Но он взял себя в руки. Открыл дверь машины, взглянул на заднее сиденье – там никого. Уже легче, значит, Абдулла один.
– Чего озираешься? – спросил чеченец. – Садись, не бойся, убивать не буду!
Карельский сел на место пассажира.
– Слушай внимательно, Андрей Викторович! Сейчас сюда подъедут мои люди, три человека. Не пугайся и поставь свою пушку на предохранитель, а то нечаянно как бы яйца себе не отстрелил, опасно держать в кармане готовый к бою пистолет, да и не нужен он тебе! Люди приедут для того, чтобы охранять тебя здесь, на нашей даче, где тебе придется провести какое-то время! Это делается в твоих же интересах! Хозяин считает, что Вишняков подозревает тебя в предательстве. Поэтому и принял решение спрятать тебя!
– Или подставить! Если я скрылся, значит, кто же еще «крот»? Короче, на меня перевели стрелки, понятно!
– Ни хера ты не понял! Если тебя решили бы подставить, то грохнули бы втихую и все дела, а труп в печь!
– Еще не вечер!
– Перестань, Карельский! Говорю тебе, ты нужен Хозяину, как и Хованский, и на вас он строит свои планы, а значит, никто тебя трогать не будет. Хозяин боится, что Вишняков взял бы тебя в оборот и выбил все, что ты знаешь! А он это мог сделать в любую минуту! Отсюда и экстренное решение о выводе тебя из игры! Неужели неясно?
– Посмотрим! И сколько мне здесь предстоит кантоваться?
– Столько, сколько нужно! Что, без баб тяжело будет? Ничего, онанизмом погрешишь немного! На зоне баб тоже нет, и сидят там долго! Обходятся как-то! Привыкай и ты! – Абдулла засмеялся. – Ладно, шучу я, но предупреждаю, люди, что будут с тобой, не для отдыха наряжены. Они будут следить за тобой! Смотри, не сделай глупости. Убивать не будут, а вот калекой на всю жизнь оставить могут. А тебе это надо?
– Что твой Хозяин думает об Астафьеве?
– Во-первых, наш Хозяин, а во-вторых, тебя это не касается! А вот и ребята мои подкатили!
К машине Абдуллы подъехала «десятка», из нее вышел крупный парень, подошел к двери начальника. Тот вышел на улицу:
– Салам, Марат! Все нормально?
– Салам, Абдулла! Нормально!
– Продуктами затарились плотно?
– Недели на две хватит!
– Хорошо, разгружайтесь, потом с клиентом познакомлю и проинструктирую!
Прибывшие молодые крепкие парни начали выносить из машины пакеты, свертки, баулы, ящики с пивом и минеральной водой. У них было и оружие – автоматы «АКСУ».
Карельскому определили черную комнату, без окна, поставили там кровать.
– Ну вот и все, Андрей Викторович, апартаменты, конечно, не как у тебя дома, но временно потерпишь, счастливо оставаться! До скорой, надеюсь, встречи! Марат! – позвал Абдулла старшего. – Проводи меня!
Тот вышел из дома следом за начальником.
– Марат! Ни в коем случае не упусти русского! Это приказ Хозяина! Будет дергаться, успокой, припугни, но, смотри, не убей случайно! Пощады тогда не жди!
– Я все понял, Абдулла!
– Машины спрятать, сидеть дома, связь со мной только в экстренном случае! По деревне не шастать! И вообще чтобы дисциплина была на уровне, с тебя спрошу! Все, свободен!
Марат вернулся в дом. Абдулла по спутниковой связи доложил Хозяину, что его приказ в отношении Карельского выполнен, и, поднимая за автомобилем облако пыли, ушел по грунтовой дороге к шоссе, ведущему в город.
Вечером того же дня Дмитрий Петрович Вишняков узнал, что исчез Карельский. Оставив дома охрану, взяв с собой две объемные сумки, выехал на личном автомобиле в неизвестном направлении. И после этого о нем ни слуху ни духу!
Вишняков вызвал Рудакова:
– О Карельском знаешь?
– Да, доложила охрана!
– И что скажешь по этому поводу?
– Одно скажу, сука твой Карельский, Дмитрий Петрович! Он работал на похитителей, он и Вику им сдал! И о своих людях, пошедших за Астафьевым, сообщил кому надо. То, что пацаны погибли, его работа, уверен!
– Но почему? Зачем? Ты мне это объясни.
– Деньги, Дмитрий Петрович! «Чехня» перекупила его с потрохами, и все дела!
– У тебя, как у начальника службы безопасности, факты против него есть?
– Он слишком хитер, чтобы дать против себя компрометирующий материал.
– А тебе не приходит мысль, что его, как и Графа, Ганса и Крюка, также могли убрать?
– Кто?
– Ты меня спрашиваешь? Или я должен задать этот вопрос?
– Извини! Если бы он был чист и чувствовал опасность, то обратился бы за помощью к вам, а не побежал бы из города, – переходя с «ты» на «вы», ответил Рудаков, указывая на очевидное. – Вещи же свои он дома не оставил? Значит, планировал слинять. Или ему дали на это команду. Он спешно покинул дом после того, как ему кто-то позвонил! Знать бы, кто сделал этот звонок…
– А почему его телефоны не прослушиваются? – спросил Вишняков.
– Основные прослушиваются, а вот сотовые он менял чуть ли не каждый день. Последний, например, приобрел позавчера. Сам понимаешь, никакой возможности заложить в трубу «жучок» в таких условиях мы не имели.
– Не нравится мне все это. Будем считать, что Карельского мы упустили, но это предвестие каких-то очень нехороших перемен, нутром чую! Надо усилить охрану и вообще все хорошо обдумать! Но главное, и я молю господа об этом, чтобы Астафьев сумел выполнить поставленную перед ним задачу! Тогда, уверен, все прекратится.
– Согласен! А охраной я займусь особо! С завтрашнего дня переведу ее в режим усиленного несения службы. Думаю, это не будет лишним.
Егора на вертолетной площадке полка встречал сам полковник Галкин. Винтокрылая машина, на минуту коснувшись бетонки и дав возможность Астафьеву покинуть борт, тут же взмыла вверх, догонять своих небесных собратьев.
Павел тут же подошел к Егору, не дожидаясь, пока уляжется пыль от винтов.
– Командир! Вот кого не чаял увидеть здесь!
Друзья обнялись.
– Ну пойдем ко мне, удобств минимум, сам понимаешь, но ничего, мы привычные, и стол уже накрыт, и водка стынет!
Офицеры прошли через плац полка, мимо штаба в командирскую палатку. Там посередине стоял стол, накрытый по-фронтовому: бутылка водки, алюминиевые кружки, открытые банки с тушенкой, рыбные консервы, кое-какая зелень и хлеб.
– Присаживайся, командир! Если бы ты знал, как я рад тебя вновь увидеть! Тогда, на вокзале, все так быстро произошло, что и в памяти не отложилось, так, какой-то эпизод. Сам-то как? На «гражданке»? – спросил Галкин, разливая водку по кружкам.