без Катчера, я позвонила Келли и изложила последние новости. Рассказала ей о Малефицие и нашу новую теорию, согласно которой причиной проблем в городе стало воссоединение добра и зла.